Выживший. Покорение Америки (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 50

Джо испуганно кивнул. Похоже, всё только что услышанное он пропустил мимо ушей. Судя по всему, до наставника это тоже дошло, и он попросил ученика сосредоточиться.

В общем, сначала дело шло туго, индеец никак не мог выползти из скорлупы стеснительности, неуклюже пытаясь повторить за своим педагогом движения и фразы. На втором часу занятий, когда у Джо начало кое-что получаться, я незаметно для себя задремал, и проснулся от истошного вопля своего друга:

— Быть или не быть? Вот в чём вопрос!

Ах, это они тут "Гамлета" репетируют… Вернее коронную фразу принца датского. "Ах, это вы репетируете, Зинаида Михайловна!" — пришла на ум фраза из известной комедии Гайдая.

Наконец занятие подошло к концу. Я вопросительно посмотрел на Джонсона, тот кивнул мне:

— Конечно, материал ещё сыроват, нужно провести таких хотя бы пять-шесть занятий, прежде чем отправляться на кинопробы. И не раз в неделю, а хотя бы два, а лучше три.

— Мистер Смит постарается найти время, — красноречиво поглядел я на вновь засмущавшегося Джо.

— Тогда договоримся так… На следующей неделе я играю почти каждый вечер, поэтому занятия лучше проводить днём. Вас устроят вторник, четверг и суббота?

— Днём — ещё лучше, — сказал я. — У Джо как раз в это время окно между основной работой и вечерней, так что на пару часов, думаю, он сможет к вам заезжать. Кстати, возьмите за сегодняшнее занятие и за следующую неделю.

Я отслюнявил несколько купюр, которые были небрежно брошены на комод.

— А вам, мистер Смит, ещё один совет: наблюдайте за людьми и ситуациями везде, где бы вы ни находились, особое внимание обращайте на интересных личностей, их поведение. Вы должны видеть сцену везде.

На прощание Эл со словами: "Почитайте на досуге, потом вернёте" вручил Джо брошюрку под названием "Начинающему актёру".

— Ну как, понравилось? — спросил я индейца, когда мы, раскланявшись в парадной с темнокожим консьержем, вышли под начинавшее хмуриться сентябрьское небо Нью-Йорка.

— Устал, — с тяжёлым вздохом признался Джо. — Не думал, что быть актёром так трудно. Чувствую себя так, будто два часа ящики с консервами таскал.

— Ничего, привыкнешь, — ободряюще похлопал я его по плечу.

Между тем за первую неделю работы подпольного казино было заработано почти семь тысяч долларов, не считая того, что бордель тоже начал приносить первую прибыль. Мы с Джорданом задумались над расширением казино, поскольку на имеющейся территории уже и так всё стояло впритык.

Выяснилось, что через стенку находился пустовавший склад, размером ещё больше нашего казино, который принадлежал всё тому же Карлу. Домовладелец с радостью согласился отдать нам помещение за неплохую такую мзду, в 500 баксов ежемесячно. Учитывая, что оно пустовало, он получал неплохой навар. Впрочем, по здравому рассуждению, и мы по всем прикидкам могли рассчитывать на неплохую прибыль. На ремонт и обстановку второго зала казино ушло около недели и семи тысяч долларов, причём Джордан с энтузиазмом воспринял мою идею соорудить небольшой зал для VIP-клиентов. Кто знает, вдруг и впрямь завалится какая-нибудь шишка, или вдруг нам самим захочется в тихой обстановке обсудить насущные дела.

Всё шло так хорошо, что к началу октября я вернул Вержбовскому и Науменко не только одолженные у них когда-то средства, но и по 5 тысяч долларов сверху. На себе я тоже мог теперь не экономить, и чтобы дальше не смущать Виктора Аскольдовича проживанием на халяву в принадлежавшей ему квартире, снял номер в отеле "Грэмерси-парк". Да и Вержбовскому-младшему только плюс, а то уже как-то неудобно ежедневно объедать его заведение. Пусть я и не шиковал, но и хозяин не мог позволить кормить меня дешёвыми блюдами, при этом по-прежнему отказываясь брать плату за питание.

Номер был не самым дорогим, но всё равно обходился мне в полторы сотни долларов в неделю. Зато здесь имелось всё необходимое, включая рабочий стол с письменными принадлежностями и телефон. И мне могли позвонить прямо на этот аппарат, поэтому я не медля поделился номером телефона с атаманом, Вержбовским и моим темнокожим подельником. Предложил в случае нужды звонить в любое время дня и ночи, хотя днём как раз могу отсутствовать по делам.

А сам район Грэмерси, расположенный на северо-востоке Нижнего Манхэттена, считался оазисом тишины и спокойствия. Парк и тенистые улицы между домов, многие из которых уже сегодня отсчитывали второе столетие, влюбили меня в себя, что называется, с первого взгляда.

А вот ужинать — хотя и ресторанное меню мне было по карману — я пристрастился в "Таверне Пита", расположенной на углу Ирвинг-плейс и 18-стрит. Это было довольно стильное заведение, хранившее дух Нью-Йорка прошлого века, со старинными напольными часами, каждый час отбивавшими время. От хозяина таверны я узнал, что здесь любил посиживать писатель О"Генри, и за кружечкой пива ему очень хорошо писалось.

— Вот за тем столиком он написал свой рассказ "Дары волхвов", - просвещал меня мистер Дартси, при этом довольно надувая упитанные щёки, скрытые под пышными бакенбардами.

Захаживали сюда в основном местные жители, и если поначалу они, случалось, косились в мою сторону как на чужака, то вскоре перестали обращать на меня внимание. Как раз то, что мне и было нужно, потому что я сюда заходил отдохнуть, стараясь слиться с окружающей обстановкой.

В этот вечер, глядя на стоявший на рабочем столе портрет Вари, я понял, как сильно хотел бы видеть её сейчас рядом с собой. Сесть напротив, как тогда, в одесском кафе, и смотреть в её глаза друг другу, стесняясь и сгорая от желания одновременно, как подросток. Вот бы позвонить ей, хотя бы услышать её голос! Эх, жаль, технические возможности не позволяют…

Может, письмо ей написать? А куда? Номер дома и тем более квартиры я не знал, хоть и провожал как-то до подъезда. Не на адрес же порта писать, типа, на деревню дедушке… Хотя даже если и в порт — конверт из Штатов по-любому вскроют и прочтут соответствующие органы, после чего у Вари могут появиться ненужные проблемы. Пожалуй, незачем ей подкладывать свинью.

Я взял в руки портрет Вари, и в этот момент раздался звонок аппарата.

— Слушаю, — сказал я, прижимая к уху эбонитовую трубку.

— Мистер Бёрд, — раздался голос портье, — вас внизу дожидается какой-то человек. Говорит, что от мистера Джордана.

— От Джордана? Хм, сейчас спущусь.

На всякий случай сунул в специально изготовленную по моему заказу кобуру револьвер. С третьего этажа я предпочёл спуститься по лестнице, так быстрее, чем на лифте. В фойе меня поджидал прилично одетый темнокожий молодой человек, лицо которого показалось знакомым.

— Здравствуйте, мистер Бёрд, — учтиво поздоровался посетитель. — Я Санни, человек мистера Джордана.

— Здравствуй, Санни. Что-то случилось?

— С мистером Джорданом произошла неприятность. Он сейчас в "Кони-Айленд госпиталь". Недавно пришёл в себя, попросил, чтобы я съездил за вами. Если вы не против, я по дороге вам всё расскажу.

Санни сел за руль мышиного цвета "Бьюика", я расположился рядом на переднее пассажирское сиденье и, пока мы ехали в госпиталь, узнал некоторые подробности произошедшего. Выглядело всё скверно. Выяснилось, что Лэнс был тяжело ранен после нападения конкурентов из банды Джимми "Белые носки" Кроуфорда. Между двумя бандами имелись давние разногласия на почве криминального бизнеса. В частности, обе занимались перепродажей угнанных автомобилей, причём периодически то люди Джимми воровали машины на территории Джордана, то наоборот. Из-за этого возникали тёрки, но до открытого столкновения пока не доходило.

А тут босс Санни на паях со мной открыл казино и бордель впридачу, чем, вероятно, сильно ущемил чувства Джимми Кроуфорда. Ну тот и устроил засаду, в которую попали сам мистер Джордан и двое его подельников. К днищу автомобиля, на котором босс должен был ехать по делам, похоже, была привязана боевая граната, даже скорее связка из двух или трёх, судя по мощности взрыва.