Разрушитель божественных замыслов (СИ) - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 20

Луминьян пришел в себя и снова заулыбался.

— Это точно ты человек необычный, — он посмотрел на невозмутимо сидевшего Фому, — у тебя даже погонщик лорха ученик Сарги Улу. — Это был удар, к которому я был не готов, но не один мускул на моем лице не дрогнул. Я тоже посмотрел на безразлично сидящего Фому. — Это свидетель Худжгарха.

Магистр по-новому посмотрел на орка.

— Теперь многое прояснилось, — успокоено проговорил он. Правда несколько медленнее, чем обычно, что-то обдумывая и потом в слух высказывая свои мысли.

— Тебя спасли Свидетели, которые не видели сакральности в твоей смерти. Для них это была пустая, противная Отцу казнь. Теперь они должны доставить тебя целым и невредимым в королевство. Свидетели набрали силу и посадили тебя рядом с ханом. Вот откуда твое положение при Великом хане. А тот затеял свою интригу и втянул тебя в разборки с вождями, показал нам тебя по левую руку от себя и выторговал дополнительные условия. Ты действительно необычный нехеец. По всем мыслимым и не мыслимым законам, по логике и даже без нее ты должен был умереть раз двадцать не меньше. — Он осмотрел меня с головы до ног. — Но вот, ты же живой и невредимый, приобрел слугу снежного эльфара, извозчика шамана и подругу водяную ведьму. Даже богаче стал, — он посмотрел на сундуки. — Кстати спасибо, что не забыл про меня.

А у меня в голове щелкнул выключатель.

— Мастер, Вы из тайной стражи, ведь так?

— А что сразу догадаться было трудно? — вопросом на вопрос ответил он. — Я же говорил тебе что знаком с Грондом.

— Я тоже с ним знаком, и о чем это говорит? — скептически ответил я. — А потом магистр артефакторики и служба безопасности, как-то мало вяжется между собой.

— Ты прав, — продолжая улыбаться, согласился он, — какая же это тайная служба, если бы все так было очевидно. Лучше скажи мне, что ты делал у хана?

— Хана отравили. Я был его врачом, — скрывать факт лечения верховного хана не имело смысла, это обязательно выплывает, и могут последовать новые вопросы. Как лечил? От чего лечил? Почему не сообщил?

— Сам пришел и предложил помощь. Потом вместе отбивались от напавших орков, и лесных эльфаров, пока не появился Худжгарх. Еще он посадил меня по левую руку от себя на совете вождей, потом выгнал. — Я выложил информацию на одном дыхании и вздохнув, сказал: — Вот и все.

Луминьян кивал в такт моим словам, словно соглашаясь с ними или с тем, что он уже знал.

— Худжгарха тоже видел? — поинтересовался он.

— Видел, — неохотно ответил я.

— И какой он?

— Такой, как Вам, мастер, и рассказали.

— Я не о том. Что ты о нем знаешь? Это новое явление в степи, появившееся из сказок и надо знать, опасно оно или нет? Вот, я о чем.

— Это Вы у него спросите, — скривившись, показал на застывшего словно Будда Фому.

Луминьян поморщился:

— Говорил я уже со свидетелями, ничего не добился, одна мистика. Шестирукий, трехголовый в облаке тьмы, дух замученного человека. Пришел мстить оркам. Я сначала подумал, это твой дух восстал, очень на тебя похоже. Шумный, неукротимый. Но я ошибся, — он вздохнул, даже как-то с сожалением, что я оказавшись живым, разрушил стройную картину, которую он мысленно воссоздал. — Но ты на место Худжгарха точно бы подошел, — огорченно промолвил Луминьян. А Фома ожил и уставился на меня. Потом криво усмехнулся и ушел к нашему лорху.

— А как речного демона приручил? — не отставал с расспросами магистр, он с любопытством посматривал на меня и видно было, что от разговора испытывал удовольствие.

— За сиськи подергал, с тихим смешком ответил я. Хотите ее вам подарю?

— Зачем? — маг немного испугался.

— Для научных опытов.

— Эх, молодежь! — осуждающе прошамкал Луминьян, — одной сиську полизал, другую подергал… — и не закончив нравоучение, залез в свой возок. Я остался один.

…Наступил вечер. Приглашенные члены посольства потянулись на холм, где располагалось Ставка. Я подождал, когда они уйдут, переоделся и пошел следом за ними. Часовых прошел беспрепятственно, воины даже отсалютовали мне копьями, такую честь воздают муразам и приближенным великого хана. На вершине холма убрали все лишнее, расстелили ковры и расставили невысокие длинные столы, как я раньше их обозвал — достарханы, покрытые разноцветной тканью из неизменной конопли. Из нее они делают ткани, веревки и любимое средство шаманов, воскурив, которое они улетают в мир духов. Я специально не стал переться к ханскому столу, а спросил уже знакомого мне служку, где сидят Гремучие змеи. Он показал рукой, хотя осматриваясь, я сам уже увидел Ленею в окружении орков. Под их прищуренными, недоброжелательными взглядами, спокойно прошел к месту, где они сидели, и уселся напротив.

— Здорово, родокѝ! — как ни в чем ни бывало поздоровался я. Они молчали. — Хорошо выглядишь, Ленея, — перешел я к комплиментам, озаряясь самой лучезарной улыбкой, какую только мог изобразить.

— Ты зачем сюда пришел? — прошипела она, пытаясь убить меня взглядом. Орки, сидящие рядом с ней напряглись. Чтобы не доводить ситуацию до ссоры, достал из сумки золотую пластинку, выданную Великим ханом и молча показал всем оркам, сидящим, напротив. Увидев камлет, Ленея сразу «сдулась» и замолчала, орки приуныли.

— Я. По праву. Вхожу в род. Гремучих змей, — разделяя каждое слово, четко и уверенно сопроводил показ ярлыка словами. — И, если кто усомнится в моем праве, будет вызван мной на смертный поединок. И мне не важно, если от рода останусь только я и Правая рука, признавший меня достойным. Я прямо посмотрел поочередно каждому орку в глаза. Это был явный вызов, но его никто не принял. Ленея глаза опустила, а орки скривили свои рыла и отвернулись.

Вот так-то лучше, зеленые расисты, — злорадно подумал я. Клыки, цвет кожи еще не являются достоинством, главное, что в груди и в голове у каждого. Но додумать такие глубокие откровения, посетившие мою голову, мне не дали. Подошел пожилой орк, что ухаживал за ханом и, вежливо поклонившись, чем вызвал огромное удивление у моих новых родичей, попросил перейти за стол Великого хана. Пришлось с неохотой подчиниться. Меня усадили под насмешливым взглядом Муразы справа от Верховного шамана, тем самым показывая всем, мой статус, вхожего в ближний круг Великого хана. Вожди восприняли мое появление спокойно, Луминьян хмыкнул, а граф позеленел и стал похож на орка без клыков. Мое положение было выше положения посла.

Свою ложку дегтя добавил Быр Карам, он оглядел мой наряд и довольно произнес.

— Нехеец, ты чтишь наши обычаи и уважаешь наши чувства, своими делами ты заслужил полное имя. Ты страшен для своих врагов и опасен для друзей. Ты словно боевой лорх в шатре, куда бы не повернулся, что-нибудь да сломаешь. Поэтому имя тебе будет Тох Рангор. По-вашему, Тот Кто Ломает или Разрушитель из рода Гремучих змей. Хан милостиво кивнул, соглашаясь, шаман остался сидеть с непроницаемым выражением на лице. А я просто захлопал глазами, пытаясь понять, во что они втянули меня на этот раз. То, что они это делали из благодарности или из родственных чувств, я не верил. Вот ни капельки не верил. Стало быть, затевается новая интрига, и меня опять подставляют под чей-то удар. Эти верховные политики, искушенные в тайной борьбе за влияние и власть, ничего не делают просто так. Для них я и любой другой, подвернувшийся под руку, был всего лишь инструментом, козлом отпущения, громоотводом, сакральной жертвой.

— Дед? — я тихо обратился к шаману, — чего опять придумали? — Тот искоса посмотрел на меня и промолчал. Я не отступал: — Деда, за Ленею не беспокойся? я ее выручу, а ты помоги мне. — В глазах старика мелькнула искорка.

— Хан хочет переложить гнев вождей и шаманов, недовольных походом, на тебя. Думай, что будешь отвечать обидчикам, — одними губами еле слышно произнес он. — В общую драку за внучку не лезь, когда останется один победитель, я скажу, что делать, — он замолчал и опять превратился в статую.

Вот оно что, обиженные орки решили взять реванш и меня подставили специально. — Демон, что думаешь по этому поводу? — обратился я мысленно к советнику по орочьим традициям.