Рассказ о брате
(Документальная повесть) - Гастелло Нина Францевна - Страница 29

Он вспоминает о своем друге, товарище, командире Николае Гастелло, с которым пришлось вместе служить, летать в одном экипаже и учиться у него бить врага.

В ростовском авиагородке им довелось жить в одном доме, в одном подъезде и даже на одном этаже. Он часто бывал в семье Гастелло, случалось, засиживался с Николаем за шахматами.

В своих воспоминаниях он пишет, что Гастелло имел отличную летную выучку. Когда он находился с молодыми пилотами в тренировочных полетах, он всегда доверял им управлять самолетом самостоятельно, от взлета до посадки. Это помогало молодым быстро овладеть управлением самолета в воздухе. Если в полете молодой пилот допускал ошибку, то после разбора командир задерживал летчика и подробно разъяснял ему, в чем заключалась его ошибка. Но в то же время он был непримирим к нарушителям воинской дисциплины.

Он не стеснялся «черной» работы, если надо — надевал комбинезон, брал инструмент и копался в моторе или выполнял другую работу, помогая членам экипажа и механикам.

Федот Никитич пишет, что благодаря доброму отношению к нему Николая Францевича он быстро освоил обязанности второго пилота, и в полете они понимали друг друга с одного слова.

С повышением в должности старшего лейтенанта Гастелло Федот Никитич Орлов был назначен командиром отряда. Уходя на новую работу, Николай Францевич сказал ему:

— Ну, Федот, передаю тебе и отряд, и экипаж. От души желаю успеха!

Когда начались военные события на финской границе, Гастелло и Орлову пришлось вместе наносить бомбовые удары по укреплениям линии Маннергейма.

— Был такой случай, — рассказывал Федот Никитич. — После выполнения боевого задания на финском фронте мы возвращались на базу. Летчик Карпов, не выполнив строгие указания командира о точном соблюдении строя, немного отстал и тут же внезапно был обстрелян незаметно подобравшимися истребителями противника. Тяжелая машина Карпова задымила и пошла со снижением. В сложившихся условиях прикрыть его было невозможно. Самолет упал на вражескую территорию.

Задание в целом было выполнено, но мы вернулись на свой аэродром с подавленным настроением. Собрал нас Гастелло и сказал:

— Все знают, что война без потерь не бывает, но обидно, когда потери возникают по причине нарушения дисциплины. Все вы видели, как наши стрелки открыли согласованный плотный огонь, когда к ним пытались приблизиться вражеские истребители, но Карпову оказать помощь они не могли. Надо всегда помнить, что враг ищет наши слабые места, чтобы нанести удар наверняка. Вот почему боевой порядок следует особенно строго соблюдать от начала полета до посадки на своем аэродроме.

В своей книге Федот Никитич пишет, что однажды после бомбовых ударов по врагу ему пришлось совершить посадку на аэродроме, где базировалась эскадрилья Гастелло. Так хотелось встретиться с другом, но девятка дальних бомбардировщиков Ил-4 находилась в воздухе, Гастелло повел ее в бой.

— Давно это было, — с волнением говорит Федот Никитич, — а в памяти он навечно, точно вчера видел его: подтянутый, коротко подстрижены волосы, проницательный взгляд карих глаз, на лице приятная улыбка.

Тридцать с лишним лет назад окончилась война, но имя Николая Гастелло советский народ не забывает. Во всех уголках нашей страны помнят капитана Гастелло. Немало сделано, чтобы увековечить память о нем.

Помню, когда встал вопрос об установлении памятника на месте гибели героического экипажа, оказалось не просто определить точно место падения самолета. Для этого нужно было провести необходимый поиск.

Много было свидетелей, сослуживцев, однополчан, которые помнят, где, когда, в каком месте происходило сражение, в котором капитан Гастелло совершил героический подвиг. Сохранились и документы военного времени.

В 1951 году, в десятую годовщину свершения подвига, корреспонденты газеты «Сталинский сокол» В. Жуков и А. Фридлянский выехали в Белоруссию и побывали в колхозе имени Николая Гастелло. Здесь они разыскали местных жителей, которые видели, как горящий самолет ударил по танкам врага. Они вместе с председателем Радошковического поселкового совета Юлией Петровной Толуб проехали к месту, где десять лет назад шли ожесточенные бои.

— Вот это место, — сказала Юлия Петровна. — Насколько нам известно, здесь тогда упал самолет…

В двенадцати шагах от проселочной дороги виделось углубление. Местные жители в своих показаниях подтверждали, что горящий самолет упал именно в этом месте, что именно здесь происходила заправка горючим фашистских танков и автомашин. Их было очень много, они маскировались в мелколесье и кустарнике.

Бригадир полеводческой бригады Владимир Петрович Ланчукович хорошо помнил утро 26 июня. Вместе с семьей он скрывался в лесу, который тогда был неподалеку. Услышав взрывы бомб и стрельбу зенитных вражеских батарей, Владимир Петрович вышел на окраину леса и увидел, как горящий самолет врезался в самую гущу танков. То же самое рассказывал колхозник соседней сельхозартели Александр Кузьмич Гурман. Небезынтересен и тот факт, что все жители окрестных деревень — Декшняны, Шалухи, Миговки, Путники и других утверждали, что вскоре после героической гибели экипажа им стала известна фамилия одного из погибших советских летчиков — капитана Гастелло. Каким путем жители оккупированной территории узнали о Гастелло, осталось невыясненным. Можно предполагать, что кем-то из них были обнаружены документы погибших, а возможно, кто-то из местных жителей смог тогда услышать сообщение, передаваемое по радио из Москвы о подвиге летчика Гастелло.

Иван Антонович Закревский, Франц Антонович Ковалевский, Константин Павлович Стецкий, Николай Прокофьевич Комор, Николай Устинович Гавка — жители деревни Декшняны Волдьковского сельсовета Радошковического района, члены колхоза имени Мичурина представили свои письменные воспоминания.

Они подтвердили, что были очевидцами воздушного боя над шоссе Молодечно — Радошковичи и наблюдали падение советского самолета при следующих обстоятельствах. Их деревню немцы заняли 25 июня 1941 года. На другой день рано утром по шоссе Молодечно — Радошковичи двигались непрерывным потоком танки, цистерны с горючим, автомашины с солдатами. В некоторых местах вдоль шоссе на опушке мелколесья и в кустарнике расположились зенитные установки противника. В это время в воздухе появились советские самолеты. Они шли вдоль шоссе по направлению от Молодечно на Радошковичи.

За ними показались немецкие истребители, которые строчили из пулеметов по советским самолетам. Вскоре открыли огонь немецкие зенитные пушки, было видно, как вокруг советских самолетов взрывались снаряды.

И вот загорелся один наш самолет. Это произошло примерно над деревней Лиговка, в полукилометре от шоссе. За ним тянулась густая полоса дыма, и он начал снижаться, но вдруг энергично развернулся в сторону вражеской колонны и стал пикировать на танки. Затем послышалось несколько сильных взрывов.

Через несколько дней, когда немцы продвинулись дальше на восток и можно было приблизиться к месту падения самолета, жители Декшнян увидели на шоссе и вдоль него разбитые немецкие танки, пушки, автомашины. Здесь же, на месте падения боевой машины, обнаружены и останки погибших летчиков.

Жители деревни Путники братья Дворецкие извлекли из-под обломков останки погибших, завернули их в обгоревшие парашюты и здесь же захоронили.

Спустя некоторое время после войны на месте падения самолета были проведены раскопки, при этом были извлечены из земли разрушенные части самолета, на которых сохранились опознавательные знаки.

Извлеченные части крыла самолета теперь находятся в минском Музее Великой Отечественной войны. А на том месте, где героически погибли Николай Гастелло и его боевые друзья А. Бурденюк, Г. Скорсбогатый и А. Калинин, стоит памятник вечной славы. Здесь всегда у его подножия можно видеть цветы. Их возлагают все, кто бывает в этих местах, приходит сюда или проезжает мимо, отдавая последний долг героям. Часто тут бывают пионеры, комсомольцы, ветераны войны, местные жители.