Мужчины с Марса, женщины с Венеры - Грэй Джон - Страница 33

• Предыдущая
• 33/73
• Следующая

Надев деловой костюм, женщина может, так сказать, слезть с этих эмоциональных «американских горок», но, когда она придет домой, ей потребуются нежность и поддержка партнера, столь важные в это время для каждой женщины и вызывающие у нее самую искреннюю благодарность.

Следует понять, что тенденция женщины временами нырять в колодец далеко не всегда отражается на ее деловых качествах, но очень сильно влияет на ее общение с любимым и необходимым ей человеком.

Мудрый мужчина никогда не препятствует естественному ходу женского внутреннего цикла. Он прячет подальше свои упреки и требования и учится оказывать ей необходимую поддержку. В результате его отношения с партнершей расцветают, и с годами их не покидают ни любовь, ни страсть.

Возможно ему самому приходится испытать немало эмоциональных бурь или засух, однако награда за жертвы с лихвой компенсирует их. Мужчина не мудрый, не вооруженный знанием теории женских волн, тоже страдает от бурь и засух, но из-за того, что он не владеет искусством любить подругу даже тогда, когда она находится в колодце, их любовь перестает развиваться и постепенно совсем замирает.

Харрис рассказывал: «Я применил на практике все, о чем узнал на семинаре. И это вправду подействовало. Мы стали так близки. Я почувствовал себя просто на седьмом небе. И вдруг моя жена начала жаловаться, что я слишком много смотрю телевизор. Она стала обращаться со мной как с малым ребенком. Мы крупно поссорились. Я не знаю, что произошло. Ведь все было так хорошо».

Это пример того, что может случиться, когда совпадают фазы волны и резиновой ленты. После занятий в моем семинаре Харрис сумел отдавать своей жене и семье больше, чем когда бы то ни было прежде. Кэти была в восторге. Ей с трудом верилось, что все происходящее — не сон. Супруги сблизились как никогда. Волна Кэти находилась на взлете. Так продолжалось пару недель, но вот однажды вечером Харрис решил подольше посидеть перед телевизором. Натяжение его резиновой ленты начало ослабевать. Он смутно ощущал необходимость отдалиться и уединиться в своей пещере.

Когда это случилось, Кэти была просто убита. Ее волна тоже начала спадать. Отдаление мужа было для нее равносильно концу их заново обретенной близости. За предыдущие две недели все ее мечты стали реальностью, и теперь женщине казалось, что она теряет достаточно трудно давшееся счастье. С самого детства она мечтала именно о таких отношениях с мужчиной. «Оттяжка» мужа стала для нее настоящим шоком. Для нежной, ранимой девочки, все еще жившей в ней, это было такое потрясение, что и для малыша, которому сначала дали конфету, а потом отобрали ее. Кэти очень тяжело переживала случившееся.

Марсианину трудно понять причину состояния Кэти. Марсианская логика говорит: «Я целых две недели был таким чудесным парнем. Разве это не дает мне право теперь заняться немного самим собой? Все это время я только и делал, что отдавал и отдавал; сейчас мне нужно некоторое время для себя. А ты могла бы больше доверять моей любви, особенно теперь».

Венерианская логика трактует те же самые события иначе: «Эти последние две недели были просто чудесными. Поэтому сейчас мне намного тяжелее лишиться твоего внимания и любви. Я только начала по-настоящему раскрываться, а ты взял и отдалился».

Кэти прожила долгие годы, защищаясь от обид и боли тем, что не позволяла себе полностью довериться мужу. Но две недели любви заставили ее раскрыться перед ним гораздо больше, чем это было за всю ее взрослую жизнь. Поддержка Харриса сделала безопасной для нее встречу с прежними чувствами.

Внезапно она начала ощущать себя так же, как в детстве, когда вечно занятой отец лишь изредка выкраивал время для нее. Знакомые с тех самых пор гнев и чувство собственной беспомощности, ничем не разрешившиеся в прошлом, теперь избрали своим объектом Харриса с его телевизором. Если бы не это тяжкое наследие, Кэти восприняла бы совершенно спокойно желание мужа немного отвлечься.

Чувства, пришедшие из глубины лет, заставили ее воспринять как обиду тот факт, что Харрис уселся смотреть телевизор. Получи она шанс поговорить с мужем и в процессе разговора самой в себе разобраться, Кэти докопалась бы до причины этой обиды. Она достигла бы дна колодца, и после этого ей значительно полегчало бы. Она снова начала бы доверять любви мужа и связывающей их близости, даже зная о том, что ей может быть тяжело в моменты неизбежных временных отдалений Харриса.

Но Харрис не понял причины состояния жены. Он сказал, что ей совершенно не из-за чего так обижаться и переживать. И разгорелась ссора. Говорить женщине, что ее обиды и боль не имеют никаких причин, — это, возможно, самое худшее из того, что может сказать мужчина. Это причиняет ей еще большую боль, как палец, сунутый в открытую рану.

Когда женщине плохо, то ее слова могут прозвучать упреком партнеру. Но если он отнесется к ней с заботой и пониманием, упреков как не бывало. Пытаясь же объяснить подруге, почему ей не стоит так переживать, он лишь усугубит ситуацию.

Временами роли меняются, и наносить удары начинает женщина. На интеллектуальном уровне она может даже согласиться, что ей не надо бы этого делать. Но на эмоциональном — продолжает рубить направо и налево и не желает слышать от мужчины, почему ей не следует так поступать. Ей нужно, чтобы он понял, почему она это делает.

Харрис истолковал реакцию Кэти совершенно ошибочно. Он счел, что она требует, чтобы он вообще отказался от телевизора. Но Кэти просила совсем о другом. Она только хотела, чтобы он знал, как ей обидно и больно от этого его поступка.

Женщины инстинктивно знают, что, если им удастся донести свою боль до партнера, он сделает ради любимой все возможное и пойдет на все, чтобы изменить себя. Когда Кэти говорила о собственных чувствах, ей просто нужно было, чтобы муж выслушал ее, а затем уверил, что вовсе не собирается превращаться в прежнего Харриса, вечно уткнувшегося в свой телевизор, и знать не знающего ни о каких эмоциях.

Мужчины в спорах отстаивают свое право быть свободными, женщины — свое право на переживания. Мужчины хотят свободы, женщины — понимания.

Безусловно, Харрис заслуживал того, чтобы смотреть телевизор, но и Кэти заслуживала право на переживания. Она хотела быть понятой и успокоенной. Харрис имел право смотреть телевизор, но и Кэти имела право на обиду.

Не осознавая, на какой фазе находится волна Кэти, Харрис счел ее реакцию несправедливой. Он решил, что не должен придавать значения ее чувствам, если хочет время от времени смотреть телевизор. Муж раздражительно думал про себя: «Не могу же я быть все время нежным и любящим!»

Харрис чувствовал, что, борясь за право смотреть телевизор, жить своей жизнью и быть самим собой, он должен считать эмоции жены блажью. Он спорил, чтобы завоевать право смотреть телевизор, в то время как Кэти просто нуждалась в том, чтобы он ее выслушал. Она спорила за свое право расстраиваться и переживать.

Со стороны Харриса было наивно думать, что накопившиеся обиды, ощущение собственной беспомощности и гнев Кэти, порожденные двенадцатью годами пренебрежения, исчезнут после двух недель любви.

Со стороны Кэти не менее наивно было полагать, что муж постоянно будет сфокусирован только на ней и семье, не отдаляясь время от времени, чтобы уделить внимание самому себе.

• Предыдущая
• 33/73
• Следующая