Как мы управляли Германией - Семиряга Михаил Иванович - Страница 12

СВАГ с первых же дней оккупации хорошо представляла себе трудности, которые предстояло преодолеть на пути демократизации общественной жизни в Германии. Не все немцы были довольны разрешением деятельности четырех антифашистских партий. Некоторые коммунисты предлагали ввести однопартийную систему (конечно же, коммунистическую), остальные партии, включая и СДПГ, запретить. Приводился довод, что наличие в Веймарской республике 36 партий привело ее к гибели и открыло путь Гитлеру к диктатуре. Раздавались призывы к физическому уничтожению всех членов бывшей нацистской партии и немедленной подготовке социалистической революции. Управление информации считало, что взгляды некоторых коммунистов застыли на уровне 1933 года[32].

14 июля 1945 года с разрешения маршала Жукова начал действовать блок четырех антифашистских демократических партий. В выпущенном ими совместном заявлении говорилось о той роли, которую они были призваны сыграть в преодолении прошлого и демократизации всех сторон жизни в советской зоне оккупации. Но по некоторым важным проблемам они принимали непродуманные и поспешные решения, не содействовавшие достижению указанных задач. Так, партии блока долго обсуждали вопрос о наказании военных преступников. Он тогда был исключительно актуальным, ведь национал-социалистическая партия Германии насчитывала 8 млн. человек, а с примыкавшими организациями — 18 млн. Справедливо ли было всех их рассматривать как военных преступников? В инструкции, разработанной блоком 3 августа 1945 года, на этот вопрос давался утвердительный ответ. Более того, предлагалось предусмотреть создание чрезвычайных судов над всеми членами нацистской партии, сократить им норму продовольственного снабжения на одну ступень и потребовать, чтобы они платили дополнительный десятипроцентный налог. Политотдел СВАГ квалифицировал эту инструкцию как политически неверную и запретил ее публикацию[33]. Руководители партий позже согласились с этим решением, и один из них, В.Ульбрихт, в речи от 12 октября 1945 года от имени ЦК Компартии заявил о необходимости подходить дифференцировано к активным нацистам и попутчикам[34].

Руководство СВАГ, особенно аппарат политсоветника, заместителя Главноначальствующего по делам гражданской администрации и сотрудники Управления информации, требовали решительно пресекать всякие попытки консервативных, реакционных и профашистских сил тормозить демократизацию экономической, политической и общественной жизни в зоне, саботировать решения Потсдамской конференции и приказы СВАГ. Не разрешалась деятельность тех партий, которые в качестве своих программных требований выступали за сохранение промышленных монополий, отвергали необходимость национализации и отчуждения собственности, земельную реформу. Цензура запрещала публикацию статей, пропагандировавших расизм, антисемитизм, милитаризм, реваншизм, антикоммунизм, выступавших с критикой мероприятий оккупационных властей.

Вместе с тем сотрудникам СВАГ приходилось сдерживать тех членов КПГ и СДПГ, кто своими левацкими лозунгами причинял не меньшее зло демократическому процессу в зоне, чем откровенные правые. Так, в дискуссиях о характере земельной реформы некоторые активисты КПГ и СДПГ вносили предложения о национализации всей подлежащей разделу земли и о передаче ее переселенцам и батракам для коллективной обработки. По их мнению, это и откроет путь к более рациональному ведению хозяйства по типу советских колхозов. В земле Саксония подобные левацкие эксперименты стали осуществляться уже осенью 1945 года.

Неприемлемые оценки допускались некоторыми партиями и в дискуссиях о виновности Германии за развязывание войны. Так, видный левый социал-демократ, будущий сопредседатель СЕПГ и председатель совета министров ГДР О. Гротеволь в речи, подготовленной для радиомитинга 19 августа 1945 года, в части, задержанной цензурой, утверждал, что «работа антифашистов в Германии с их неисчислимыми жертвами была величайшей и самой кровавой революцией из всех революций в мировой истории». В речи 15 сентября 1945 года он же заявил, что виновниками войны являются только крупные промышленники и нацистская партия. Германское государство и народ могут быть объявлены ответственными — это право победителей, как и взимание репараций — тоже их право. Но большая часть рабочего класса не виновна, она не приветствовала войну, потому что именно она понесла в войне наибольшие жертвы.

Имелось и левацкое понимание возможности построения социализма в Германии. Если лидер КПГ В. Пик в речи 9 ноября 1945 года заявил, что его партия выступает за парламентскую демократическую республику и не считает программу социализма актуальной для сегодняшнего дня, то лидер СДПГ О. Гротеволь высказал другую мысль. 11 ноября 1945 года он потребовал немедленного осуществления в Германии принципов социализма. «Час построения социализма в Германии пришел, ибо капитализм развиваться в стране не может». Сотрудники Управления информации сообщали в августе 1945 года, что часть коммунистов выступает с сектантскими предложениями о запрете деятельности СДПГ и о немедленной подготовке социалистической революции. На некоторых собраниях КПГ в Берлине можно было слышать возмущенные вопросы, почему «русские не устраивают в Германии революции с целью свержения капитализма, мы им охотно помогли бы, почему Красная Армия не уничтожает капитализм» и ряд других вопросов подобного рода.

Несмотря на левацкие концепции, имевшие сторонников в обеих рабочих партиях, они все же пользовались гораздо большим влиянием в народе чем другие партии, о чем свидетельствует сравнительная таблица их численности в советской зоне оккупации на 15 сентября 1945 года.

Из немецких политических партий наибольшей симпатией у Советской военной администрации, пользовалась, естественно, Коммунистическая партия. В своей первой беседе с только что назначенным начальником Управления информации полковником С.И. Тюльпановым в августе 1945 года маршал Жуков нацелил его на то, чтобы он в первую очередь установил контакт с немецкими партиями и организациями, особенно с КПГ и СДПГ[35].

Руководство СВАГ было убеждено, что ведущую роль среди других политических партий в выполнении задач, поставленных в приказе № 2, могут сыграть только коммунисты. В свое время они действительно имели большие заслуги перед германскими трудящимися. В избирательных компаниях, предшествовавших 1933 году, КПГ народу с социал-демократами, была весьма сильным конкурентом нацистов. В годы господства фашизма коммунисты Германии энергично и мужественно, хотя и не всегда последовательно, выступали против Гитлера в защиту демократии. В этой неравной борьбе они понесли наибольшие потери. Не будет преувеличением сказать, что германские коммунисты внесли наибольший вклад в антифашистскую борьбу среди других демократических сил.

Тем не менее, после разгрома фашизма коммунистическая партия, выступая за революционные, насильственные методы борьбы, не стала ведущей силой в среде рабочего класса, уступив эту роль социал-демократам, ратовавшим за преобразование общества путем реформ, хотя существовала определенная дифференциация ее влияния по разным регионам страны. «Коммунизм для немцев, что корове седло», жаловался однажды Сталин. Вполне вероятно, что, зная обстановку в Германии в те первые послевоенные годы, он имел основания для такой оценки.

5 апреля 1945 года, то есть через месяц после того, как советские войска форсировали р. Одер, политбюро ЦК КПГ в Москве приняло инструкцию, определявшую задачи немецких антифашистов, направляемых на территорию Германии, освобожденную советскими войсками. В ней антифашистам было предложено совместно с советскими офицерами взять в свои руки дело формирования местных органов власти. Работники отделов спецпропаганды Действующей армии проинформировали офицерский состав об этом задании и также включились в работу[36].