Тревоги пути (СИ) - Кир Юлия - Страница 14

Пискнув, из матерчатого мешочка Лины, выбрался малыш гадфен.

От неожиданности, Хаск чуть не выронил в огонь очередной кусок мяса, который обжаривал над огнем. А Мэйтон еле успел перехватить его руку, уже потянувшуюся за мечом.

— Не торопись, пёс, — улыбнулся он, — Она обязана ему своей жизнью, — кивнув на Лину, пояснил он.

— Так это он укусил орка? Я не разглядел издалека, — подозрительно взглянув в сторону дракончика, оправдался Хаск.

— Не укусил, а обжог, — тихо пояснила Лина, — Он плюется ядовитой слюной.

Хаск кивнул, прожевывая мясо.

— Странно, что он тебя не обжигает, — задумчиво протянул Хаск, наблюдая, как малыш заковылял к воде, но пить не стал, а порывшись клювиком в камнях, полакомился лягушкой-подкаменкой. Еще поймав на лету нескольких жуков, возвратился к хозяйке.

— Я с другого материка и на меня этот яд не действует — соврала девушка, принимая на руки малыша.

Пёс приподнял рыжую бровь и скептически хмыкнул. Но спорить не стал. В конце концов у каждого есть свои тайны.

— Ладно, давайте укладываться. У нас был очень тяжелый день, — сказал Мэйтон, дабы прекратить щекотливый разговор.

— Полностью солидарен, — согласился Хаск. – У меня тоже был тяжелый день. Он развязал толстый сверток с мягкой бараньей шкурой и завернувшись в нее, мгновенно заснул.

«Хорошо, что орки не выкинули его и не спали в нем, а то бы шкура воняла после них, нестерпимо», подумал Хаск засыпая.

Девчонки не поставив палатки, накрылись одеялами и тоже затихли.

Мэйтон посидел немного у костра, наблюдая, как на землю опускается ночь. На бархатном темном небе высыпали мириады звезд, а слева, серебристым заревом из-за гор, вставал красавец-месяц.

Обдумывая последние новости, он подкинул несколько поленьев в огонь, и подполз к Лине, тронув ее за плечо.

Только что заснувшая девушка, тут же вскинулась чуть не вскрикнув. Но перед ней на корточках сидел всего лишь Мэйтон.

— Ч-щ-щ! — приложив палец к губам, прошипел он, — Не пугайся, это я.

Лина кивнула, как бы спрашивая: «Зачем разбудил?»

— Ты можешь дать мне еще один лист бумаги, и как там ее…, ручку. Пожалуйста.

Девушка согласно кивнула и без лишних вопросов полезла в свой рюкзак. Она настолько устала, что ей, было все равно, зачем он все это просит. Если ему на сон грядущий захотелось рисовать, или черкнуть пару строк родной матушке, то его вряд ли кто-то остановит.

—Спасибо, — благодарно прошептал он.

Отдав просимое, она повернулась на бок и вновь, мгновенно заснула.

Мэйтон подсел ближе к огню и положив на колени плотную папку, а на нее акварельный лист, принялся писать письмо домой.

На счет адресата, Лина почти угадала. Правда, писал он не матушке, а батюшке.

Поставив в конце личную подпись, которую знали только в его семье, он расплавив над огнем сургуч, свернул письмо, запечатав его. Печать тоже была семейная. Она делалась для каждого члена семьи и всегда была при нем. Лично он, носил ее на шнурке на шее.

Завершив дело, он не стал вновь будить девушку, а сам засунул альбом в рюкзак Лины, аккуратно отогнув его край и наконец, заснул сам, забравшись под бок к девчонкам. Охранять он не стал. И так ясно, что в округе, на многие ары нет ни души.

Утро было таким же туманным и хмурым, как и предыдущее.

Прощались еще до восхода солнца.

Вчера они потеряли полдня и по личному графику Мэйтона, надо было его нагонять. Тем более, в свете последних событий, хотелось поскорее добраться домой.

И плевать на школу, и даже на Наставника, на ущербную человеческую магию и личные обиды, теперь, казавшиеся такими глупыми. Семья важней.

Хаска снабдили некоторым количеством еды из своих запасов. Он, сначала отнекивался, уверяя, что поохотиться сам, но доводы Мэйтона о том, что с раненой ногой это несколько проблематично, да и время не ждет, будет разумней, не отказываться. Хаск сердечно поблагодарил всех за оказанную помощь и участие, и развернувшись, пошел в ту сторону, откуда они вчера пришли.

— Стой, — окликнул его Мэйтон, сделав вид, что нечаянно что-то забыл, нагоняя пса.

Хаск удивленно обернулся.

Подойдя ближе, эльф вынул свое письмо из-за пазухи и вручил его псу.

— Что это? — удивленно выгнув бровь, спросил Хаск.

— С этим, тебе будет намного легче договориться с моим отцом.

Хаск усмехнулся. О чем-то подобном, он догадывался, но чтобы сын старейшины, да еще здесь! Воистину, велик и непостижим промысел Богов!

— Я же говорил, неудачное заклинание, — широко улыбаясь, пояснил Мэйтон и добавил уже серьезно, — Там, мои личные заверения и рекомендации.

— Так кого мне благодарить, за это…? — он серьезно взглянул на письмо, на печать, а потом в глаза Мэйтона.

— Мэйтори эль Тэлион эн Морн-а-Маиир эт Нэрт-а-Нэлл, — произнес эльф свое полное имя.

— Хаск-р-Сиберр, глава лана Равнин Восточного Ветра.

«Так все-таки, глава клана! Вот это да!», подумал Мэйтон. «Видать, их действительно основательно прижали, раз сам Глава решил рисковать своей жизнью, нанося дружественные визиты. Однако язвить не стоило. Каждый правитель, обязан заботится о благополучии своих собратьев, иначе, грош ему цена. А союз с псами, не самый плохой из тех, что мог быть. Понятия о чести и достоинстве, по крайней мере, у них схожи, да и воины они всегда были отличные».

Разобравшись с тонкостями фамильной этики, оба вновь пожали друг другу руки, уже совсем в ином качестве – как друзья разошлись в разные стороны.

Глава 3

Демир

Демир сидел в маленькой комнатке, окнами выходящей на тихую безлюдную улицу.

С хозяйкой «Золотого петуха», он поговорил еще вчера вечером, как только ушел от родителей Виты. Теперь эта добродушная хлопотунья не вспомнит чего-либо вразумительного о тех трёх постояльцах, что побывали у нее два дня назад.

Дневник учителя поверг его в глубокие раздумья. А тут еще Винт с ошеломительными новостями об орках, и не только о них. Он прилетел под утро и сейчас отсыпался в смежной комнате. Демиру только и удалось узнать, что в Вейли на аудиенцию к Альбитиарну Маэну он не попал из-за отсутствия последнего. А Онар Тергил, его заместитель, отказался его принять, сославшись на неотложные дела.

Первое, что пришло в голову Демиру, это известить того, кого надо о том, что творится.

Самым простым способом для волшебника послать сообщение на дальнее расстояние были крылатые вестники.

Да, с воплощением надо повозится, но оно того стоило. Хищник их не видит, кормиться им в пути не надо. Они летят прямиком к адресату, и найдя его, лично передают сообщение, превращаясь в обычное письмо.

Поэтому, в первую очередь, он разрезал лист пергамента на три узкие полоски и написал свои сообщения. Все разные.

Он распотрошил свою сумку и вынул оттуда все, что нужно для волшбы.

Первым делом достал из кожаного мешочка стеклянную банку с узким горлышком в которой был насыпан на вид простой, мелкий белый песок. Он тонкой струйкой высыпал его на стол в форме пентакля. Песком пользовались только в тех случаях, когда не возможно было рисовать символы углем, что бы не оставлять за собой следов. После зажег три красные, три черные и одну синюю свечи.

Свечи были не из простого воска, а с добавлением в него, специальных измельченных трав и декоктов, усиливающих заклинания. Горели они ровно, не боясь ни ветра, ни воды, а зажечь и погасить их мог только их создатель.

Смешал в маленькой пиале нужные ингредиенты, достал из серебряного коробка первое перышко, и макнув в смешанный раствор, зажал меж ладоней вместе с кусочком послания. Сложил ладони горстями, и прикрыв глаза, начал произносить заклинания.

Меж пальцами, делая их прозрачными, словно лепестки тюльпана на солнце, начал струится теплый свет. Сначала очень слабый, но потом он набирал силу, становился красновато-золотистым, начал пульсировать, а потом, помалу гаснуть.