Я мисс, и мне плевать (СИ) - Секирина Мария - Страница 4

- Выглядишь изумительно, - сказала я подруге.

- А ты просто с ног сшибаешь, красотка.

Мы, смеясь и шутя, спустились в просторный холл. Привычные бежевые шторы были распущены, чтобы прикрыть разлившуюся за широкими окнами темноту ночи. На бордовых диванчиках уже сидели несколько выпускниц. Яркие перья, украшавшие голову Клариссы, тряслись в такт ее словам, притягивая взгляд. Массивная хрустальная люстра, свисавшая с потолка, работала лишь на треть, но света хватало для того, чтобы шагать по деревянному настилу и не опасаться того, что можешь споткнуться.  Когда все собрались, мадам Жижинда повела нас из пансиона в сад, где укрытая дубовыми ветвями стояла маленькая часовня. Луна, спрятавшаяся за тучами, не освещала нам путь, отчего полагаться можно было только на свет, развешенных на деревьях разноцветных магических фонариков. Багряный, золотой и изумрудный, они раскрашивали белые каменные стены часовни в яркие цвета. Свет, падавший на витраж окна-розы, будто заставлял его светиться собственным светом.

Мадам Жижинда распахнула тяжелую дверь из неизвестного мне черного дерева и вошла внутрь, охваченные трепетом, мы последовали за ней. Я, как и остальные, была здесь прежде лишь раз. Меня десятилетнюю это помещение, помнится, впечатлило.

Та самая маленькая девочка, боявшаяся теней, теперь выросла и стояла рядом со мной. «Возьми меня за руку, и тени не смогут тебя увидеть», - шепнула я ей тогда. Маленькая Мелисандра поверила и успокоилась, а потом и вовсе перестала бояться теней и темноты. Вокруг, как и в тот день, метались неверные тени, и стоял приятный свечной запах. Я почувствовала, как мягкие теплые пальцы  коснулись моей ладони. Подруга взяла меня за руку.

Волновавшиеся девушки не смели даже перешептываться. Директриса встала прямо под куполом на мозаичный пол и велела нам встать вокруг нее, взявшись за руки. Стоило нам это сделать, как лунный луч проник внутрь и побежал, заставляя незаметные прежде кристаллы в стенах сиять. Мадам Жижинда затянула песню без слов, отчего кристаллы, заряженные лунным светом, стали сиять все ярче и ярче, пока наконец не ослепили нас всех. В тот же момент голос взял высокую ноту и оборвался, отдаваясь звоном в дезориентирующей белизне. Когда свет рассеялся, я захотела протереть глаза, но побоялась выпустить руки стоявших рядом. Когда зрение пришло в норму, я увидела ошеломленные лица и широкую улыбку мадам Жижинды.

- Отныне вы освобождены от печати, и вскоре магические энергии, блуждающие вокруг, станут пропитывать вас. Разомкните круг.

Мы спешно расцепили руки, и было в этом что-то комичное, отчего я не смогла сдержаться и засмеялась. На меня сразу же обратилось восемь пар изумленных глаз, но директриса лишь улыбнулась и направилась к выходу.

Луна, покинувшая свои облачные перины, возможно, благодаря песнопениям нашей директрисы, освещала нам обратную дорогу. Серебристый свет добавлял ночному очарованию капельку волшебства. Привычный сад казался загадочным и полным манящих тайн. Я ощущала свое тело таким же, как и прежде. Лица осторожно касалась ночная прохлада, кожу легонько обнимал легкий шелк, ноги уверенно пружинили при ходьбе. Ни одно испытываемое мною в тот момент ощущение не казалось необычным. Клариса шепотом поделилась теми же соображениями, но уверила нас, что такое положение дел обычно и изменения начнутся позже.

Под покровом ночи мы вернулись в здание пансиона и пошли в Общий зал, находясь в предвкушении того, что ожидает нас внутри. Все оказалось так, как я и представляла. Просторное помещение с темно-коричневыми стенами было увешено гирляндами, которые распространяли мягкий желтый свет и запах цветов. Колючие ветви хели, завязанные в венки, были развешены на стенах с нарочитой небрежностью и смешались с огоньками. Большой круглый стол, уставленный едой, занимал почти все свободное пространство. Горячее, сладкое, закуски – все стояло вместе. При желании можно было начать даже с пудинга!

Заскрипели резные деревянные стулья, воздух наполнился переливом девичьих голосов. Я почувствовала, что голодна и с удивлением вспомнила, что не ела с самого утра. Я, боясь не успеть закончить наряд, пропустила завтрак, и подруга принесла тосты с вареньем. Их вместе с чаем она чуть ли не силой запихнула в меня, когда ей надоело слышать, что мне некогда.

От аромата поросенка, зажаренного с лимоном и пряными иголками дерева хели, у меня во рту в одну секунду образовалось столько слюны, что пришлось гулко сглотнуть. Поспешно утолив голод жареным мясом, грибным салатом и маленьким лимонным пирожным, я решила собрать силы перед вторым актом нападения на съестное. Смакуя апельсиновый лимонад, я отстранилась и оглядела стол. Клариса вела беседу с мадам Жижиндой, но почти все потихонечку жевали.

Все, кроме Лилианны, которая на выпускной выбрала максимально закрытое платье траурного белого цвета. Она была погружена в свои думы и, казалось, даже не притронулась к еде. «Наверняка боится запачкать» - , легкомысленно подумала я, но знай, что ожидает нас в продолжение вечера, тоже бы надела траур. Но я не знала, а потому переключила свое внимание на пудинг. Живот, однако, имел собственное мнение по данному вопросу. Отпив еще лимонада, я решила пристать с разговорами к подруге, которая, к моему изумлению, продолжала поглощать лакомства, не сбавляя скорости.

- Как ты еще не лопнула? – я была так ошарашена, что поперхнулась. Поэтому мой вопрос скорее звучал, как: «Как ты еще не лопфкх?».

Нехотя оторвавшись от тушеного в травах картофеля, она вытерла губы салфеткой, окончательно стерев помаду.

- Скажи мне, дорогая Арьянэт, как бы ты поступила, если бы тебе было нужно съесть как можно больше на пиру через неделю?

Я призадумалась, смакуя апельсиновый напиток.

- Пожалуй, я бы ответила, что поголодала бы. Но. Я не ела весь день, но съесть много не получается. Кажется, даже те, кто не пропускал приемов пищи, смогли отведать больше, - я обвела присутствующих взглядом, - и каков же правильный ответ?

- Придуманный мною план, конечно, не идеален, но работает. Необходимо первые четыре дня есть больше, чем обычно. И с каждым днем больше, чем в предыдущий. После этого нужно сбавить обороты и два дня есть как обычно, а накануне и вовсе недоедать. И вуаля! - она похлопала себе по животу.

- Эта схема очень любопытная, - я понизила голос, - но где ты отыскала еду свыше дневной нормы?

Лисса неожиданно для меня виновато отвела глаза.

- Так ты ела то, до чего у меня руки не доходили? – я засмеялась, а подруге видимо, стало неловко. – Лисса, ты чего? Я бы в голодный обморок рухнула, если ты не заставляла бы меня отвлекаться от работы и есть.

- Да уж, садясь за свои иголки, ты забываешь обо всем.

Я нащупала ее ладонь и сжала, что с момента знакомства стало нашим личным ритуалом и расшифровывалось, как желание приободрить. Вместе с воспоминанием пришла и давно грызущая меня мысль: «А она ведь уедет. Больше не будет перекидывания подушками по утрам и хихиканий перед сном. Уже завтра она отправится в родовое поместье за город, и видеться мы будем не чаще, чем раз в полгода, а общаться письмами».

Несмотря на грустные мысли, я постаралась сохранить беззаботное выражение лица, чтобы не испортить вечер. Но то, как подруга посерьезнела, значило, что моя маска была несовершенной. Когда она, видимо, собралась что-то сказать, тяжелая дверь распахнулась, и внутрь вошел мужчина.

Все разговоры мгновенно стихли. И это неудивительно, ведь в нашем пансионе были заняты исключительно женщины. Женщины были учителями и поварами, сами устраняли поломки, а уборкой и стиркой занимались воспитанницы. Мужчин же на моей памяти никогда не пусками дальше порога, и то лишь при крайней необходимости. Но в тот момент мужчина средних лет в форме княжеского служащего с проседью в длинных, заплетенных в косу волосах, чеканя шаг, шел по Общему залу. Мадам Жижинда пришла в себя первой.

- Как Вы здесь оказались?

Тон ее голоса поменялся с недовольного на удивленный. Все мы разглядели на камзоле вошедшего знак Главного гонца. Золотая брошь размером с половину моей ладони изображала сапожок с крылышками. Ее обладатель лично доставлял письма Великого князя по столице и в исключительных случаях выезжал с этой целью за город.