Обреченность (ЛП) - Картер И. С. - Страница 33

Он проворно щёлкает кнопкой моих брюк, его пальцы ни на секунду не замедляются, они ныряют под ткань, и он жестко обхватывает мои интимные места. Его большой палец находит остатки его освобождения и глубже втирает высохшую сперму в мою кожу.

— И теперь я собираюсь попробовать это.

Он использует свою ногу, чтобы раздвинуть мои колени, заставляя меня предоставить ему больший доступ. Мои изголодавшиеся легкие поглощают его тёплое дыхание, когда они, наконец, раскрываются от потребности в кислороде.

Медленно, так медленно его пальцы перемещаются ниже и находят мою влажность. Моё тело предаёт меня и облегчает его поиски, в то время как он использует свидетельство моей нужды в нём против меня и погружает свои пальцы в мою болезненную и возбужденную плоть.

Его губы всего лишь в миллиметрах от моих, поглощая моё хныканье, когда его пальцы начинают свою работу.

Точными движениями он погружает свой указательный палец внутрь меня — приводя меня в восторг своим прикосновением. Моя жаждущая киска сжимается вокруг вторжения, умоляя его ввести палец ещё глубже.

Его движения мучительно медленные, когда он двигает своим пальцем — один, два… — собирая мою влажность и размазывая её по моим припухшим складочкам к моему ноющему комочку нервов, что некогда был скрыт, но сейчас бесстыдно выпрашивает его опытное прикосновение.

Нежно, так нежно, что я не могу не извиваться, когда Коул кружит вокруг него, вновь и вновь подводя меня к самому краю безумия. Мои бёдра толкаются в его руку и совершают вращательные движения, стремясь к освобождению, которое только он может мне дать.

— Скажи это, принцесса. Отпусти и произнеси это, — его опаляющее дыхание, такое сладкое на моём языке, требует моего подчинения, и я, наконец, сдаюсь.

— Возьми меня.

Едва на рваном выдохе слетают с моих губ эти тихие слова, как моё следующее дыхание украдено движущей силой его рта на моём. Оказывая наркотическое действие на меня, грабя и забирая остатки моей решительности.

Его пальцы набирают темп: щелкая, кружа и потирая меня, заставляя мои ноги дрожать, а внутренности — делать сальто. Пучки электричества подкрадываются к пальчикам моих ног, а мой внутренний взор захватил целый водоворот цветов, несмотря на мои сильно зажмуренные глаза. Его другая рука выпускает мои запястья и сбрасывает брюки с моих бёдер прямо на пыльный пол, в то время как его пальцы наигрывают взрывной ритм на моём клиторе. Затем обе его руки на мне, и я вырываюсь на свободу от его рта, когда два пальца трахают мою киску, извлекая крик удовольствия и боли. Я выгибаюсь назад, и только его сильное тело останавливает меня от падения на пол, его голодный рот находит мой ещё раз, пока наказывающие толчки и неустанные пальцы подводят меня к краю. Он идеально считывает сигналы моего тела, и одновременно с одним заключительным, резким толчком пальцев внутри меня, другой рукой он наносит жесткий удар по моему клитору.

Я кричу в его рот. Не заботясь о том, кто может услышать меня, когда волны моего освобождения пульсируют через всё моё тело и объединяются между бёдрами. Моя сердцевина сжимается вокруг его пальцев, глубоко врезающихся в меня, ноги неспособны удержать мой вес.

Обе его руки оставляют мою киску, и он подхватывает меня на руки. Его лоб упирается в мой, когда неровное дыхание вырывается с его губ, как будто он был именно тем, кто только что испытал умопомрачительный оргазм — мой первый сногсшибательный оргазм.

Мой первый в жизни оргазм.

Я истощена.

Вялая в его сильных руках. Моё тело и душа улетают с ветром.

«Будь ветром, улетай».

В нём я нашла свою свободу.

— Спи, принцесса. Я с тобой.

И я так и делаю.

Я уплываю прочь в его сильных руках, не заботясь о том, что я только что отдала ему всю себя.

30

Мой тщательно продуманный мир рушится.

Алек Крэйвен играет в эту игру лучше, чем я. Само его существование теперь представляет угрозу не только жизням его пленников, но и моей собственной единственной семье. Люку.

Если мы потерпим неудачу, то умрём.

Если мы потерпим неудачу, возможно, и Фей умрёт вместе с нами, так что я отказываюсь думать об ужасах, которые предстоят ей, если она попадет назад в когти своего отца.

Я должен быть внизу с моими людьми и с предельной точностью планировать наше нападение, гарантируя наш успех, а не лежать на грязной кровати с Фей Крэйвен, спящей в моих руках, с опьяняющим ароматом её влагалища на моих пальцах.

Фей Хантер.

Она больше не Крэйвен.

Никто, никто не заберёт её у меня.

Когда она разлетелась на миллион кусочков в моих руках, когда её тугая девственная киска сжала мои пальцы, как тиски, и её крики наполнили мои легкие, воодушевив моего зверя, она предопределила свою судьбу.

Моя. Навсегда моя.

Пока смерь не разлучит нас.

31

— Просыпайся, принцесса. Ты идешь с нами.

Голос врывается в мою дремоту, я потягиваюсь, а мои ноющие мускулы протестуют против этого движения. Что-то щекочет мой нос, и я начинаю кашлять, мои глаза быстро распахиваются от ощущений.

Облако пыли окружает меня как результат, перемещенный на дряхлой старой кровати.

Коул стоит перед открытым окном, едва видимый в свете луны. Он — сплошные тени и тёмные места. Всё это подходит для визуализации мужчины, способствующего процветанию тьмы.

Воспоминания о нашей более ранней активности затопляют мой разум, окрашивая мои щёки в красный цвет. Удачно для меня, что темнота скрывает мою реакцию, но мой наблюдательный муж не упускает того, что я потираю бёдра друг об друга в слабой попытке успокоить боль, пульсирующую внутри моей сердцевины всякий раз, когда он находится рядом.

— Ах, принцесса, — смягчается он, оставляя свою позицию у окна и подходя ко мне. — Я знаю, что ты всё ещё болезненно нуждаешься во мне. Если бы у нас было больше времени я бы смог исправить это, но давай оставим это для празднования нашей победы, хорошо?

Рукой он тянется вперед и обхватывает мою челюсть, его пальцы широкое раскрыты, предоставляя возможность большому пальцу нажать на уголок моего рта, а его мизинец поглаживает чувствительную кожу моей шеи.

Так же, как и в первый раз, когда мы были одни, я высовываю свой язык между губами, чтобы облизать кожу его большого пальца. Его вкус ощущается чем-то пряным, но всё равно сладко взрывает мои ощущения.

— Ты можешь попробовать себя, принцесса? — он толкает свой большой палец в мой рот, чтобы я пососала его. — Я не могу дождаться, когда поглощу твою киску и испью тебя досуха.

Боль между моими бёдрами усиливается, и из меня вылетает непреднамеренный стон. Он хихикает, вытаскивает свой большой палец из моего рта и точно так же, как тогда в автомобиле, сосет его.

— Моя жаждущая жена, которой теперь так не терпится добавки, когда ты наконец-то подчинилась мне. Ох, те вещи, которые я покажу тебе, Фей… Теперь твоё тело принадлежит мне так же, как твоя душа. Подойди.

Он раскрывает свою ладонь, и так же, как всегда, но на этот раз более охотно, чем когда-либо раньше, я принимаю её.

— Я пойду с вами в «Крэйвен Холл»?

Часть меня хочет наблюдать за тем, как будут разворачиваться события, в то время как большая часть — более здравомыслящая часть моего мозга — хочет быть как можно дальше от дома моего детства.

— Нет. Тебя отвезут в наш безопасный дом. Ты слишком большая ответственность.

Его слова ранят. Они разрезают мою недавно смягченную броню на груди и пронзают теперь моё открытое сердце.

— Более мудрый мужчина захотел бы меня использовать, более благоразумный мужчина позволил бы мне показать способ пройти незамеченной.

Мои слова должны были уколоть, но слетают с моих губ как попытка обидеться.

— Хорошая попытка, принцесса. У нас охвачено всё здание. Там нет никаких секретных входов.

Он тянет меня к двери, и моя гордость, моя глупая, дурацкая гордость, заставляет меня раскрыть мои тайны.