Дневник Влада Жирковийского (СИ) - Мяхар Ольга Леонидовна - Страница 31

Мне надоело. Сегодня же признаюсь парню, что больше его не люблю. А то он стал дерганным, нервным. Старается держаться от меня на расстоянии и запирается в ванне и туалете. Чувствую себя хилым маньяком, только и поджидающим удобного момента, чтобы ворваться в душ, прижать голую жертву к кафелю и нагло надругаться, не обращая внимания на слезы и крики последней. Гм. Нет, так дальше дело не пойдет. Пойду в магаз, куплю водки, сигарет, пиццу и мелким что-нибудь пожевать. А вечером серьезно поговорю с парнем. Может, все еще и обойдется. Хотя, конечно, жаль. Я уже начал входить в раж.

23:51

Я не удержался... И когда Влад осторожно открыл входную дверь: его ждал накрытый белоснежной скатертью стол, зажженные свечи с запахом ванили, тортик с клубникой и суши, выложенные в форме сердечка.

- Слав, нам надо поговорить. - Серьезно начал я, раскладывая столовые приборы и чашки с овечками. В них я планировал налить шампанское.

Парень на удивление спокойно все воспринял. Только открыл форточку, потушил свечи и выкинул их из окна. После чего положил на стол коробку с еще дымящейся пиццей и поставил рядом бутылку водки.

- Говори.

Накладываю себе пиццы. Пахнет вкусно, да и суши эти уже надоели. А сладкое я и вовсе с некоторых пор разлюбил.

- Понимаешь... наливая водку в кружки с овечками. - Я хочу признаться.

На меня не смотрят, но уже явно смирились с тем, что признаваться я буду регулярно и в особо извращенных формах.

- Короче, Слав, я прикалывался, и я тебя не люблю.

Жевать перестали. На меня смотрят исподлобья.

- Не понял. - Откладывая пиццу. - Ты это из-за моей реакции? Тогда по мне лучше правда, чем потуги на гуманизм.

- Ну, я не совсем понял о чем ты. Просто... просто я знал, что ты боишься... нетрадиционных отношений, а мне было скучно, вот я и...

Дальше рассказывать?

Хм. Ладно. Хорошая новость в том, что я убедил в парня: чувств у меня нет. Плохая - меня опять избили. Нет, ну с этим надо что-то делать. Завтра же иду на курсы карате или еще чего-нибудь. Задатки у меня есть: все же один раз я его тоже задел: табуреткой. По голове. Так что... теперь стою, покачиваясь от боли и слабости, а он лежит на полу, среди суши и с щенком на животе, довольно слизывающим рис с лица.

Пульс вроде есть. Жить будет.

Понедельник.

12:07

- Есть будешь? - сижу на корточках перед холодильником, изучая запасы продовольствия. Кот сидит внутри для более вдумчивого анализа содержимого, прижимая к себе последнюю сосиску. Щенок с комфортом устроился у меня на коленях, не желая оставаться в стороне от столько важного мероприятия.

- А что есть? - Влад сидит на диване в моей комнате в трусах и майке. Меня больше не опасаются и особо животрепещущие части тела, вроде волосатых ног или небритой груди - не скрывают. А жаль. Приятно было, когда он рано сваливал, одетый чуть ли не в водолазку. Я вообще люблю когда меня боятся.

- Кусок огурца. И что-то живое в кастрюльке с борщом. Кстати, откуда у нас борщ?

- Я заказал. Позавчера. Доставку. А что там?

- Не уверен. Но смахивает на новую форму жизни.

- Выбрасывай. Может, закажем пиццу?

- Опять? - С легкой паникой в голосе. - Может, лучше съездим, поедим в цивильном месте? Ты машину вернул?

- Да.

- А как?

- Не спрашивай.

- Ага. Тогда предлагаю...

Но тут голова резко закружилась, и в следующий момент я уже падал на пол, пытаясь не придавить щенка.

12:40

Лежу на диване. На голове что-то мокрое, вода стекает на виски, затекает в уши. Под головой свернута куртка. Плюс меня накрыли одеялом. А рядом сидит очень грустный тип в белом халате и меряет мне давление.

- Откуда синяки?

Синяки? Ах, да.

- Слава поставил. Но я отомстил. Табуретом.

Мужчина повернулся к сидящему на подоконнике и внимательно за нами наблюдающему парню.

- Вы поставили их все?

- Нет. Только тот, что под глазом и провел удар в челюсть... может, разок в живот пнул.

- Хм. Тогда это не объясняет потемнения на руках, ногах...

- У меня рак, док. Плюс я не очень ловкий.

- Хм, и какого вида... онкопатология?

- Лейкоз. Острый.

- Как давно поставлен диагноз?

Изучаю потолок, мысленно понимая, что это конец. Голова болит, меня лихорадит и кости ломит. В больнице предупреждали: как только скакнет температура - пиши, пропало. Дальше будет только хуже, и недели за две я разучусь вставать.

- Не помню. Месяца два как. Может, больше.

- Острый лейкоз? Два месяца назад? Любопытно.

- Ага, очень. А можно мне побыть одному? В больницу я все равно не поеду. А слушать о том, как именно сдохну - как-то не хочется.

- К сожалению, нельзя. Видите ли, Ваш друг сильно о Вас беспокоится. А так как я у него в некотором смысле в долгу.... Вам все же придется проехать со мной. Но не волнуйтесь. Больница частная. Немного подпольная, зато с наивысшим качеством обслуживания.

Кошусь на Славу, изучая каменное выражение его физиономии. Я так понял, меня тут спрашивать не собираются.

14:32

В больницу доставляли торжественно. В квартиру вошли два уголовника с носилками. Меня аккуратно на них погрузили, после чего также аккуратно вынесли и спустили по лестнице. На пузе у меня лежал пес, отказывавшийся выдавать хозяина без сопровождения: мало ли, не вернут. Кот предпочел отсидеться за диваном. Но он в принципе не переносит общества незнакомых людей.

А на улице ждал катафалк! Вот ту я и начал сопротивляться, вежливо намекая на то, что мне пока рано и в целом я себя вполне неплохо чувствую. Мне также вежливо объяснили, что это - камуфляж. И мы пока едем не на кладбище и даже не в морг. После чего мою взволнованную тушку погрузили внутрь под причитания сидевших неподалеку на лавочке старушек.

15:10

Все еще стоим в пробке. Катафалк сотрясается от звуков тяжелого рока, пугая окрестных водителей. Сижу на каталке и, невзирая на температуру и общее хреновое самочувствие, играю с доктором в карты. Слава поехал отдельно на своем внедорожнике, решив где-то там срезать. Ну-ну.

15:39

Подъехали к зданию со скромной вывеской "крематорий" над дверью. Отказываюсь выходить из машины, взяв в заложники врача и угрожая порезать его скальпелем, валявшимся рядом с другими инструментами неподалеку.

Мне раз пять сказали не нервничать и отдать перо. Перо не отдаю. Требую отвезти меня обратно.

15:47

Приехал Слава. Его ввели в курс дела. Парень выругался, залез в катафалк. И, невзирая на угрозы, отобрал нож, дал по шее и вытащил наружу. Следом вынесли носилки, на которые меня и уложили, применив грубую силу и дар убеждения.

15:50

Хм, а в подвале крематория оказалась вполне себе неплохая клиника с белыми палатами, новым оборудованием и молчаливыми врачами. Мне выделили отдельную палату, положили, изучили, собрали консилиум и зверски искололи иголками. Страшнее всего оказался забор спинномозговой жидкости и костного мозга. Знаете, когда вам в зад втыкают огромную иглу, пытаясь проткнуть кость и что-то там высосать... - температура и ломота в костях кажутся мелкой жизненной неурядицей, а не концом света.

16:38

Лежу, жду результатов анализов. Слава побегал по врачам, все выяснил и вернулся с большими пакетами, набитыми апельсинами и соком. Я так понял, в ближайшее время я пожелтею, и виноват в этом будет апельсиновый бум.

- Ты как? - парень сел у кровати и посмотрел на меня так, что захотелось, как минимум, выдать координаты секретной ракетной базы или сдать пару шпионов, внедрившихся в стан врага и неплохо там прижившихся.

Старательно делаю умирающий вид, хотя все то, что мне вкололи уже начало действовать и меня неслабо клонит в сон.

- Плохо. - Тихим, вредным голосом, чуть прикрыв глаза.

- Держись. У них тут есть все, даже возможность достать любые донорские органы в кратчайшие сроки.

- Надеюсь, легально? - Сам понимая, что не совсем.

- Почти. Но, поверь, трупам не важно что именно у них отобрали.