Последний клиент: эротические триллеры (ЛП) - Гелб Джефф - Страница 20

Сюзи уже покидала бар с мистером Тройкой. Майк увидел, как они сели в «кадиллак» и выехали со стоянки. Бросился к своему автомобилю, последовал за ними. «Кадиллак» неспешно катил на север, к Голливудским холмам. Майк догадался, что они припаркуются где-нибудь у озера, а потом Сюзан начнет отрабатывать свои деньги… и свою репутацию.

Он выключил фары, приближаясь к тому месту, где остановился «кадиллак». Выскользнул из-за руля, крадучись направился к автомобилю. Наконец, нашел место, откуда мог видеть, чем занимаются его пассажиры.

Сюзи уткнулась лицом в промежность мужчины, ее голова ритмично поднималась и опускалась. Майк слышал, как клиент стонет в экстазе, звуки эти резали уши, как осколки стекла. Сколько, спрашивал себя Майк. Сколько надо заплатить, чтобы эти губки позволили мужчине вот так стонать?

Но тут звуки, доносящиеся из «кадиллака» поменяли тональность. Стоны перешли в ахи, раздался даже вскрик. У Майка похолодело внутри: он решил, что Сюзи нарвалась на одного из маньяков, которые охотились на проституток. Может, именно в этот момент он резал тоненькую шейку Сюзи. Майк, конечно, сказал себе, что ему нет до этого никакого дела, но, тем не менее, поспешил к «кадиллаку» и распахнул дверцу. Вспыхнула лампочка под крышей, осветив салон и испуганное личико Сюзи.

— Господи, — выдохнула она, с губ капала кровь.

— Этот говнюк ударил тебя? — услышал Майк свои слова. Святой Боже, подумал он, я все еще люблю эту тварь. — Я его убью, — прошипел он, схватив мистере Тройку за грудки.

— Ты опоздал, — прошептала Сюзи.

Майк разжал пальцы и мужчина с глухим стуком ткнулся лицом в приборный щиток. Потом его повело в сторону и он вывалился на землю.

— Боже, — ахнул Майк. — Ты убила его.

— Совершенно верно, — ответила она.

— Но тебе пришлось это сделать, так? Он же напал на тебя? — Майк, правда не видел оружия, но мужчина определенно ударил ее: кровь по-прежнему пятнала губы и подбородок Сюзи. На его глазах она, довольно улыбаясь, язычком слизнула с верхней губы капельки крови.

Раньше Майк не замечал, что у нее такие большие резцы. Да она — вылитый доберман, подумал он.

— Это не твоя кровь, — дрожащим голосом озвучил он свою догадку.

Он вновь улыбнулась, промакнула губы бумажной салфеткой, завела двигатель. Наклонилась к нему, похлопала по руке.

— Вот почему я не могла… ты знаешь. Я просто не доверяла себе. Во время секса кровь начинает бурлить.

И покатила к Голливуду, на прощание послав ему воздушный поцелуй.

— Мне будет недоставать тебя, Майк, — крикнула в окно.

Как в тумане, Майк споткнулся о труп, плюхнулся на ноги покойника. А поднимаясь, заметил ручеек крови, вытекающий у того из-под зада.

Сюзи сосет. По телу Майка пробежала дрожь.

Между ног захлюпало от влаги. Опять.

И зачем только я села у окна?

Ответ лежал на поверхности: напротив окна бригада дорожных рабочих, раздетых по пояс, ремонтировала мостовую. Один из них выглядел, как Геркулес.

Она положила ногу на ногу. Принесли еду.

— Этот доктор в больнице говорит, что я страдаю от хронической усталости. Нынче это самая распространенная болезнь, знаешь ли. Шелли, старшая медсестра с моего этажа, полагает, что он просто хочет залезть мне под юбку, но у меня полной уверенности в этом нет, — ее подруга Дарлин, на какое-то время замолчала, чтобы вилкой выудить из салата весь лук. — Джефф, тот самый доктор, утверждает, что это «болезнь яппи». Одна из медсестер сказала, что болезнь заразная, и я, должно быть подхватила ее от кого-то. Я спросила Джеффа, но он заверил меня, что это ерунда. Однако, если болезнь заразная, я готова спорить, что наградил меня ею этот чокнутый Роджер. Говорю тебе, Лайза, у него точно поехала крыша, хоть он ездит на «феррари» и живет в кондоминиуме на Мартас Вайн-ярд.

Дарлин все говорила и говорила, но Лайза перестала ее слушать. Все это пережевывалось уже не в первый раз. Здоровяк работал с отбойным молотком. Великолепные мышцы так и перекатывались под блестящей от пота кожей.

— Когда тебе последний раз качественно оттрахали? — неожиданно спросила Лайза Дарлин, не отрывая глаз от здоровяка. — Так, что мозги полезли через уши?

Дарлин, которая как раз перечисляла достоинства Мартас Вайн-ярд, вытаращилась на Лайзу. Густо покраснела, губы изогнулись в робкой улыбке.

— Ли! Как ты можешь так говорить! Словно парень, — и Дарлин нервно хихикнула.

Она не грешила против истины. Лайза это знала. Она всегда говорила, словно парень. Так уж получалось.

Отбойный молоток смолк. Здоровяк заметил, что она таращится на него и у нее разве что не текут слюнки. И теперь повернулся к ней, расправив плечи. Лайза ничего не смогла с собой поделать: облизнулась. Здоровяк улыбнулся.

— Я только однажды… понимаешь, у меня было такое только раз, — лепетала Дарлин. — После второго курса колледжа на виброкровати в гостинице «Капля росы»… — Дарлин замолчала, заметив, что Лайза не слушает. Проследила за взглядом подруги. Симпатичный дорожный рабочий стоял, положив руку на ширинку и призывно поглядывал на Лайзу. Потом его губы шевельнулись и произнесенную им короткую фразу она расшифровала без всякого труда: «Хочешь меня?»

Дарлин в ужасе ахнула, потом ахнула вторично, увидев кивок и ответную улыбку Лайзы.

— Ли! — воскликнула Дарлин, щеки ее вновь стали пунцовыми. — Господи! Что ты вытворяешь? Ты бы лучше отвернулась от него, а не то он подумает, что ты действительно этого хочешь. Вот так, знаешь ли, женщин и насилуют.

Лайза искоса глянула на подругу, потом вновь повернулась к дорожному рабочему, который уже взял куртку и пакет с ленчем и теперь призывно смотрел на нее.

— Извини, Дар. Мне пора.

Дарлин, с отвисшей челюстью, наблюдала через окно, как Лайза уходит с дорожным рабочим.

Для Лайзы уик-энд прошел, как в тумане. Здоровяка звали Род, и по выходным он расслаблялся с кокаином. Ли это не волновало. Она уже испытала на себе, что кокаин сексу не помеха, даже наоборот. Если б не искривленная носовая перегородка, из-за которой она чуть гнусавила и не могла как следует втягивать в ноздри кокаин, она давно бы пристрастилась к наркотику. И эта дурная привычка, вкупе с ненасытностью в сексе обязательно привели бы ее на панель.

Как только они вошли в квартиру Рода, он достал большой пластиковый мешок с белым порошком. Она вдохнула несколько дорожек и возбуждение начало нарастать. А когда Род кисточкой «припудрил» ее соски и другие чувствительные местечки, Лайза забыла про все на свете.

Отрывочные моменты всплывали в памяти: Род вдыхал дорожку за дорожкой, потом трахал ее час за часом; Род пил виски прямо из бутылки, потом наливал виски в ее «дырочку», пил из нее; приходили и уходили какие-то люди (она трахалась с несколькими приятелями Рода (Эй, парни, вы по-осторожнее! Эта сучка — нимфоманка!) одновременно?). И она-таки получала оргазм за оргазмом, проваливалась в забытье, вновь приходила в себя, чтобы получить новые оргазмы и опять отключиться.

Когда она, наконец, пришла в себя, то ли поздним субботним вечером, то ли ранним воскресным утром, все тело болело, а во рту словно кошки нассали, причем дважды! Род спал рядом с ней, на ноздрях белели остатки последней дорожки. Лайза взглянула на освещенное луной мускулистое тело и почувствовала прилив желания. Такого сексуального наслаждения, как в последние сорок восемь часов, она не получала никогда. Ей удалось вплотную приблизиться к идеальному оргазму, какой она только могла получить: наркотики, спиртное, групповой секс подняли ее к самой вершине блаженства, но взойти на нее Лайзе не удалось: она все равно осталась неудовлетворенной.

В лунном свете она начала играть с его «отбойным молотком», а ее душу переполняло отчаяние. Никогда она не получит того, что ей хотелось. Никогда она не узнает, что такое идеальный оргазм. Ни один мужчина не мог удовлетворить ее. Ей уже тридцать два, а оргазм этот она искала с десяти лет, когда отдала свою девственность велосипедному сидению во время долгой поездке на велосипеде, когда ей открылась ее страсть к оргазмам.