Звездолет (ЛП) - Ландерс Мелисса - Страница 26

В чреве корабля царило безумие. 

Десятки длинных столов рассекали пространство, а скамейки вдоль них были битком набиты развязными членами экипажа. Их пьяный смех по громкости не уступал крикам, доносившимся с приподнятой площадки в центре, где полным ходом шел беспощадный кулачный бой. Один боксер слишком близко подошел к невидимым канатам ринга, за что и получил разряд тока в кулак, так и не дождавшийся противника. Голова бойца откинулась назад, и он рухнул под аккомпанемент из одобрительных возгласов и стонов. В толпе началась передача денег, и победители бросились к палатке борделя, чтобы потратить выигрыш. 

Вот именно такого Солара и ожидала от пиратов. 

Рядом нарисовался еще один вооруженный охранник – на сей раз мускулистая женщина с вытатуированным поперек ключиц кинжалом. 

– Лара? – спросила она. 

Солара вскинула подбородок: 

– Да. 

– Иди за мной. – Женщина двинулась в гущу толпы. 

Изо всех сил стараясь замедлить дыхание, как учил ее Доран, Солара вперилась взглядом в затылок охранницы и пошагала за ней через комнату, а потом по лестнице на возвышение. Напротив боксерского ринга стоял отдельный столик, за которым ужинало четверо мужчин, срывающих куски мяса с длинного ребра. Лидера Солара вычислила сразу. 

Проще простого. 

Его окутывала аура властности, такая же заметная, как кроваво-красный пояс на его тунике. Сотрапезники проявляли почтение, чуть склонив головы, что было нетрудно, поскольку размерами главарь превосходил всех в зале. Демаркус оказался гороподобным. Упершись гигантскими кулаками в стол, он сканировал толпу проницательными глазами, предупреждавшими, что его не обделили не только мускулами, но и мозгами. 

Лицо пирата, обрамленное длинными прядями каштановых волос, когда-то, наверное, было красивым. Но теперь шрамы и шишки испещряли кожу, высушенную солнцем и так туго обтягивающую кости, что становилось невозможно определить его возраст. Темные глаза Демаркуса замерли на Соларе и расширились, вспыхнув неподдельным интересом. 

– Лара, – позвал он, поднимаясь с места. 

Затем рубанул по воздуху рукой, и все мужчины без слов испарились. Демаркус все той же рукой указал на стул рядом с собой и разродился неожиданно очаровательной улыбкой. 

Покупаться на которую Солара не собиралась. Сжав губы в тонкую линию, она села. 

– Спасибо. Для меня большая честь разделить с вами ужин. 

– Нет, это честь для меня. – Демаркус опустился рядом, изучая ее татуировки, и, как и охранники недавно, уважительно кивнул и вскинул бровь: – Кража в особо крупных и сговор в столь юном возрасте? 

– Я беру, что хочу, – заявила Солара, оторвав ломоть хлеба. 

– Как и все мы, не так ли? 

– Точно. Забыла, где нахожусь. 

Какое-то время Демаркус молча ее разглядывал: 

– Что ты сперла? 

– Трамвайные защитки, – призналась она, не видя смысла скрывать правду. – Для продажи на черном рынке. 

– Ты училась на механика? 

Солара кивнула: 

– Тем и промышляю. 

– Полезный навык, – задумчиво протянул Демаркус. – Слышал, ты починила дверь шлюза. Мы с ней несколько недель мучились. 

– Пустяки. 

– А еще ты боец. – Указательным пальцем он очертил контур ее скулы. – Кто ж тебя разозлил, птичка? 

Солара отстранилась и посмотрела ему в глаза: 

– Последний, кто коснулся моего лица без разрешения. 

Демаркус от души рассмеялся, что, возможно, растопило бы ее сердце, не удерживай он ее на корабле, полном уголовников. 

– Огонь-девка, мне нравится. Можешь не опасаться приставаний с моей стороны. На борту полно на все согласных баб. – Насадив кусок мяса на нож, Демаркус демонстративно его поднял. – Знай же, я забочусь о своих людях. Вдоволь еды, справедливая дележка добычи, личные койки. Если присягнешь мне на верность, через пять лет сможешь набрать собственную команду. 

– Я не собираюсь вступать в Братство. 

– А если я подслащу сделку? 

– Это ничего не изменит. 

– Поощрительная премия? 

Солара покачала головой. 

– Но мне нужен механик! – посетовал Демаркус. – Неужели мне никак тебя не убедить? 

– Ваше предложение лестно, но меня устраивает моя жизнь. 

– Жаль. – Он откусил кусок мяса и проворчал: – Потеря для меня. 

Потом они ели в тишине, пока к столу не подошли два парня и не попросили Демаркуса уладить имущественный спор. Оба утверждали, что мертвый сосед обещал каждому из них свой лазерный пистолет, но письменного завещания не оставил. Парни положили на стол по монете и попросили босса «объявить вызов», что бы это ни значило. 

Наклонившись, Демаркус прошептал Соларе на ухо: 

– Что скажешь, птичка? Как бы ты поступила на моем месте? 

Она притворилась, будто изучает спорщиков, тем временем стараясь не показать Демаркусу, как напрягается от его близости. 

– Забрала бы пистолет в свой арсенал. Или продала бы, а деньги пустила на нужды экипажа. 

Он упрекающе поцокал языком: 

– Вещаешь как политик Солнечной Лиги. Где твое воображение? 

– А что сделаете вы? – спросила Солара. 

– Закон для таких случаев один. Они будут сражаться за пистолет, тип борьбы выберу я. – Демаркус посмотрел на парней: – Длинными палками в антигравитационной комнате. Победит тот, кто останется в сознании. 

Соперники поклонились, положили на стол еще по монете и ушли. 

– Ты ведь мало знаешь о пиратских законах? – догадался Демаркус. 

– Вообще ничего, – признала Солара. 

– Это способствует власти личности над группой. Так сильнейшие поднимаются на вершину, а слабаки вымирают. Этим мы и отличаемся от Солнечной Лиги. Мы поддерживаем порядок, не угнетая. Когда мой босс стал слабым, я вызвал его на бой. Теперь он работает на кухне, а я заправляю Братством в этом квадранте. 

– Только в этом? А как же остальные? 

– В каждом свой главарь, и мы не лезем на чужую территорию. Предпочитаем цивилизованное общение. 

– Цивилизованное, – повторила Солара. – Звучит как-то скучно для пиратов. 

– Возможно, но в нашем правосудии есть здравый смысл. Ты можешь сказать то же самое о Солнечной Лиге? – Демаркус провел пальцем по татуировкам на ее руке. – Для нас твои метки – знак почета, ведь они доказывают, что ты не боишься следовать собственным правилам. Ты бы преуспела здесь. Заработала бы такие богатства, которых большинству смертных и во сне не увидеть. 

Не желая поощрять его, она молчала. 

Демаркус завел руку за шею, расстегнул золотое ожерелье, прежде скрытое под туникой, и опустил его на стол, чтобы Солара могла оценить тонкую работу мастера и ослепляющий блеск украшения. Она никогда не видела настоящего золота – по крайней мере, не так близко, – и пальцы чесались от желания к нему прикоснуться. 

– Ну же, – подтолкнул Демаркус. – Оно не кусается. 

Солара заметила надпись на латыни, выгравированную на металле. 

– Что тут сказано? 

– Это один из наших самых древних догматов. 

Ну разумеется. У преступников наверняка куча законов. 

Демаркус подбадривающе кивнул: 

– Примерь. 

– Нет, спасибо. – Солара не знала, в чем дело, но что-то тут явно было не так. – Я не шутила, сказав, что не собираюсь вступать в… 

– Предлагаю сделку, – перебил он. – Если наденешь ожерелье и дашь мне полюбоваться на тебя в нем, то потом можешь не снимать. 

Она покосилась на Демаркуса: 

– Оно станет моим? 

– Навсегда.