Танцы на граблях (СИ) - Алешкина Ольга - Страница 2

После отбоя, который был в десять, уложив ребятню спать, мы с Катькой обычно сидели на веранде, либо прямо лежали на ее деревянном полу, бросив покрывало. Обсуждали и придумывали идеи для запланированных расписанием лагеря мероприятий или просто болтали. Этим же вечером, вовремя такой посиделки, Катька озвучила это впервые:

- А ведь он влюбился в тебя.

- Кто? - не поднимая взгляд от плаката, который рисую, уточняю я.

- Только не надо делать вид, что не поняла, - ехидно сказала подружка. - Парень этот Севка, из первого отряда.

- Не болтай глупостей, - одернула я ее и мазнула ей кисточкой по носу, предварительно макнув ее в красную краску.

Катька на мелочи не разменивалась и залезла в краску всей пятерней, а потом ей же и провела по моему лицу. Закончилось все тем, что мы стали походить на индейцев, перепачкав друг другу лица, волосы и одежду. Катька станцевала забавный танец, напевая чунга-чанга, и мы побежали умываться.

Снова предметом наших разговоров Севка стал через день. Так как девица Катька деятельная и активная, быстро перезнакомилась со всеми ребятами из первого отряда, преимущественно мужского пола, хоть они и не являлись нашими подопечными, и знать их было вовсе не обязательно. Между тем всех ярких и веселых подростков я часто заставала в ее компании. Она опускала шуточки, пользовалась всеобщим вниманием и восхищением, а те слушали ее открыв рот и вероятно мнили себя взрослыми. Мои просьбы и наставления держать дистанцию помогали мало. «Звездить» она любила, тут, как говорится, за уши не оттащить. Всегда была в курсе всех новостей и последних событий. После обеда Катька, когда я укладывала отряд на дневной сон, подошла ко мне и шепнула на ухо:

- В два встреча вожатых в беседке, обсуждаем КВН. Идешь ты, я остаюсь в корпусе.

- Хорошо, - кивнула я.

К двум я направилась в беседку, которая располагалась ближе к выходу с территории лагеря. Предназначалась она для встреч детей с родителями, вовремя сон часа обычно пустовала. При хорошей погоде собираться в ней было гораздо приятнее, нежели в актовом зале. Подойдя к беседке и на удивление, никого в ней не обнаружив, прошла внутрь и присела ждать остальных. Разглядывала огромную сосну, на стволе которой, были следы жизнедеятельности дятла. Дупло выглядело абсолютно свежим, выступившая блестящая смола красивого оттенка, отражала солнечные лучи.

- Привет, - раздалось сзади. Я вздрогнула от неожиданности и, обернувшись, обнаружила Севку. Отлично! Катька еще и свидания решила подстраивать.

- Здравствуй, Сева, - встаю я с лавочки, собираясь покинуть беседку, продвигаюсь к выходу.

Он резво опередил меня, преградив дорогу, выглядев при этом очень решительно. Но стоило мне задать вопрос, глядя ему в глаза:

- Ты, что-то хочешь сказать? - парень тут же смутился и его уверенность мгновенно испарилась.

Он переминался с ноги на ногу, пряча взгляд, даже не пытаясь заговорить. Я решилась помочь и разом прекратить все это.

- Вот что, Сева, пойдем, присядем. Действительно нужно кое-что выяснить, - с видом завуча по воспитательной работе, нахмурилась я.

Мы прошли вглубь беседки, уселись. Он вздохнул и уставился на меня своими большими серо-голубыми глазами, в которых читалась маета и какая-то покорность, что казалось еще чуть-чуть, и он завиляет хвостом, высунув язык. Все нужные слова куда-то разом подевались из моей головы. Вид его был так трогателен и беззащитен, что вместе со словами испарился и строгий тон, который был взят сначала.

- Ты не ходи за мной, Сева. Не надо, - я вздохнула и снова на свою сосну уставилась. Смотреть на него было выше моих сил. Можно сколько угодно себя уговаривать, но в ту минуту была вынуждена признать - парень безнадежно влюблен. Слов, которые могли бы его порадовать или утешить подобрать я не в силах.

- Оглянись, вокруг столько хорошеньких девчонок, - попробовала я зайти, с другой стороны, - ты напрасно теряешь время, слоняясь за мной тихой тенью. Веселись, развлекайся с друзьями.

- Ты не воспринимаешь меня всерьез, - робко начал он, а закончил уже с вызовом, не отводя взгляда. - Да, я младше и ниже ростом, но скоро я вырасту, и разница будет уже не заметна.

- Не в этом дело. Это неправильно, понимаешь?

- Я тебе совсем-совсем не нравлюсь? - задал он свой вопрос и смутился.

- Ты хороший парень, Сева, но я не подхожу тебе. Совсем не подхожу. Давай на этом простимся, не будем компрометировать друг друга.

Я встала и быстро, не оборачиваясь, пошла к корпусу своего отряда. По дороге ругала себя, что была недостаточно убедительна. Мысленно находила слова и фразы, которые должна была ему произнести. Нашла кучу доводов, аргументов и наедине с собой была непреклонна, так себя распалила, что, когда вернулась в отряд, наорала на Катьку, обвинила ее в глупом сводничестве. В ответ услышав, что я ханжа и просто дура. Долго злиться не могла ни я, ни она и уже через пару часов, мы благополучно обо всем забыли.

Прошло еще два дня, на протяжении которых Севка продолжал болтаться за мной, только делал это уже не так откровенно и по большей части прятался. А Катька нет-нет, да и заводила неприятные разговоры:

- Ну, что ты его игнорируешь? Пообщайся с парнем, он довольно-таки интересный.

- Катя, ну ты совсем больная? Он ребенок, сколько раз тебе это повторять.

- Ребенок! - хмыкнула она. - Гоша, да если хочешь знать, эти дети давно выросли. И вообще, мы сами еще дети.

- Мы вожатые, а не девочки из его отряда! - отрезала я. - И прекрати свое панибратство с этими детьми, наконец. Пока не только я, а еще кто-нибудь не обратил на это внимание.

Вечером мы, как обычно, сидели на веранде, изготавливая эмблемы для нашего отряда - рисуя их и вырезая из бумаги. Услышав какой-то шорох, Катька перегнулась через перила веранды, и зашептала в сумерки:

- Севка? Ты чего здесь? Отбой уже был.

Он что-то ей ответил, я не полностью расслышала, уловив только суть, что он вылез в окно.

- Поднимайся к нам, чего там сидишь, - предложила она ему.

Севка поднялся по ступеням крыльца, примыкающего к веранде, и сел на верхней ступени, прислонившись спиной к перилам. Я сидела неподалеку, напротив крыльца, от прерывания перил в этом месте лучше падал свет от фонаря. Начинаю с удвоенным рвением стричь готовые эмблемы, делая вид, что его присутствия не замечаю. Катька завела с ним ничего не значащий разговор о КВН, который постепенно из интервью, где Катька была интервьюером, превращался в диалог. Минут через пятнадцать он осмелел настолько, что прошел вглубь веранды и присел около меня на полу, интересуясь:

- Что ты раскрашиваешь?

- Эмблемы для нашей команды КВН.

- Можно я тоже буду?

- Да, пожалуйста, - я подвинула ему несколько не раскрашенных, и подала кисть.

Он занялся красками, попутно спрашивая меня о всяких пустяках. Где учусь, нравится ли мне это, есть ли у меня хобби. Обычные вещи, о которых болтают при знакомстве люди. Я отвечала и из вежливости задавала те же вопросы ему. У нас не было ничего общего. Нам нравились разные фильмы, разные книги, совершенно полярная музыка, но общаться с ним было интересно. Впрочем, общение с новыми людьми - это всегда интересно. Выяснилось, что его главное увлечение - мотоциклы. О них он мог говорить много, с душой и без капли стеснений. Когда последняя эмблема была раскрашена и легла рядом с остальными на просушку, он взял меня за руку, которую я тут же одернула. Слишком грубо, мелькнула мысль, чего ж я так дергаюсь?

- Как мне тебя убедить? - голос его звучал уверенно, как будто принадлежал взрослому парню, а не подростку пятнадцати лет отроду.

Я повертела головой в поисках Катьки, ее на веранде не было. Надо же, я и не обратила внимания, в какой момент она ретировалась.

- В чем? - я посмотрела в его глаза, пытаясь придать строгость своему выражению лица.

В ночном освещении, которое создавал фонарный столб, находящийся неподалеку от корпуса, его глаза казались темными и лишенными того печального выражения, которое было при свете дня. Мы смотрели с минуту друг на друга, не мигая, я не выдержала первой и повторила свой вопрос: