Интеллектуальная позиция-1 - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор - Страница 19

С точки зрения здравой этики ростовщичество — мерзость, и то обстоятельство, что в нынешней цивилизации эта мерзость слиплась с системой надотраслевой регуляции в макроэкономических системах, ее не преображает во благо. В нравственно здоровом обществе необходима система беспроцентного кредитования, в которой кредит — средство преодоления пиков платежей, главным образом инвестиционных, при расширении и реконструкции производств в отраслях.

Это два взаимоисключающих “само собой разумения” функционального предназначения кредита. Не задумываясь об этом, Павлов-профессионал пишет на с. 244: «Да, если население и предприниматели в широких масштабах вновь начнут откладывать сбережения, вот тогда появится реальный кредитный ресурс. Естественно, что кредитование перестанет быть инфляционным. Все просто, как дважды два. А пока, несмотря на повысившийся банковский процент, людям из-за быстро растущих цен невыгодно копить деньги. Поэтому и возникает порочный круг. Разорвать его можно лишь смелыми финансовыми шагами в сочетании со здравой регламентацией некоторых видов коммерческой деятельности.»

На наш взгляд, после того, как в своей профессиональной карьере Павлов прошел и Госплан (натуральный учет продукции в межотраслевом балансе), и Госкомцен (структура платежеспособного спроса населения), и Минфин (стоимостной учет в межотраслевом балансе), Павлов-человек должен был бы и сам увидеть вздорность сказанного профессионалом в приведенной цитате.

Исторически реально население копит деньги с целью удовлетворения своих потребительских нужд и страхования непредвиденных неприятностей, но никак не с целью получения процентов по вкладам в ростовщических конторах, т.е. банках. То, что глобальная корпорация ростовщиков увеличила свои кредитные ресурсы — средство порабощения населения — за счет накоплений самого населения, это — вторичное явление по отношению к накоплению населением некоторых сумм с целью потребления и страхования непредвиденных неприятностей. Цены в их номинальном исчислении растут под воздействием ростовщического кредита, в котором ссудный процент многократно превышает возможности роста спектра производства в неизменных ценах, ограниченные сверху темпами роста энергопотенциала и технологической культурой. В этом и есть суть механизма воистину порочного круга, упомянутого Павловым.

Смелые же финансовые шаги, позволяющие из него выйти — законодательный запрет кредитования под процент и соответствующая этому принципу перестройка налогово-дотационной системы, так же как и кредит являющейся средством над-отраслевого управления в макроэкономике, и создание системы розничной торговли по безналичному расчету на основе кредитных карт-идентификаторов физических и юридических лиц. (Более подробно см.: “Мертвая вода”, СПб, 1991,1998; “Краткий курс…” в ж. “Бизнес и учет в России” № 5-6, 1994 и отдельные издания 1996 г.).

Приведенные примеры, относящиеся к средствам управления уровней третьего — первого приоритетов, показывают, что на них Павлов просто недееспособен, без каких-либо смягчающих оговорок. Но именно такая недееспособность на высших приоритетах открывает дорогу для вторжения через них в деятельность профессионалов-управленцев, ограничивающих свою ответственность низшими приоритетами. На с. 7 его книги читаем:

«И еще об одном. Принято считать, что главные секреты СССР скрывались где-то в недрах ЦК, КГБ или других служб безопасности. Но на самом деле хранителями наиболее важных тайн всегда и всюду являются финансисты, ибо ни одно явное или сокрытое деяние не обходится без финансирования. Опытный финансист-профессионал моментально соображает, что к чему, почему и отчего.» По существу это утверждение того, что четвертый приоритет выше пятого или шестого. Но если мы ошибаемся и прав Павлов, полагая что наивысшей значимостью обладает информация о финансах, то по каким причинам опытный финансист-профессионал моментально не сообразил, что к чему и отчего, дабы ГКЧП завершился “хаппи-ендом” грамотных и бесшоковых реформ? Почему профессионал, опять же в 20-х числах августа 1995 г., вляпался в кризис ростовщичества в России вместе с возглавляемым им “Часпромбанком”?

Ответы на эти вопросы можно понять из продолжения приведенной цитаты: «Вдобавок, если документы секретных спецслужб касаются каких-то конкретных личностей, исторических ситуаций или важнейших политических частностей, то финансовые тайны охватывают жизнь всей страны в целом, затрагивают интересы всех и каждого. Отсюда их особая значимость. И не случайно, например, в бытность мою министром финансов СССР один из документов был положен мною на стол Горбачеву в рукописном (!) варианте. Такой уровень секретности не снился никакому КГБ.» — с. 7, 8.

Если смотреть на все это с позиций общей теории управления, то значимостью обладает устойчивое течение процесса управления (в данном случае государством) с допустимыми от вожделенного определенного идеала отклонениями в условиях: 1) потока непредсказуемых “случайностей” и 2) целенаправленного, в принципе выявимого, противодействия сторонников иных концепций.

Важно понять и следовать пониманию в жизни: Поскольку управление это — сбор, обработка и распространение информации, то обеспечение устойчивого концептуально определенного управления в обществе в своем существе есть проблема информационной безопасности. Но , а тем самым и безопасности общества, не сводится к .

Что толку от того, если благонамеренный Павлов дал что-то “главе государства”, а по существу - действительным тайным советникам “главы”, в рукописном виде, заботясь о должной секретности, а государство после этого рухнуло во исполнение общедоступной доктрины “Второзакония-Исаии” и выдержанной в ее духе Директивы СНБ США 20/1 от 18.08.1948, также опубликованной в СССР накануне перестройки в 1985 г. миллионным тиражом в книге Н.Н.Яковлева “ЦРУ против СССР” (общий тираж всех изданий и извлечений из нее более 20 млн. экз.)?

Что и как должно быть “секретно”, а что и как должно быть общедоступно и общеизвестно? — это вторичные вопросы по отношению к главному вопросу: Что должно быть не только общеизвестно, но и общепонятно, уже к 12-14-летнему возрасту? В зависимости от ответа на него общество либо обретает, либо утрачивает информационную безопасность, а с нею и все прочие категории безопасности.

И информационная безопасность управления должна быть обеспечена в совокупности всех шести приоритетов средств управления. Если этого нет, то невозможно защитить управление на низших приоритетах от вторжения в него через высшие; и это вторжение пройдет незамеченным профессионалами.

Говоря о финансовой ситуации в стране в 1980-е гг., Павлов пишет: «По статистическим данным 55 % оборотных фондов промышленности, сельского хозяйства и транспорта покрывалось кредитом, за которым стояли вклады населения в сберкассах и счета прибыльных предприятий.» — с. 223. Это означает, что в условиях единой государственно-колхозной собственности на средства производства и производимую продукцию кредит все же стал финансовой удавкой на шее сферы производства [14]. Далее Павлов пишет об “ошибке” Гайдара, отпустившего все цены и т.п. и «неосмотрительно, беспечно и разом почти ликвидировавшего кредитные ресурсы страны.», т.е. затянувшего финансовую удавку.

Обратимся к таблице, чтобы понять, как возникла финансовая удавка:

Период Сталинизм Застой Перестройка

Г О Д Ы 1940 1950 1960 1970 1980 1985 1990

I.Товарно — денежный оборот (млрд. руб.) 17.5 28 78 155 270 324 370

II.Сбережения населения (млрд. руб.) 0.7 1.8 11 47 156 220 410

III. Оценка уровня инфляции (%) II/I*100% 4 7 14 30 57 68 110

В условиях господства единой государственно-колхозной собственности на средства производства и произведенную продукцию хорошей оценкой реальной инфляции является отношение денежных сбережений граждан к объему годового оборота розничной торговли и сферы услуг. А сбережения, по словам Павлова, в 1980-е гг. «играли роль основных кредитных ресурсов».