Последыш (СИ) - "Терния" - Страница 12

— Ты что, чувствуешь пару? — вклинилась радостная Вика. — Да? Среди Росиати?! Правда?

— Нет, — нахмурилась Ника. Не хватало еще проблем с непонятными парами.

— А чего у тебя такой обалделый вид?

— Просто…

— Просто запах очень сильный, он подавляет, — неожиданно пришла на помощь Мария, кивая на открытую коробку. — Я отсюда его чую и то у меня мурашки по коже.

— Это да. — Матео отодвинул образец и закрыл крышкой. — Этот Матай Росиатовский просто легенда. Я, например, его фанат. Мужик слишком долго живет и слишком многое может. Хочу однажды стать таким же.

— Ага. Без пары кантовать в таком возрасте, — огрызнулась Виктория.

— Может, он просто не ищет? Нужна ему пара, думаешь, у него девчонок мало?

Ника не слушала брата с сестрой, она смотрела, как защелкнулась крышка на коробке, а внутри остался лежать кусок черной материи, которая теперь не пахнет. Крышка отрезала запах, заперла его внутри и Нике хотелось броситься вперед, отобрать у Матео банку и снова открыть. И чтобы этот запах, запах мощи, запах энергии, запах чего-то невероятного никогда не уходил.

Она качнула головой, отгоняя дурные мысли. Вот еще что за бред!

— Он злой? — спросила она Матео.

— Матай?

— Да. Он злой?

— Нет. Не сказал бы, — подумав, ответил тот. — Скорее, он всех бесит. То есть бесит всех альф. Я лично от него в восторге. Альфы как делают? Они собираются вместе и придумывают какие-то законы для оборотней, принимают решения, а он встает и говорит — в моей стае будет, как я решил и мне ваше мнение побоку. А когда его… было время, пытались его заставить, так сами огребли. В общем, живет мужик, как хочет, никто ему не указ, но к нам тоже не лезет со своими придирками, это да.

— Давайте уже добьем, осталось всего пять склянок. — Торопливо сказала Вика.

Ника послушно сунула носы во все пять.

Нет, ничего. Матео насупился и стал укладывать в сундук последние коробки.

— Ты точно никого не узнала? — спросил Садар.

— Точно.

В голове гремел гром и больше всего на свете Нике хотелось, чтобы Берестовские убрались из дома прочь и оставили ее в покое. И чтобы Мария оставила ее в покое. Чтобы все ушли.

Оставив коробку с тем необъяснимо притягательным запахом.

Ника отвернулась, сжала зубы, чтобы не попросить отдать ей тряпку с запахом незнакомца, который заставил ее кровь петь и бурлить.

Что произошло? Что изменил этот злосчастный запах, от которого теперь круги перед глазами и терпкая слюна во рту? От которого лед и огонь смешиваются в кишках и расходятся кругами по телу, заставляя подгибаться ноги.

— Значит, никого. Жаль, — услышала Ника и заставила себя вернуться к гостям. Бог мой, она так отвлеклась на этот запах и все с ним связанное, что успела забыть — рядом чужие самцы, к которым нельзя поворачиваться спиной. А она повернулась. Да она что, совсем сдурела?

Или причина в другом? По сравнению с запахом незнакомца Матео и Садар казались щенками. Может, когда-нибудь они подрастут и тоже станут пахнуть так… властно, так сильно, но это будет очень, очень нескоро.

Бог мой, даже Олимп не сравнится с производимым незнакомцем эффектом. Он как слизняк против гранитной глыбы.

Ника снова тряхнула головой и мысленно собралась. Нельзя, чтобы кто-то понял, что произошло. К счастью, запах этого альфы и на остальных оказывал влияние, хотя, она подозревала, совсем иное.

— Так что там, получается, нет наших? — невпопад спросила она, наблюдая, как Матео собирается закрывать сундук.

— Получается, нет.

— Это все образцы, других нет?

— Нет.

Однако он залез в карман и достал еще одну коробку, пустую.

— А это еще зачем? — насторожилась Ника.

— Для вашего образца.

— То есть?

— То и есть! Дай нам образец своего запаха, какую-нибудь вещь, которую ты носила.

Сердце тут же заколотилось, забилось, пытаясь вырваться из груди.

— Для чего?

— Да что ты так пугаешься? Мы поместим ее в коробку и сможем искать дальше.

— Не жалей, давай футболку старую, или майку, я тебе новых куплю десяток, — сказала Виктория. — Когда к нам переедете, пойдем на шопинг. Я вас научу правильно одеваться.

— Ага, — кивнул Садар. — Неси.

И как было отказать? Они же уверены, что сестры сироты, потерявшиеся в детстве и безумно жаждущие вернуться в стаю. Ага, как же! Последнее, чего хотела Ника, так это вернуться в деревню и раздвигать ноги перед Крауфранцем и ему подобными.

— Мария? — воскликнула Виктория. — Можешь, ты тогда?

— Не надо, я сама.

Отказывать им нельзя, нужно просто сделать так, чтобы запах был неузнаваем. Но как?… Лихорадочно соображала Ника.

Или можно отдать образец, а потом… украсть. Никто и не узнает, что коробка с образцом пропала, пока не будет поздно. Пока они с Марией не уйдут слишком далеко.

Нет, не выйдет. Матео запрет образец в сундуке и тогда все пропало.

Черт бы побрал эту добренькую дурочку Вику, которая лезет со своим сочувствием и с ненужной, непрошеной помощью и сочувствием! Ну что ей стоило оставить их в покое?

— Ладно, сейчас, — Ника ушла в спальню и взяла из кучи обрезков, оставшихся после шиться Никаноровны желтый клочок синтетической материи — синтетика хуже всего хранит на себе следы пота, следовательно, запаха.

Ника скомкала его в руке, потом подышала на него, но не очень активно. Вынесла в комнату, к столу. Матео подставил открытую коробку и Нике пришлось заставить себя разжать пальцы и отпустить желтый клок на свободу. Он тут же упал, и крышка заперла его внутри.

— Ну вот и хорошо. С делами разобрались. Мы в палатке с Викой переночуем, а с утра поедем домой, в нашу стаю. Думаю, вам нужно поехать с нами. Поживете, пока ваших не найдем. Если не найдем, вас кто-нибудь удочерит. Нехорошо молодым девушкам без стаи оставаться. Вас могут обидеть.

— Спасибо, но нам и тут неплохо, — заявила Мария. Ника покосилась на сестру — похоже, страх притупился, раз та намеревалась отбиваться от приглашения на совесть. Раз самцы до сих пор не бросились, то и боятся нечего. А вот что они сделают, оказавшись на своей территории? Как себя поведут, заманив к себе домой?

Садар хмыкнул, оглядывая комнату. Печь, замазанную белой глиной, лавки с самодельными дорожками, самодельные круглые коврики на полу и выцветшие картинки из журналов на стене.

— Вы хотите остаться здесь? — удивилась Вика. — Но как тут можно жить? Тут даже интернета нет! Горячей воды нет! Это просто дыра!

Ника села на прежнее место, потому что Мария после этих слов сразу же отошла к печи, сложила руки на груди и теперь смотрела оттуда, безуспешно пытаясь погасить яростный блеск в глазах. Ника и сама бы разозлилась на эту избалованную девчонку за то, что она смеет поносить грязью дом Никаноровны, где они безумно счастливы, но останавливали самцы, которые, вероятно, станут защищать сестру. И еще искренность Виктории. Действительно, если всегда видеть только светлое, ни за что не поймешь, как можно быть счастливой без водопровода (это когда вода течет по трубе и ее не нужно тащить в ведре из колодца). Удобно, наверное, но есть вещи куда более важные. Что бы сказала Вика, предложи ей кто выбрать между этим домом и водопроводом в купе с Олимпом, сующим ей член во все дыры? Что бы она, интересно, выбрала?

Ника почувствовал нечто похожее на собственное превосходство над этими оборотнями из стаи Берестовских. Нет, они никогда на них не бросятся. Они другие. Пусть старше ее и Марии, но слишком наивные, глупые щенки.

— Мы хотим остаться здесь, — мягко повторила Ника. — Вы против?

— Нет, конечно, — Матео переглянулся с Садаром. — Вика права, конечно, как тут можно жить? Ну, отдохнуть несколько дней… Ладно, оставайтесь пока тут. Телефон дадите?

— Что?

— Телефон? Ну, номер, по которому вам можно позвонить. Когда мы узнаем, чьи вы можете быть, позвоним. — Он сунул руку в карман и вытащил айфон, который часто рекламировали по телевизору. Плоский, огромный, яркий.