Певчая: Ярость (ЛП) - Батлер Гринфилд Эми - Страница 42

Я вложила ладонь в его, в этот раз осторожнее.

— Ты меня слышишь, Нат?

В этот раз он не только отдернул руку, но и все его тело задрожало.

— Нат, все хорошо. Это всего лишь я.

Он задрожал сильнее. Его глаза были закрыты, но на лице проступила паника.

— Отойди, милая, — Пенебригг оттащил меня от кровати. — Идем.

Мы ушли за ширму, и он сказал:

— Должен сказать, я не ожидал такого.

Как и я. Мои руки дрожали.

Пенебригг заглянул за ширму.

— Уже в порядке, но я бы не хотел проверять еще раз. Это опасно для вас обоих. Для всех нас.

— Понимаю, — сказала я. — Я приду в другой раз.

Пенебригг замешкался.

— Думаю, тебе лучше не приходить какое-то время, милая. Может, твой голос напоминает ему о страданиях в королевстве Прессины. Думаю, его лучше пока не беспокоить.

Я не сказала то, что хотела. Я посижу в углу, тихо, как мышка. Только бы рядом с ним.

Но даже это могло повлиять на Ната. Может, я могла только держаться подальше.

— Да, — выдавила я. — Верно. Если он позовет меня, тогда я приду. Не раньше.

Я вышла в коридор, прижимая ладони к пылающим глазам.

Ты — чудовище.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ:

ВОССТАНОВЛЕНИЕ

Я не могла спать после этого. Не могла есть. Я была потеряна. Всю ночь и следующий день я не выходила из наших с Норри комнат. Я отказывалась видеть людей. Я не могла никому показывать свое лицо. Я уже не хотела жить.

Ты — чудовище.

Сначала Норри не переживала. Она узнала о реакции Ната от Пенебригга и подумала, что я просто решила сделать перерыв. Она хотела, чтобы я отдохнула. Но, когда она увидела круги под моими глазами, поняла, что я не спала, и встревожилась.

— Не принимай это близко к сердцу, милая, — сказала она, я слепо смотрела в окно. — Больные пациенты бывают странными. Это ничего не означает. Попробуй поговорить с ним завтра.

— Пенебригг думает, что мне не стоит приходить, — мой голос звучал мертво даже для меня.

— Тогда поговори послезавтра. Мне обсудить это с Пенебриггом?

— Нет. Он прав, — я заставляла себя говорить. — Просто не будем об этом.

Норри замолчала на миг, а потом положила ладонь на мое плечо.

— Не будем, если ты этого хочешь. Но тогда сделай кое-что для меня. Надень сапоги и плащ, тебе нужно на свежий воздух. Ненадолго. Но тебе нужно сделать это.

Я слышала такой тон Норри раньше, но это было давно. Когда я была маленькой и горевала по маме, она говорила со мной с этой смесью доброты и твердости. И я всегда слушалась, как послушалась и сейчас, несмотря ни на что.

Пять минут спустя я шла по дворам дворца. Я шла и шла, как фигурка на часах, что шагала по проделанному для нее пути, не видя и не чувствуя.

Но за стенами дворца ко мне сразу кто-то подбежал.

— Вы же Певчая? — девочка. Маленькая, потрепанная, но смелая, как воробей.

Я заставила себя кивнуть.

— Я же говорила? — сказала она другому ребенку, еще меньше и потрепаннее, стоящему за ней. Она радостно повернулась ко мне. — Я знала, что вы придете. Что вы поможете нам с домом.

Я присмотрелась. За радостью было нечто, похожее на отчаяние. И отчаяние было глубже, чем мое.

— С домом? — повторила я.

— Мама и папа не могут его спасти, — ее голос задрожал, отчаяние я увидела верно. — Грязь выше меня, они пытались убрать ее, и стена рухнула. Нам негде жить.

Стена. Мне нужно было ее починить. А ребенку был нужен дом.

Я могла что-нибудь сделать с этим.

— Певчая?

Я глубоко вдохнула и заставила себя выпрямиться. Может, я не была нужна Нату, но были те, кто нуждался во мне.

— Покажи, — сказала я девочке и протянула ей руку.

† † †

Неделю спустя я стояла на северном краю Лондонского моста и смотрела на его разбитый край. Далеко внизу блестела в свете вечернего солнца Темза, полная небольших суден и лодок, которые люди спасли от потопа.

Было сложно поверить, что эта река разбила мост. Но не река была виновата.

— Так вы видите проблему, Певчая, — король опустил ладонь на деревянные перила, что установили, чтобы люди не упали. — Трещины в оставшихся частях моста можно легко залатать, но, чтобы соединить две части моста, нам нужно погрузить новые опоры. Мы хотим установить их быстрее, до зимы. Сможете сдерживать воду, пока мы это делаем?

Я послушала Темзу перед ответом. В ее музыке было много струн. Она могла быть требовательной, мирной и озорной одновременно. Но с моего возвращения я не слышала ни одной опасной ноты.

— Да, — сказала я королю. — Конечно, я могу сдержать для вас воду.

Сэр Кристофер Линнет рядом с нами оторвал взгляд от большой книги, где он набрасывал планы. Король назначил его ответственным за восстановление, и эта книга всегда была с ним.

— Раз вы оба здесь, мы могли бы обсудить некоторые проекты…

— Нам нужно сосредоточиться на важном, Кит, — предупредил его король.

— Да, да, — закивал сэр Кристофер. — Мост, обмен, место для сбора парламента. Это здесь. Но будет глупо игнорировать другие возможности…

Я посмотрела поверх реки на низкий Саутуарк и на Уайтхолл и Вестминстер за изгибом реки. Столько разрушений, но и возможности были большими. Нам нужно было открыть Парламент через три месяца, но потоп дал нам повод увеличить традиционные залы Вестминстера. Мы решили отстроить город прочнее и сильнее.

Даже Габриэль, оправившийся от раны, работал, не покладая рук, к восторгу оставшихся фрейлин. Хотя он был холоден со мной, я слышала, как он заигрывал с ними. Было приятно знать, что мой отказ не разрушил его веселый нрав.

Я еще не была готова к веселью, но хотя бы шагала дальше. Порой меня терзали мысли, что Нат отдалился от меня, он все еще не восстановился, хотя прошла неделя. Но я была нужна Лондону, и это не позволяло мне снова погрузиться в отчаяние. День за днем я помогала возвращать Лондон к жизни.

И жители ценили мои дела. Они не поднимали железные крестики, а радовались даже из-за пустяков — высушить подвал, укрепить стену, достать колесо телеги из реки. Их доброта придавала мне сил.

— Мы уже многое сделали, конечно, — сказал сэр Кристофер, листая книгу планов. — Но, чем просто отстраивать город, я предлагаю видоизменить его. Нужно воспользоваться шансом. Например, этот мост, — он протянул один из своих набросков. — Мы можем просто заменить недостающее, конечно. Но можно построить совершенно новый мост, в итальянском стиле с изящным строением…

— Обсудим это позже на Совете, — твердо сказал король. — Но я не уверен, что это признают необходимой работой, Кит.

— Смотря что под этим понимать, — возразил сэр Кристофер. — Этот мост будет красивым. На века. Кстати, Ваше величество, собор святого Павла тоже нужно отстроить. Строение было неустойчивым изначально, но теперь, подозреваю, потоки ослабили фундамент. У меня есть рисунки…

— И я хотел бы увидеть их позже, — сказал король. — Сейчас есть нечто важнее, что я должен обсудить с Певчей.

Сэр Кристофер возился с книгой набросков, а король поманил меня за собой по мосту.

— Вы очень постарались для нас в Лондоне, Певчая. Но и другие части королевства сильно пострадали от потопа. Конечно, здесь ущерб хуже всего, но теперь ситуация улучшается, и я бы хотел отправить вас в путешествие по берегу…

— По всему?

— Если возможно. Восстановите все, что можете. Конечно, нам нужно будет, чтобы вы вернулись в Лондон починить мост и приготовиться к открытию Парламента. Как только это будет закончено, вы сможете вернуться в путь. Этот случай показал все наши слабости в защите, и я думаю, что работы вам хватит на всю зиму и весну. Может, на весь год.

Он возвращал меня в путь. Я буду снова в движении, снова одинока. Сердце сжалось от мысли. Но, может, мне была доступна только одинокая жизнь. Может, только на это я и могла надеяться.

Но что-то во мне восстало.

— Ваше величество, — тихо сказала я. — Думаю, я столько не выдержу.