Тёмная потерна (СИ) - "Луми Йоханнес" - Страница 80

Но в тот день, хотя метель и не унималась, я отправился на рынок. Всё же была суббота, да и закончилось много чего. С Димой ещё вчера договорились, что я за ним заеду, сам он по-прежнему жил в общаге, то ли не мог, то ли не хотел найти другое жильё, не знаю. Машину он тоже не купил, пока, хотя уже почти выбрал, «Кюбеля», конечно, но вовремя опомнился. А что, если Николай Николаевич Паламарчук спросит — Дим, а откуда у тебя деньги на машину? Нам, напомню, левачить было никак нельзя, и спалиться на лёгких деньгах было проще всего. Так что Дмитрий наступил на горло собственной песне, и решил дождаться момента, когда его официальный доход позволит приобрести транспортное средство не вызывая лишних вопросов. Мудрое решение.

Я утеплился, словно пленный немец — двое штанов, унты, фланелевая рубашка, шерстяной свитер, овчинный полушубок, позволяющий хотя бы влезать за руль, маска-балаклава и шапка с завязанными под подбородком тесёмками. Помахал лопатой, взятой из дома, на машине её не оставишь, ноги вырастут, а в машине нелепо держать, если ей же и откапывать потом. Значительным плюсом оказалась воздушная система охлаждения двигателя. Здесь это проблема чуть не номер один, особенно для новичков, таблички «СЛЕЙ ВОДУ ИЗ РАДИАТОРА!!!» висят повсеместно, даже на стоянках, вроде как добрый бесплатный совет. Антифриза-то ещё не изобрели, так что только «аш-два-о», а это, как вы понимаете, кроме риска разрыва системы в мороз, ещё и износ, накипь, коррозия, в общем, ещё один пример потребления ресурсов без возможности восполнить.

А вот такие таратайки оказались более выгодными и долговечными, хотя есть проблемы с воздушным насосом, да и на дороге она ведёт себя своеобразно, особенно в поворотах. Запуск двигателя зимой тоже имеет свои нюансы, например при температуре ниже минус двадцати градусов пневмопуску не хватает мощи провернуть коленвал, поэтому достаёшь кривой стартер, всего каких-то три-четыре поворота рукоятки, а затем уже пробуешь «воздушку» (не забыть вынуть рукоятку механического стартера!).

Движок затарахтел, я подождал когда можно будет убрать подсос, и уже забирался внутрь, когда приметил стоящую на противоположной стороне дороги полуторку. Ну стоит и стоит, мне то что? Метель ограничивала видимость, так что мужики там включили фару, но не это меня насторожило. Я только сейчас понял, что они стоят там довольно давно, пожалуй, ещё до того, как я вышел из дома.

Что бы было понятно — ГАЗ АА, это не та машина, в которой можно сидеть в метель, даже с работающим движком, там никакое утепление не спасает, практически все машины, имеющиеся здесь в наличии, выпущены в комплектации «В», то есть военные. А это деревянная кабина, «квадратные» крылья, руль, педали сцепления и газа, ручник, ибо передних тормозов нет, датчик топлива, одна фара. Всё. Хорошо ещё хоть двери есть, а то, был период, вообще с брезентовыми шторками гнали. Срок службы этого автомобиля на фронте исчислялся, порой, часами, так что производство удешевили максимально. Здесь это тоже самый «популярный» автомобиль, ГАЗель, так сказать, но, обычно, люди не сидят в них зимой подолгу. Завёл, прогрел, поехал.

Эти ждут кого-то? Тут так не принято, ожидание — это расход бензина и ресурса двигателя, у таксистов простой летом стоит полтора тарифа, зимой — два (тариф — тридцать рублей в час, если кататься по городу). Что-то привезли или увозят? Возможно, но, опять же, движок у машины молотит уже минут двадцать просто так, а вокруг машины никто не ходит. Странно. Словно толкнул кто-то — а не по мою ли душу? Ладно, тронулся, еле различая полузанесённую дорогу перед собой. Рыдван сзади тоже двинулся с места, причём довольно резво, что напрягло меня ещё больше. Впереди будет нехорошее место, дорога уйдёт вниз и влево, там сейчас без цепей делать нечего вообще, и эта колымага сзади запросто может уйти в неуправляемое скольжение вниз, там даже знак висит, чуть не единственный в городе — «20». Вроде как, рекомендуемая скорость двадцать километров в час.

Одинокая фара сзади приближалась, я утопил педальку, и машинка тут же ускорилась, плавно уходя в занос — дорогу не чистили, видимо, вообще. Более тяжёлая полуторка легко утюжила снег, но там что, идиот сидит? Его же просто вынесет с дороги впереди! Так, нафиг! Я принял влево, уходя на встречку, благо она была абсолютно пустой, и сбросил скорость. Фара сзади тоже сместилась левее и опять приблизилась. Не, ребят, так не пойдёт! Опасно, конечно, но другого выхода, похоже, нет. Я снова утопил педаль газа, «Кюбель» послушно разогнался, внезапно впереди появились два тусклых пятна света, я слишком резко взял вправо, машину занесло, но тут колёса снова сцепились с дорогой и меня бросило прямо на деревянный забор, которым была отгорожена чья-то территория. Резкое торможение, несильный удар в сугроб снега, откинутого на обочину, лёгкая морда «Кюбеля» задралась вверх, и я едва не выдавил головой стекло, так резко мы остановились. ГАЗон, завывая трансмиссией и грохоча кузовом, пронёсся мимо. Вот же ж вашу мать! Что это было вообще?

С откапыванием помог проезжавший мимо мужик на немецком «Штайре». Я, было, руку за пазуху сунул, там у меня специальная кобура для ТТ прикреплена, но усатый и пузатый мужик в свитере, валенках, и заячьем треухе явно не имел враждебных намерений.

— Трос есть? — крикнул он мне, встав на подножку своей машины.

— Есть, — подтвердил я.

Но потом понял — чтобы его извлечь, мне придётся по пояс забраться в сугроб.

— Лезь в кузов, — кивнул усатый головой назад, — там увидишь.

Сам он мёрзнуть не стал, нырнул в кабину, где у него был явно какой-то самодельный обогреватель, а я перелез через борт, нашёл под лавкой скрученный металлический трос, кое-как распрямил его и прицепил за крюки. Штайр без всяких усилий вытащил мою машинку, и добрый человек даже отказался от «красненькой», то есть от трёх червонцев. Диме я про своё приключение рассказывать на стал, может и зря гнал на неизвестного водилу, сам виноват, впал в панику. Объяснил лишь, что застрял по дороге, что было неудивительно — с каждым годом, как говорили, дела с уборкой снега в городе были всё хуже и хуже.

Местный рынок это, по сути, гипермаркет из моего времени, да и переводится это словосочетание именно как «огромный рынок». Популярность базара заключается не только в ценах, они здесь далеко не всегда самые низкие, главное преимущество — это выбор. Выбор всего, продуктов, промтоваров, всё, что нужно человеку, если оно есть в этом мире, можно найти на рынке. Даже оружие, хотя официально торговля им вот так, с рук, запрещена.

Конечно, есть категория людей, которые сюда не ходят по соображениям статусности, их социальная ступень уже не допускает такого. Для них есть «Маркеты» (смешно, правда, ведь это и есть «рынок»), где есть даже остродефицитные товары, по заоблачным ценам, правда. Мы же, плебс, в течение недели забегаем в «Гастроном», «Булочную» или в «Промтовары», если нужно прикупить свежей колбасы, сосисок, мыла или молока с хлебом. А для обитателей микрорайона «Новый Путь», к примеру, в городе уже есть «Пекарня Пироговъ и Сынъ», где можно купить круассанов по три рубля за штуку, или подовой каравай за пять червонцев. Спрос рождает предложение, законы рынка везде одинаковы, и мы сейчас окунёмся в настоящую, истинную рыночную экономику.

Список покупок для нас с Машей составлял преимущественно я, всё же большая часть хлопот по хозяйству, вернее по кухне, лежит на мне, от неё только приписки типа «мыло для душа», «мыло с крапивой», «и чего-нибудь сладенького». Поясню: мыло для душа — это специальное мыло с травами и экстрактами растений. В общем-то 100 % натур продукт, умельцы наладили производство, оно и приятно пахнет, и, вроде как, что-то делает с кожей. Вариантов не так много, всё же сырьё местное, но ромашка, мята, чистотел, чабрец, календула, даже хвоя. Красят, чаще всего, морковным соком, в то, что идёт «для тела» добавляют скраб, типа овсяной шелухи мелкого помола. Мыло с крапивой идёт для мытья головы, мне проще в этом плане, я и обычным могу обойтись, раз в две недели стригусь «под машинку», как в армии, дёшево и сердито, а вот женщинам уход за волосами нужен.