Штурм дворца Амина: версия военного разведчика - Кошелев Владимир Алексеевич - Страница 47

Одесса, 2004 год.

Как отмечалось ранее, со времени создания сил специального назначения ГРУ ГШ они никогда не применялись по их главному (антиядерному) боевому предназначению. Однако это вовсе не означает, что группировка сил армейского и флотского спецназа осталась лишь гипотетическим средством сдерживания противника. Со времени создания первых частей и подразделений военной разведки специального назначения ГРУ Генштаба ВС СССР в 1950 году и до конца 1970-х годов существенно изменились международная обстановка и военно-политические реалии. Это в итоге привело к тому, что силы и средства СпН получили новое развитие и применение в ряде локальных войн и военных конфликтов. И прежде всего речь идёт об участии спецназовцев в боевых действиях в ходе афганского похода советской армии.

Как творилась новейшая мировая история, как и на каких дорогах начинался боевой путь отечественного спецназа военной разведки? Как пересекались его пути с другими армейскими войсковыми формированиями и со «смежниками» из Комитета государственной безопасности СССР? На эти и на многие другие вопросы мы попытаемся ответить в данном разделе.

В февральском номере журнала «Воин Содружества» за 1999 год под названием «Долгожданное «свидание» в горах» было опубликовано интервью корреспондента этого издания с Героем Советского Союза генерал-лейтенантом В.Н. Очи-ровым. Для нас приведённая здесь точка зрения представляет интерес не только потому, что её автор знаком с данной проблематикой «изнутри», как ветеран боевых действий на территории ДРА (1980–1981 и 1984–1985 гг), но и в силу того обстоятельства, что в 1989 году В.Н. Очиров избирался народным депутатом СССР Вплоть до 1991 года Валерий Николаевич был заместителем председателя Комитета Верховного Совета СССР по делам обороны и безопасности.

В указанном интервью приводится следующее мнение В.Н. Очирова: «Циркулировавшие в обществе слухи, что древнее, маразматическое политбюро, престарелые дяди, шаркающие и шепелявящие, сели за стол и стали решать, вводить наши войска в Афганистан или нет, — это всё чушь. По существу, решение принимали не они. Политбюро голосовало «за» или «против» на основе убедительных выводов, которые готовил конкретный аппарат. А вот аппарату подобное решение своими донесениями диктовали главный военный советник, главный представитель от КГБ и посол Советского Союза в ДРА. Сначала они в справочных материалах сообщали, что президент Тараки во время бесед просит оказать помощь Афганистану, желательно вооружением. Затем вновь информировали, что Тараки выразил желание лететь в Москву и просить Брежнева о военной помощи. МИД подготовил такую встречу.

После всех этих «пингпонговских» сообщений в Москву полетела бумага, в которой считалось целесообразным согласиться с предложением уже президента Амина перебросить до двух батальонов десантных войск и спецназа на аэродром Баграм с целью и под видом охраны и обороны объектов, авиации, аккредитованных членов посольства. Затем было признано целесообразным и возможным выделить два звена вертолётов для переброски в Кабул. Планировать задействовать их для подготовки афганских лётчиков и в то же время советским экипажам предстояло «нести боевое дежурство и в сложившейся обстановке работать по предназначению». То есть — проводить боевые действия.

Эта хроника идёт по нарастающей по дням, по неделям, по месяцам. Потом — «считаем целесообразным согласиться на переброску на аэродром Баграм специальной бригады (по типу той, что дислоцируется на Кубе)». И мотивировка: «Для усиления охраны объектов афганских вооружённых сил». Я запросил данные о её численности, а там, оказывается, было четырнадцать тысяч человек. Последней была бумага: «Считаем необходимым согласиться с вводом ограниченного контингента советских войск»[80].

К сожалению, Валерий Николаевич не уточняет: была ли эта «четырнадцатитысячная» специальная бригада в проекте некоего решения или уже находилась в Афганистане до 25 декабря 1979 года. Тем не менее то, что отдельные части и подразделения советских ВВС, ВДВ, спецназа ГРУ и КГБ, ряд других воинских формирований задолго до официального ввода экспедиционного контингента советских войск находились на территории ДРА, — факт неопровержимый. При этом не следует забывать о значительном аппарате советских советников и специалистов, которые состояли при различных афганских органах военного управления, воинских частях и других силовых структурах.

Далее в названном интервью генерал-лейтенант В.Н. Очиров расставляет довольно жёсткие акценты по поводу того, кто «преступники» и кто «ответственен» за втягивание Советского Союза в афганскую войну. Однако в отличие от Валерия Николаевича рассуждать об этом, хотя бы в силу теоретически существующей у нас презумпции невиновности, не будем. Не будем этого делать также в силу того, что все дискуссии на эту тему, как правило, превращаются в некое судилище над теми, кто честно и мужественно исполнял свой воинский долг на афганской земле.

В связи с чем, очевидно, стоит ещё раз вспомнить расхожую фразу отечественной бюрократии: «Мы вас туда не посылали!..» Или не менее знаменитое: «Украина (Эстония, Латвия, Грузия и т. д.) с Афганистаном не воевала!..» Или то, как ещё недавно в том же Верховном Совете Украины некоторые особенно горячие головы ставили вопрос о том, что все советские ветераны афганской войны являются преступниками и всех их надо предать суду.

Однако давайте вернёмся к вопросу о том, какие советские воинские формирования действительно находились в ДРА ещё до официального ввода экспедиционного контингента советских войск в эту страну.

Из записки в ЦК КПСС от 28 июня 1979 года

…Трудности становления ДРА имеют во многом объективный характер. Они связаны с экономической отсталостью, малочисленностью рабочего класса, слабостью Народно-демократической партии Афганистана (НДПА). Эти трудности усугубляются, однако, и субъективными причинами: в партии и государстве отсутствует коллективное руководство, вся власть сосредоточена в руках Н.М. Тараки и Х. Амина, которые нередко допускают ошибки и нарушают закон_

Основной опорой афганского правительства в борьбе с контрреволюцией продолжает оставаться армия. За последнее время более активное участие в борьбе стали принимать силы безопасности, пограничные войска и создаваемые отряды самообороны. Однако широкие слои населения к борьбе привлекаются недостаточно, вследствие, чего предпринимаемые правительством ДРА меры по стабилизации обстановки оказываются малоэффективными…

В связи с изложенным МИД СССР, КГБ СССР, Министерство обороны и Международный отдел ЦК КПСС считают целесообразным:

(_) 3. Направить в Афганистан в помощь главному военному советнику опытного генерала с группой офицеров для работы непосредственно в войсках (в дивизиях и полках)…

4. Для обеспечения охраны и обороны самолётов советской авиаэскадрильи на аэродроме Баграм направить в ДРА, при согласии афганской стороны, парашютно-десантный батальон в униформе (комбинезоны) под видом авиационного технического состава. Для охраны совпосольства направить в Кабул спецотряд КГБ СССР (125–150 чел.) под видом обслуживающего персонала посольства.

5. В начале августа с.г., после завершения подготовки, направить в ДРА (аэродром Баграм) спецотряд ГРУ Генерального Штаба с целью использования в случае резкого обострения обстановки для охраны и обороны особо важных правительственных объектов…

А. Громыко. Ю. Андропов, Д. Устинов, Б. Пономарёв

В конце июня 1979 года в соответствии с приказом министра обороны СССР маршала Советского Союза Д.Ф. Устинова была начата подготовка к отправке в Афганистан парашютнодесантного батальона из состава 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка, находившегося в центральном подчинении ВДВ. Сам этот полк под командованием подполковника Николая Ивановича Сердюкова представлял собой усиленную воинскую часть, составленную после расформирования воздушно-десантной дивизии, дислоцировавшейся прежде в Ферганской области Узбекистана.