Красивая медленная смерть (СИ) - Артемьева Анастасия - Страница 15

- Папа, всё будет хорошо,- уже в который раз ободряюще улыбнулась отцу.

Его настроение, да и жесты говорили только о том, что родитель ужасно волнуется, а я не могла понять по какой причине, ведь мне не давали точных ответов на мои вопросы.

- Ариша, эта встреча очень важна для меня! Для всех нас...я просто переживаю, как она пройдёт,- спокойно произнёс отец.

- Дядь Юр, мы скоро приедем?- спросила я у папиного водителя, который тоже пытался успокоить моего отца, но по его словам я сразу поняла, что он знает больше, чем моя скромная персона.

- Уже подъезжаем, Арина,- весело откликнулся дядя, а я вновь ободряюще сжала папину руку, не переставая улыбаться.

Не знаю, что такого уловил во мне отец, но он явно расслабился и улыбнулся теперь не вымучено, а искренне, как я и любила.

Как и говорил водители, приехали мы быстро, припарковавшись, отец первый вышел из машины, а потом помог выйти и мне. Мы прошли в ресторан, который так и кричал о роскоши, и сразу было понятно, что цены здесь заоблачные, но мой родитель не обращал на такие мелочи внимания. По-крайне мере, так считал он.

В Лондоне, я же предпочитала отказываться от роскоши. Точнее сказать, у меня были свои границы, для каждого круга людей, я была разной. Так, в окружении матери и её знакомых я была милой девушкой, которая носила платья, элегантные костюмы, туфли на каблуках, аккуратные причёски на голове, всё было так идеально, что порою становилось тошно. Для Роберта и его друзей я была не совсем «пай девочкой». Свободный стиль в одежде, даже бы сказала, что спортивный, большую часть времени на ногах красовались кеды, а на теле кожаный костюм для гонок на мотоцикле или машине. Бывало и такое, что мы ходили в клубы или на встречи, которые собирали родители Роберта, и в такие моменты, на мне были такие наряды, что порою самой было стыдно, и казалось, что они больше открывают, чем закрывают, а на ногах всегда были туфли на высоченной шпильке с платформой. Волосы приходилось распускать, при этом придавая им объём. И только со своими друзьями, самыми близкими, я была такой, какая есть на самом деле. Вроде и свободный стиль в одежде, но элегантный. Проще говоря, я никогда не выглядела, как простушка, пусть на мне и была надета дешёвая одежда.

Сейчас я не стала замарачиваться, и выбрала бежевый брючный костюм, который подчёркивал прекрасные изгибы тела, и придавал мне пару лет. Волосы пришлось собрать в высокую причёску, чтобы подчеркнуть длинную шею. А вот на ноги надела туфли на невысоком каблуке, так как в балеткам с данным костюмом я смотрелась бы весьма эпично, а на высоченных шпильках, была бы похожа на цаплю.

Взяв отца под руку, позволила ему вести меня вперёд, при этом не переставая улыбаться. А пока мы шли по большому залу, вокруг которого стояли красиво убранные столы, я заметила, что мужская часть отдыхающих смотрят на меня весьма заинтересовано, вот только мне до них не было никакого дела.

«Интересно, а, где сейчас Игорь?»- вдруг подумалось мне, и я удивилась, что, находясь рядом с отцом, думаю о парне, с которым знакомы от силы неделю.

- Арина, прошу любить и жаловать - это Виктория,- представил мне отец красивую женщину, чему я удивилась.

«Папа говорил, что у него важная встреча, которая многое для него значит. Неужели эта Виктория одна здесь будет?».

Для убедительности оглянулась по сторонам, но поняла, что женщина здесь одна и больше мы никого ждать не будем.

Перевела задумчивый взгляд на отца, но постаралась не делать поспешных выводов.

- Очень приятно,- мило ответила я.

- А это, моя дочь - Арина,- с любовью и нежностью, как полагает любому родителю, представил и меня отец.

- Давно хотела с тобой познакомиться, Арина. А, что же вы стоите? Присаживайтесь,- без тени смущения, проворковала женщина, подзывая к нам официанта.

Папа отодвинул мне стул, позволяя сесть за стол, после чего, убедившись, что я удобно устроилась, немного замедлился, а потом сел, но рядом с Викторией, что и насторожило меня, но старалась не подавать виду, хотя это было трудно сделать.

Я даже не заметила, как взрослые сделали заказ, и даже упустила момент, когда нам на стол поставили три бокала и разлили в них белое вино. Мне было трудно поверить в то, что у папы наконец-то появилась женщина, и я была уверена, что так и было. Конечно, делать поспешные выводы нельзя было, но и так всё ясно стало, как только я увидела взгляд отца, обращённый на незнакомку. Папочка был влюблён и счастлив, а, если так, то и я счастлива.

- Милая, думаю, что ты уже поняла, что это не деловая встреча, и я немного приврал,- осторожно начал отец, боясь меня спугнуть.

Я лишь кивнула, до сих пор улыбаясь, и клянусь, что сейчас выглядела, как психопатка.

- Я люблю Викторию и хочу на ней жениться.

Если честно, мне больше ничего не нужно было слышать. Только вот отец был напряжен, не сводя с меня испуганного взгляда, и успокоился только, когда я положила свою руку поверх его и ободряюще сжала её, а улыбка растянулась на всём моём лице.

- Папочка, ты же знаешь, что я очень сильно тебя люблю, и вижу, что Виктория никакая-то там аферистка, а женщина, которая тоже тебя любит.

От моего признания, оба взрослых переглянулись, и, если отец ошарашено смотрел на меня, то женщина аж расцвела от счастья, и одними губами прошептала мне «спасибо».

- Арина, с чего ты это взяла?- ещё не придя в себя, задал мне вопрос папа.

- Я женщина, и мне лучше, тем тебе знать те или иные вещи. Ведь так, Виктория?

- Норман, твоя дочь очень умна, и я даже не сомневалась, что её реакция будет именно такой,- с нежностью ответила женщина, сжав вторую руку отца.

- Да-да, вы обе правы. Просто я не думал, что ты так быстро всё поймёшь и даже возмущаться не будешь в начале,- как-то быстро протараторил отец, немного ослабляя захват галстука.

- Мне не пять лет, папуль!- весело прощебетала, отчего в нашу сторону повернулись пару человек.- Я давно тебе уже говорила, что пора бы заводить новую семью, а ты, как баран упёрся и ни в какую.

Я даже пальчиком пожурила его, а потом снова рассмеялась. А женщина смотрела на наши весёлые выпады с отцом с какой-то блаженной улыбкой, удовлетворённой, я бы сказала.

- Не поверишь Арин, но я ему точь-в-точь говорила, ни раз успокаивала на счёт того, что ты рада за него будешь, а он всё чего-то боялся, пока я его не припугнула, что уйду,- защебетала Виктория.

Мне даже показалось, что я знаю эту женщину очень давно, кто-то мог бы назвать нас подругами, если бы не возраст, хотя незнакомка выглядела максимум на тридцать пять.

- Дорогие мои, женщины! Я, конечно, понимаю, что вы быстро нашли общий язык, и теперь будете перемывать мне косточки, но давайте выпьем всё же за знакомство и за то, что оно прошло гладко,- встрял в наш разговор папочка.

- Мы косточки твои перемывать при тебе будем, дорогой, можешь и не волноваться,- подмигнула мне Виктория, а я улыбнулась ей так, как улыбаются только самым близким людям.

Что ещё сказать...вечер шёл спокойно, и...весело. Папа большую часть молчал, переводя удивлённые взгляды с меня на Вику, которая попросила называть её сокращённым именем, ведь нам скоро становиться родственниками. Я с ней согласилась, и мы теперь уже принялись обсуждать саму свадьбу, которая состоится через два месяца в центральном ЗАГСе. И...тут нас с Викой понесло. Отец, если и пытался вставить своё слово, то его либо не слушали, либо нагло перебивали.

Пунова мне очень понравилась, и я была удивлена, узнав, что она уже два года встречается тайно с моим отцом, и знаете, родитель получил от меня по заслугам за молчание. Один мой гневный взгляд только чего стоил. Но всё же, ближе к концу вечера, я сменила свой гнев на милость, и слушала, впитывая, как губка, как познакомились эти два взрослых человека, один из которых был мне роднее всех на свете, а второй, точнее вторая, скоро станет моей мачехой, и я уверена, что очень хорошей и любящей. Эта женщина просто не способна на предательство и ложь, её глаза чисты, в них столько тепла и любви, что хочется прижаться к ней и обнять. Вот ничего не могу с собой поделать, но после расставания с Робертом, как-то иначе начала смотреть на людей и на мир в целом, а глаза человека, словно, открывали мне настоящие внутренние качества людей.