Царство женщин. Сердце Аризеля (СИ) - "Йель" - Страница 64

― И вы хотите запросить людей у меня?

― В обмен на треть суммы от продажи рабов.

Наместник задумчиво сцепил пальцы перед собой. Мои же ладони вспотели, а в ушах начинало звенеть от того, насколько обыденно звучал такой страшный разговор.

― Мне доводилось слышать о рабах из неизведанных земель, ― с ноткой любопытства проговорил Ари Зель. ― И сколько вы выручили за предыдущую партию?

― В основном их клеймили как чёрных рабов.

― Неужели они только для этого и годятся? ― посетовал наместник. ― За чёрных рабов много не выручишь.

― Так-то оно так, но наши люди брезгуют к ним прикасаться, ваша милость, ― Вайлин Рас стоял, выставив изувеченную ногу вперёд, по его лицу было невозможно понять, доставляло ли ему неудобства продолжительное стояние, но наместник и не думал предложить работорговцу присесть. ― Можете сами взглянуть, коли любопытно. Я пошлю за тем, кого оставил себе в качестве домашнего раба.

Наместник утвердительно кивнул. Тяжело топая, Вайлин Рас вышел из залы. А я заметил пристальный взгляд барса, прикованный к моему лицу. Может зверь чуял мои растревоженные чувства? Понимал, что я нервничал, изо всех сил стараясь не терять самообладания и присутствия духа?

Вернувшись, работорговец встал в ту же позу.

― Не слишком ли затратен поход с такой малой прибылью? ― спросил Ари Зель.

― Мог бы быть, ваша милость, но совсем юные недомужи похожи на мальчиков, и мне удалось продать их в качестве рабов для удовольствия. Нашлась масса любителей экзотики подобного толка, ― ни единой эмоции в голосе или лице.

Я стиснул зубы, чтобы сдержать слова, которым не до́лжно было вырваться здесь и сейчас. Вонзил ногти в штанины, чтобы не схватится за Велимир в порыве яростной вспышки.

В залу толкнули домашнего раба Вайлина Раса. Взрослая женщина в одежде, висящей мешком на исхудавших плечах, настолько велика она ей была. Светлые волосы коротки, а глаза не уступали в своей яркости и голубизне ясному весеннему небу. Старшая сестра Малки ― Соль!

Подойдя к ней, мужчина схватил раба за предплечье, поднял на ноги, встряхнув, и потащил в сторону возвышения, на котором располагалось кресло наместника. Барс вскочил на лапы при виде женщины и отодвинулся в сторону, плюхнувшись на пол там.

― Вот, ваша милость, ― резким движение работорговец скинул и без того едва держащуюся рубаху и широкие штаны вниз. Они спустились по телу, обхватив щиколотки.

В отличие от Малки Соль не могла похвастаться мускулами, хотя и хрупкой её тоже назвать было нельзя, несмотря на худобу. Рёбра виднелись под кожей. Женщину плохо кормили, скверно обращались, судя по фиолетовым синякам то тут, то там, расцвечивавшем загорелое тело. Но Соль не стремилась скрыть наготу и стояла, не опуская сурового и непреклонного взгляда.

― Дерзкий выродок, ― пробормотал Вайлин Рас и отвесил рабу тяжёлый подзатыльник, заставив её низко опустить голову.

Ари Зель поднялся с кресла и неспешно спустился с возвышения, приблизившись к Соль. Он с любопытством осматривал необычное для него тело. Обвисшие по сравнению с мужскими груди и отсутствие отростка между ног. Второе заинтересовало его более прочего. Принц беззастенчиво лапал Соль, а она стояла, не шелохнувшись как дерево в лесу, которое не могло ничего поделать, когда кто-то решал навредить его коре.

Рука Ари Зеля в перстнях просочилась между ног женщины. Казалось, он разыскивал то, чего там не могло быть.

― Как странно, ― бормотал он с улыбкой ребёнка, получившего новую игрушку. ― Как вы их назвали? Недомужи? Очень подходящее название.

Он вытащил руку. Дворецкий сию же секунду предоставил господину влажный платок, которым тот протёр кисть. Из груди Соль вырвался тяжкий вздох. Ари Зель резко повернулся ко мне:

― Вас Ха, не хочешь взглянуть поближе на недомужа?

Очевидно, он считал, что таким образом оказывал мне милость.

― Как глупо, ― мрачно процедил я, спускаясь вниз. ― Недомужи? Серьёзно? Работорговцы не отличаются фантазией, верно? ― одарил Вайлина Раса холодным взглядом.

― И как же бы ты назвал их, Вас Ха?

Я посмотрел на опущенное лицо Соль, скрытое за криво отросшей чёлкой, и проговорил на языке Светлого края слово, непроизносимое никем доселе в пределах Предвечной Империи:

― Женщины.

Соль дёрнулась, взглянув на меня краем ярко-голубого глаза.

― Никогда не слышал этого слова прежде, ― задумчиво пробормотал Ари Зель. ― Это язык Островов?

«Это язык свободных людей», ― подумал я, но ничего не ответил, вместо этого опускаясь на корточки и поднимая смятую одежду, возвращая её на положенное место. Соль подтянула свисающие рукава, подвернув их.

― Он всегда такой, ― пояснил моё поведение работорговцу наместник, пожимая плечами и возвращаясь в кресло. ― Я с удовольствием выделю вам необходимое количество солдат, Вайлин. Предоставьте мне договор, когда придёт время.

Оторвав от меня тяжёлый и настороженный взгляд, работорговец кивнул:

― Тогда разрешите откланяться, ваша милость? Я человек занятой.

― Не сомневаюсь в этом. Можете идти.

― Саби́н, ― обратился Вайлин к барсу и заковылял к выходу из зала, грубо схватив раба за предплечье и таща следом за собой.

Соль оглянулась, посмотрев в моё лицо, словно запечатлевая в памяти, а затем исчезла за толстой занавесью в проходе. Как же сильно мне хотелось броситься вслед за ней.

― И что скажешь об этих женщинах, Вас Ха? ― болтал принц увлечённо. ― Похожи на мужчин вроде бы, но ужасно изуродованы. Хотя бёдра выглядят аппетитными, всё остальное скорее отвращает. Мягкое на ощупь, но омерзительное на вид, тело, ― он посмотрел на меня. ― Вас Ха... ты что же плачешь?

Я и не заметил, как упрямая слеза скатилась по щеке, оставив мокрую скорбную дорожку. Не вышло её удержать. Нельзя... нельзя... нельзя... разрыдаться на глазах этого ублюдка. Я быстро стёр слезу с лица.

― Наверное, что-то в глаз попало. Если я больше вам не нужен, то позвольте вернуться к своим обязанностям, принц, ― я прятал взгляд.

― Конечно. Почему нет?

Почтительно поклонившись, чуть ли не бежал к выходу из дома наместника. Но не успел нагнать Вайлина Раса и Соль, которую он как алчный паук утащил за собой. Немой крик застыл на губах. Я ступал по улицам, не замечая пути.

Девочки, маленькие девочки уже прямо сейчас переживали судьбу нечастного Арчи, который никогда никому не сможет рассказать обо всём, через что ему пришлось пройти. Их сёстры и матери погибали на тяжёлых работах, лишённые надежды когда-нибудь воссоединиться со своими семьями. И я не знал, как мне всех их спасти хотя бы от будущих напастей, потому что прошлое изменить было нельзя.

Рыдания подступали к горлу, но я не имел права дать им волю. Ведь Соль, стоя передо мной раздетая и избитая, и слезы не проронила. Может потому мне так отчаянно хотелось заплакать за всех, кто не мог обнажить слабину перед своими мучителями?

Толком не глядя куда иду, столкнулся с каким-то полумужем, сразу начавшим рассыпаться в извинениях. Дородный, явно зажиточный, он буквально тараторил, а я просто прошёл мимо.

Работорговцы ― богатейшие люди Империи после белых рыцарей и членов императорской семьи, конечно. Кто же дышал им в спины? Держатели борделей. Именно туда меня и привели своевольные ноги.

Изогнутый прямым углом переулок утыкался в тупик. Так его и прозвали в народе «тупиком наслаждений». Несколько борделей, расположенных в ряд, не конкурировали, потому что каждый предлагал уникальные услуги своим клиентам. Солдаты часто об этом трепались в казармах и столовых в свободное от долга время. Обсуждали рабов, делились впечатлениями и советовали друг другу попробовать что-нибудь новое. В такие моменты я завидовал Адигоре, не понимающей большую часть имперской речи.

Арчи рассказывал, что посетил все бордели Аризеля, хотя пустили его только в один из них. Я же, чёрный рыцарь, мог наведаться с проверкой в любое заведение города. Именно это я и собрался сделать прямо сейчас.