Хрупкость тени (ЛП) - Форд Ша - Страница 3

Д’Мер развернулась, вскинула брови.

- О? И что за друзья? Надеюсь, не тот ужасный скрипач.

- Эм, он среди них. Но за ними приглядывает пара воинов с гор.

Ее брови поднялись еще выше.

- С Беспощадных гор?

- Да, - Горацио не знал, стоит ли упоминать другие горы. – Но она в надежных руках, обещаю. Рыжеволосому можно доверять, а женщина владеет мечом лучше любого военачальника. И с ними она… Графиня? Вы в порядке?

Лицо Д’Мер вдруг стало цвета свежевыпавшего снега. Она схватилась за живот и отпрянула на шаг.

- Да. Я в порядке, - сказала она через миг, взгляд ее стал отдаленным. – Думаю, это от долгого пути. У парня рыжие волосы, говоришь? А как выглядит девушка?

Горацио лепетал, пытаясь подобрать подходящие слова:

- Ах, ну, такую я еще не видел, графиня. У нее темные волосы, зеленые глаза, и ребята все время пялились на нее вместо работы, - ее лицо лишилось всех цветов, и Горацио встревожился, от этого и осмелел. – Что такое, моя графиня? Что не так?

Но она не ответила. Она развернулась и вышла из комнаты, девушка следовала за ней.

Горацио слушал их шаги, пока они не дошли до прихожей. Как только входная дверь закрылась, он рухнул в кресло и схватился за грудь. Он долго не мог совладать с дыханием, а потом долго боролся с горечью, что подступала к горлу.

Но он не мог успокоиться до конца. Он не знал, что означало это выражение лица графини, но подозревал, что как-то подверг Аэрилин опасности.

Это не давало ему покоя день и ночь.

Карета проехала три мили по дороге, когда Д’Мер смогла заговорить:

- Это она, - сказала она скорее себе, чем кому-то. – Аэрилин путешествует с Драконшей, - карета подпрыгнула, а с ней и ее голос в конце предложения.

- Что это значит, моя графиня?

Конечно, Элена слышала ее. Она сидела так тихо, что Д’Мер забыла, что она была здесь. Но когда она подняла голову, то поймала спокойный взгляд девушки. Движение кареты не беспокоило ее, она сидела ровно, как сидела бы и за обеденным столом.

- Это значит, что нам нужно спешить, - сказала графиня. Она обдумывала проблему, глядя на проносящиеся за окном деревья. – Хотелось бы, чтобы Реджинальд ответил на мое письмо. Не представляю, во что он ввязался.

- Я могу узнать, графиня.

- Возможно, - признала Д’Мер. – Но сперва у меня есть другое задание для тебя. Повар что-то читал перед тем, как мы пришли…

- Письма были от мисс Аэрилин, графиня. Я видела ее имя на конверте, - сказала Элена.

- Я так и думала. Нужно, чтобы ты получила их, - графиня склонилась, - сегодня.

- Да, графиня, - сказала Элена, словно это было не сложнее похода на рынок. Может, для нее так и было.

Красивое личико Элены было маской, скрывающей хищника. Д’Мер смотрела, как она встала, отстегнула юбку от туники, и платье удобно скрывало под собой сапоги, черные леггинсы и два тонких ножа опасного вида, пристегнутые к бедрам.

Элена открыла дверь кареты и склонилась. Графиня успела схватить ее.

- Возвращайся в замок как можно скорее. Времени мало.

Элена кивнула. Она выпрыгнула из кареты как кошка, изящно перекатилась и встала на ноги.

Когда Д’Мер повернулась к ней, она уже пропала.

О, как же было жарко. Невыносимо жарко. Капля пота стекла со лба Каэла на нос. Он пытался смахнуть ее раньше, чем она упадет сама, но двигался не достаточно быстро.

Капля упала на страницы открытой книги, и он выругался вслух.

- Это точно, парень, - сказал Моррис. Жар терзал его горло, и он хрипел сильнее обычного. Он повозился с флягой еще минуту, а потом смог все-таки сунуть ее между рук. Он поднес ее к губам. – Сядь прямо, когда читаешь, и тогда слова не расплывутся, - посоветовал он, глядя, как Каэл вытирает след капли краем рубашки.

- Я пытался, - проворчал Каэл.

Он уже все перепробовал. Он прислонялся к стене, пока телега не содрогнулась так сильно, что он ударился затылком. Потом он сел, подняв колени до груди, пока ноги не свело, он склонялся, пока не заболела спина. Он бы растянулся на полу, если бы там не было столько мешков, палок и ящиков.

Нет, безопасно было сидеть только у скамеек, но и там места было мало.

Скамейки были заполнены пиратами, Каэл видел отражение своих страданий на их обветренных лицах. Было сложно поверить, что они вызвались на это, даже были готовы бороться за это. Когда они покидали бухту Взятки, желающих было так много, что капитану Лисандру пришлось выбирать.

Пираты радовались, когда называли их имена. Они целовали семьи на прощание и гордо шли на борт «Грохочущего якоря» с рюкзаками за спинами.

- А что должны делать мы? – крикнул дядя Мартин, когда Лисандр отдал приказ отчаливать. Он опирался на трость и казался маленьким с корабля, но его голос было слышно в прохладном утреннем воздухе. – Чтобы ты знал, мне не нравится оставаться позади.

- Просто продолжайте грабить, - рассеянно сказал Лисандр, убирая волнистые волосы с лица, пока он приказывал повернуть паруса.

- Продолжить…? Как я должен продолжить? – завопил дядя Мартин, потрясая тростью. – Там мои соотечественники, я должен освободить их!

- Ты никого не обманешь, отец, - отозвался Тельред. – Мы знаем, что ты хочешь найти в долинах, это не связано с людьми.

- Не издевайся! Нет ничего плохого в желании увидеть великаншу, пока я не ослеп, - он улыбнулся и добавил. – Я слышал, что они такие же очаровательные, как обычные женщины, только больше! Ты же не дашь любимому старому папочке умереть, не увидев это?

Хотя дядя Мартин жаловался, Лисандр запретил пиратам следовать за ними, сказав, что пробьет их паруса, если заметит на горизонте. И хотя они согласно ворчали, Каэлу казалось, что они не прощаются, уплывая из бухты.

Он не удивился бы, если бы у всех морских псов за спинами были скрещены пальцы.

Бухта осталась позади. Они оставили корабль и большую часть людей у пристани деревушки, приняли облик торговцев. После двух дней тяжелого пути пешком они пересекли границу Высоких морей и пошли по долинам. Им пришлось забраться в телегу и стараться не шуметь.

Армия Гилдерика патрулировала все долины, и толпа путников привлекла бы их внимание.

Каэл сел и моргнул, пытаясь дать глазам отдохнуть от чтения. Капитан Лисандр сидел напротив него, волна его волос прилипла к голове от пота, его улыбка сменилась хмурым видом. Он напряженно сидел на скамейке, его глаза были зажмурены, рука крепко обнимала женщину рядом с ним.

Золотисто-каштановые локоны Аэрилин были заплетены в умелый узел на макушке. Она была в мужской тунике и штанах, но не жаловалась, как раньше. В платье было бы жарче.

Жар мог растопить их, но Аэрилин прижималась к Лисандру. Она теребила пуговицы на его рукавах, когда подняла голову и поймала взгляд Каэла.

Она улыбнулась, но не так, как улыбалась всем. Нет, это была улыбка для него, полная жалости. Так на него смотрели все женщины бухты всю зиму. И ему это надоело.

Он поднял книгу и притворился, что снова читает, закрывшись от нее.

- Далеко еще?

Рычал Тельред, он сжимал кулаки слева от Каэла. Чем дальше они были от морей, тем ворчливее он становился. После нескольких часов в тесной прыгающей телеге он стал невыносимым. И теперь жар добавлял проблем.

Каэл листал книгу, пока не нашел карту Бесконечных долин. Он дважды обыскал библиотеку поместья, но не нашел карты лучше, чем в своей любимой книге, в «Атласе путешественника».

Земля была ровной, и дорога через Бесконечные долины шла посередине. Они могли ехать из одного конца региона в другой, не сворачивая. Он провел пальцем по дороге, пока не добрался до клочка деревьев. Только он был отмечен на карте.

- Там мы устроимся отдохнуть, - сказал он, указывая, хотя знал, что Тельред не смотрит. Его кулаки были прижаты к глазам так сильно, что он бы не мог даже закатить их. – А потом доберемся до деревни Галехерд. И мы попадем туда до заката, если не будем мешкать.