Божественная комедия - Данте Алигьери - Страница 26
- Предыдущая
- 26/38
- Следующая
Изменить размер шрифта:
26
Песня двадцать шестая
Восьмой вертеп восьмого круга. Души коварных советчиков. Улисс и Диомед, погубившие Трою. Рассказ Улисса о путешествии в неизвестную страну.
1 Ликуй, ликуй, Флоренция! Везде
Могущество твое неотразимо;
Известна ты на суше и воде,
4 И даже Ад готов неутомимо
О флорентийских гражданах кричать…
Когда передо мной скользнули мимо
7 Пять извергов, и в них я мог узнать
Твоих граждан, мне сделалось обидно,
Не мог я крика гнева удержать,
10 И за тебя мне стало больно, стыдно…
Когда мои предчувствия не лгут,
Еще ты испытаешь, как постыдно
13 Тебе немало бедствий предрекут
Озлобленные жители из Прато1,
И их проклятья к худу приведут.
16 К прошедшей славе нет уже возврата,
И если б над тобою, город зла,
Пороков, злодеяний и разврата,
19 Беда, как туча черная, всплыла
В минуту эту – я б не удивился:
Да, на себя, Флоренция, звала
22 Давно все кары… Пусть бы разразился
Гром над тобой, когда осуждена
На бедствия несчастная страна;
25 Скорей бы суд ужасный совершился…
Еще страшнее в поздние года
Казаться будет мне твоя беда.
28 И далее пошли мы… Возвратился
По тем же скатам ментор мой тогда,
Которыми со мною он спустился.
31 Меж безднами и трещинами скал
Уединенный путь наш продолжался,
И в бездну я наверно бы упал,
34 Когда б порой за камни не держался
Руками. Бесконечная тоска,
В тот час, когда вперед я подвигался,
37 Была неотразима, велика,
И я скорблю в минуту эту снова,
Когда воспоминания былого
40 Припоминаю вновь, и обуздать
Хочу свой ум, чтоб Неба благодать
И добродетель – поприща земного
43 Вожатого – не мог я потерять…
Как селянин простой, – в ту пору года,
Когда на небесах начнет сиять
46 Июльский день, и южная природа
Вкруг рассыпает щедрые дары, —
Как селянин следит порой у входа
49 В свой дом, как в небе вьются комары,
Так я следил в вертепе за огнями,
За переливом странной их игры,
52 Когда пришли мы тихими шагами
К окраине, откуда видно дно:
Восьмая пропасть встала перед нами,
55 Где было все таинственно-темно.
Как тот пророк, которого в Вéфиле
Медведицы лесные защитили2,
58 Смотрел, как колесницу Илии
На небо быстро кони уносили,
И очи Елисея не могли
61 Следить за бегом их неуловимым
И только наблюдали лишь с земли,
Как пламя их исчезло в небе дымом,
64 Так двигались в вертепе те огни,
И в каждом призрак грешника скрывался.
Чтоб рассмотреть, как двигались они,
67 Я с краю моста к бездне наклонялся,
И если бы за камень не держался,
То, верно, б там свои окончил дни
70 И в пропасти бездонной потерялся.
За мной путеводитель наблюдал
И на вопрос немой ответ мне дал:
73 «В светильниках, перед тобой зажженных,
Сокрыты души многих осужденных,
Чтобы огонь их вечно пожирал…»
76 «Учитель, – отвечал я, – догадаться
Мог я и сам, увидевши в огне
Мелькающие тени, но дознаться
79 Хотелось бы теперь, учитель, мне,
Кто это стал к нам ближе приближаться
Вон в пламени, и тот огонь на дне
82 Двойным костром теперь вдали пылает,
И страшный мне костер напоминает,
Где Этеокл и брат его сгорел».
85 И был ответ: «В том пламени страдает
Сам Диомед и вместе с ним – Улисс3:
Одна их казнь теперь соединяет,
88 И здесь в Аду опять они сошлись,
Как на земле сошлись для преступленья.
Их деревянный конь сгубил, и вниз
91 В кромешный Ад за ложь без сожаленья
Повержены они. Они должны,
Не ведая пощады искупленья,
94 Гореть в жилище адском сатаны:
За их обман страдает и в могиле
Теперь Деидамия об Ахилле.
97 И к довершенью страшной их вины
Караются они за похищенье
Палладиума». Молвил я в волненье:
100 «Когда они способны говорить
И в пламени, то дай мне разрешенье,
Учитель мой, – могу ль о том просить? —
103 Тех двух теней дождаться приближенья;
Тебе известны, мудрый мой поэт,
Все тайные души моей стремленья…»
106 И мне Вергилий дал такой ответ:
«Мой сын, твое желанье одобряю, —
Поистине, дурного в этом нет,
109 А потому его я исполняю,
Но об одном прошу, чтоб ты привык
Воздерживать, где нужно, свой язык.
112 Все помыслы твои я понимаю,
А потому мне предоставь ты речь
С тенями; должен я предостеречь
115 Тебя, что эти греки, может статься,
С тобой и говорить не захотят…»
Когда к нам пламя стало приближаться,
118 В котором тени двигалися в ряд,
Не в силах на пути разъединяться,
И отступить вперед или назад,
121 Тогда мой спутник молвил им: «О, тени!
Когда хоть чем-нибудь мог угодить
Я вам в своем высоком песнопенье,
124 Не торопитесь быстро уходить,
И пусть один из вас мне повествует
О том, за что он осужден страдать
127 И в этом вечном пламени тоскует».
Тогда один светильник задрожал, —
Так ветер иногда огонь волнует, —
130 И в тихом колебанье зароптал.
Тень перед нами тихо закачалась,
Как будто бы – за ней я наблюдал —
133 Заговорить с усилием сбиралась.
И, наконец, я услыхал слова:
«Когда вперед куда-то порывалась
136 Моя душа, и кинул я едва,
Не в силах совладать с собой, Цирцею,
Жизнь впереди казалась мне нова,
139 И увлечен я был невольно ею,
Забыл отца, свою отчизну-мать,
Расстался с Пенелопою своею.
142 В себе тоски не мог я обуздать,
Не мог забыть прекрасную затею:
Хотелось мне весь свет скорей узнать:
145 Его пороки, славные деянья,
И подвиги людские на земле;
И очутился вдруг без колебанья
148 В открытом море я на корабле
С немногими, мне верными, друзьями,
Помчался по волнам в туманной мгле,
151 Марокко любовался берегами,
Сардинией, прекрасною страной,
И многими другими островами,
154 Стоявшими в пустыне водяной.
Состарились мы все, когда приплыли
До Геркулеса грани роковой:
157 Его столбы в проливе узком были
Поставлены – чтоб далее никак
В своих ладьях пловцы не заходили.
160 Но я сказал, увидя этот знак:
«Друзья! Для нас тяжка была дорога,
До запада достигли мы сквозь мрак,
163 И так как жить осталось нам немного,
То счастье попытаем и рискнем
Проникнуть в мир безлюдный, где тревога
166 Людская неизвестна. О своем
Припомните вы все происхожденье.
Не для того на свете мы живем,
169 Чтоб скотски прозябать со дня рожденья,
Но для того, чтоб на земле найти
Познания и высшие стремленья!»
172 Так говорил друзьям я на пути,
И речь моя всех их так оживила,
Что трудно удержать потом их было,
175 Когда вперед мы принялись грести.
Корабль свой мы к востоку повернули
И словно птица далее порхнули
178 В своем безумном беге. В небесах
Сверкали звезды полюса другого,
Пять раз луна светила в облаках
181 И исчезала с неба голубого
С тех пор, как мы сквозь роковой проход
Скользнули в бездну моря, нам чужого,
184 И убегали далее… Но вот
Вдали гора пред нами показалась,
Черневшая из белой пены вод,
187 И та гора громадной нам казалась.
Обрадовались все мы ей тогда,
Но эта радость тотчас же умчалась
190 От нас, сменившись ужасом, когда
От той горы поднялся вихрь ужасный
И на корабль наш хлынула вода.
193 Три раза поднимался он, несчастный,
Напором волн, и вот в четвертый раз,
Не выдержав с грозой борьбы напрасной,
196 Пошел на дно: закрыло море нас.
26
- Предыдущая
- 26/38
- Следующая
Перейти на страницу:
