Доверься мне (ЛП) - Арментроут Дженнифер Ли - Страница 52

— Нет, сделала.

Она покачала головой. — Может и сделала, но я не уверена. Ты мне нужен был там, и ты был, без каких-либо вопросов. Я не могу в полной мере отблагодарить тебя за это… за все.

— О, Пироженка, тебе по прежнему не стоит меня благодарить.

— Но я… — Она прервалась, замерев. — Пироженка?

Я было открыл рот, но потом понял свой промах. Опуская руки, я отступил назад и рассмеялся. — Я что, сказал это вслух.

— Да. Типа того. — Она потянула вниз края позаимствованной футболки. Ее глаза наполнились интересом. — Что это значит?

Разрази меня гром, но я почувствовал, как мои щеки начинают пылать.

Она округлила глаза и улыбнулась. — Ты покраснел! О, Боже, ты на самом деле покраснел! — Она ущипнула меня за щеку. — Теперь, я обязана знать, почему ты так покраснел.

— А что я получу взамен, если расскажу?

Она посмотрела на меня, подняв брови, чем показала, чего я не получу, если не расскажу. Этот стервозный взгляд завел меня. А потом, когда она вздохнула, я возбудился.

— Это на самом деле немного глупо. — Поймав ее за руку, я притянул ее обратно к себе. Как только она оказалась достаточно близко, я наклонился и запустил руку между ее ножек.

Она ударила меня по спине. — Не пытайся меня отвлечь… — Она взвизгнула, когда ее ноги оторвались от пола. — Кэм!

Подняв её, я прижал её к груди и направился в сторону прихожей. — Я тебя не отвлекаю. Я помогаю тебе вернуться в спальню.

Она зажмурила глаза. — Помимо того, что мне не нужна помощь, чтобы добраться до спальни, зачем ты несёшь меня в спальню?

— Ты медленно ходишь, — сказал я, пока нес ее до кровати. — Эй.

Она сердито посмотрела на меня. — Что?

Перед тем, как бросить ее на середину кровати, я на секунду зарыл глаза. Ее визг перешел в ворчание, когда она подпрыгнула. Она раскрыла рот, и я знал, что сейчас она начнет ругаться. Я навис над ней прежде, чем у нее был бы шанс заговорить, и запустил руку под ее футболку. В мгновение ока я снял ее, и она оказалась превосходно, чарующе обнаженной. Я сбросил с себя штаны.

У неё вырвался вздох, когда я забрался на кровать, восхищаясь проделанной работой. — Итак, — сказала она мягким тоном. — Так что там насчет Пироженки?

— Ну, это прозвище. — Я поцеловал ложбинку между её грудей. — Твоё.

— Это я поняла.

Я запечатлел поцелуи вдоль нижней части одной из ее грудей, а потом чуть ниже грудной клетки. — Оно пришло мне на ум в нашу первую встречу.

— Первую… Оу! — Она дернулась, сжимая простыни на кровати, когда я пробежался кончиком языка вокруг ее пупка. — Когда мы встретились впервые?

Я поцеловал слева внутреннюю часть ее бедра, а затем и справа. — Это было в тот день, когда ты на меня налетела у кабинета астрономии, кстати, ты должна снова записаться на этот курс.

Пироженка застонала. — Не напоминай.

Не знаю, относилось ли это к курсу или тому, что она врезалась в меня. — Когда я впервые увидел тебя и твои волосы… — Я прервался, целуя ее между ног. Ее едва уловимый вздох отозвался улыбкой на моем лице. — Все о чем я мог думать — это о Клубничном Пирожном… — Я еще раз прервался, пробегая языком по всей ее длине. — Клубничное Пирожное сбило меня с ног.

Она рассмеялась, и я поднял голову, откинувшись назад таким образом, чтобы мы смотрели друг другу глаза в глаза. — Вот это да. Не понимаю, как работает твой мозг.

— Тебе это нравится.

— Нравится. — Она скользнула ногой по моей голени. — Значит, всё это время про себя ты называл меня Пироженкой?

Я кивнул и устроился между её ног. — Возможно… пару раз.

— И ты проговорился только сейчас. Ух-ты. Это своего рода чудо. — В её глазах танцевали озорные чёртики. — И это даже мило.

— Это определенно мило. Это… — Я застонал, когда она подняла бедра вверх, соединяя нас вместе. — Ну, тогда…

Она захихикала, а потом ни один из нас ни смеялся, ни говорил. Я резко простонал из-за того, какой она была упругой. Я чувствовал лишь ее тело и хотел быть еще глубже и ближе. Мы двигались в едином ритме, наши тела вспыхнули и напряглись. Это было безумием, но я не мог насытиться ей. Оказалось так же, как и она мною. Мои губы сомкнулись вокруг ее соска, когда я вошел в неё. Она зеркально отражала мои движения, пока не выгнула спину, вскрикивая.

Ее облегчение обрушилось на меня. Притягивая ее ближе, я сел, разместив ее на коленях. От новой позиции вожделение промчалось по моим венам. Я больше не мог сдерживаться. Только не когда ее маленькие зубки вонзились мне в шею.

Шли минуты, сопровождаемые лишь звуком нашего неровного дыхания. Я все еще был в ней. В том, как все закончилось, чувствовалось умиротворение. И я держал в руках весь мой мир.

Позже, намного позже, мы сидели в кровати с тарелкой шоколадного печенья. Поцелуем я убрал шоколадную крошку с её губ.

И потом поцеловал по-настоящему.

Я поцеловал ее, и это было, словно я сделал это впервые. Исходная сила, потрясение от соединения наших губ никуда не исчезли. Безмолвно я осознал, что благодаря любви простой поцелуй никогда не теряет своих красок.

Мою грудь распирало, когда я отстранился, посмотрел в ее теплые глаза, и мое сердце выполнило этот сумасшедший дурацкий кульбит. Я также прекрасно осознавал, что кое-что никогда по-настоящему никуда не исчезнет.

Пироженка положила свою маленькую руку на мою щеку.

— Что такое?

Сначала я не знал, что ответить. Я… Я ждал Эвери — ждал её несколько месяцев. Чёрт, я бы ждал её годами, но она…

Поворачиваясь, я поцеловал внутреннюю сторону её ладони.

— Спасибо за то, что доверяешь мне.

Сладкий чай, похоже, станет моей погибелью. И не потому что в нем столько сахара, что от одного глотка можно впасть в диабетическую кому. Или из-за того, что мой брат чуть ни создал аварию с участием трех автомобилей, резко развернувшись, получив сообщение, содержащее всего лишь два слова.

Сладкий. Чай.

Неа. Из-за просьбы привезти сладкий чай, я встречусь лицом к лицу с Джейсом Уинстедом, физическим воплощением всех девчачьих фантазий и не только, за пределами кампуса, в присутствии моего брата.

О, Пресвятая Дева Мария, это будет неловко.

Почему, ну почему моему братцу приспичило написать Джейсу и упомянуть, что мы в его окрестностях, и поинтересоваться нужно ли ему что-то? Он должен был повозить меня по городу, чтобы я могла ознакомиться с местностью. Хотя то, что я улицезрю, несомненно, гораздо лучше, чем то, что я увидела в этой округе.

Если я увижу еще хоть один стрипклуб, то покалечу кого-нибудь.

Кэм посмотрел на меня, мчась вниз по проселочной дороге. Мы уже вечность как съехали с трассы 9. Его взгляд опустился с моего лица на чай, в который я вцепилась. Он поднял одну бровь.

— Знаешь, Тереза, ты можешь поставить его в подстаканник.

Я покачала головой. — Все нормально. Я подержу его.

— Ладно, — Кэм протянул слово и сосредоточился на дороге.

Я вела себя как дура, и мне надо было немного остыть. Последнее, что кому-нибудь нужно, это чтобы Кэм узнал, почему я веду себя как тупица.

— Так, эм, я думала, что Джейс живет рядом с колледжем.

Прозвучало непринужденно, правда? Боже, я почти уверенна, что мой голос надломился в какой-то момент, когда я задавала не такой уж невинный вопрос.

— Так и есть, но он проводит большинство времени на ферме его отца. — Кэм снизил скорость и резко повернул на право. Чай чуть не вылетел в окно, но я впилась в него смертельной хваткой. Чай никуда не денется.

— Ты помнишь Джека?

Конечно, я помнила. У Джейса был пятилетний брат Джек, и я знала, что мальчик значил для него все. Я фанатично помнила все, что разузнала о Джейсе, думаю так же, как и поклонники Бибера о своем кумире. Как бы унизительно это не звучало, но это правда. Джейс, об этом никто не знает, и даже он, за последние три года много стал для меня значить.