Черная книжка - Паттерсон Джеймс - Страница 44

Ким нахмурилась — такое впечатление, что она мне не верила. Видимо, по ее мнению, я что-то утаивал.

— Я слышала другое, — сообщила она. — Прокуроры пообещали ей иммунитет, если она даст показания. Вы ведь знаете прыткую женщину-следователя, которой прокурор штата поручила заниматься данным делом? Ту самую, которую они притащили сюда из штата Висконсин после того, как она разоблачила сенатора. Эми Лентини.

Что-то внутри меня зашевелилось.

— Ну и что она?

— Я слышала, что она обещала Рамоне полностью снять с нее обвинения, если она отдаст маленькую черную книжку. Полный иммунитет.

Я посмотрел на Ким ничего не выражающим взглядом. По крайней мере, я надеялся, что мой взгляд ничего не выражал. Однако в действительности то, что она только что сказала, было для меня новостью. Я об этом слышал впервые.

— Говорят, что вся эта возня — уголовное дело — зациклилась на маленькой черной книжке, — продолжала Ким. — Якобы женщина-прокурор — Лентини — побеседовала отдельно с каждым из арестованных, даже с мэром, и поклялась, что снимет обвинения, если они расскажут о маленькой черной книжке.

Я покачал головой, но это не означало, что я не доверяю ее словам. Просто они показались мне бессмысленными.

А затем вдруг меня осенило. Ведь после того, как я арестовал посетителей особняка-борделя, все, что хотела знать Эми Лентини, — местонахождение маленькой черной книжки.

— Даже… с мэром? — переспросил я. — Она предложила мэру иммунитет?

Ким кивнула.

— Мои источники говорят, что прокурор Лентини вела переговоры с мэром: если он обеспечит ей доступ к черной книжке и согласится уйти в отставку, они снимут обвинения.

Я провел ладонью по губам, но промолчал.

— Вы об этом не знали, — сделала вывод Ким. — Вы — главный свидетель по данному делу, и вам ничего не было известно.

Нет, не знал, и меня это больно укололо.

Я мог понять, почему Эми считала маленькую черную книжку очень важной уликой, но мне было невдомек, почему это более важно, чем привлечение к уголовной ответственности людей, пойманных в борделе. Ведь она и без того поймала довольно крупную рыбу. Разве мэр и архиепископ — недостаточно большие трофеи?

Кто, черт возьми, мог быть выше их?

Я пошел прочь — хотелось сосредоточиться и поразмыслить над вновь открывшимися обстоятельствами. Я и сам не понимал, что меня раздражало больше: то, что Эми ничего мне не сказала, или то, что я так сильно из-за этого распереживался.

Ким семенила по тротуару рядом со мной.

— Получается, теперь вы у меня в долгу, — начала ныть она. — Так что не отмалчивайтесь. В нашем городе это самая шумная история за несколько лет. Кое-кто жаждет крови мэра. Я слышала, что конгрессмен Тедеско дожидается, пока мэра признают виновным, и сразу же выставит свою кандидатуру на освободившееся кресло. Вот это будет предвыборная гонка, правда? Конгрессмен Тедеско против Максималистки Маргарет.

Я остановился и воззрился на Ким.

— Что вы имеете в виду? Максималистка Маргарет? Кандидат на пост мэра?

— Ого, да вы вообще не в курсе. — Ким ухмыльнулась, довольная собой. — Я слышала, что ее политические механизмы уже приходят в движение. Она собирается добиться признания мэра виновным и затем попытаться занять его место. Она подождет до суда, а затем выставит свою кандидатуру. Она ведь как-никак слывет борцом с преступностью и позиционирует себя как сильного человека, который сможет навести порядок в городе. Такой у нее имидж.

Выглядело вполне правдоподобно. Но вот только мне самому почему-то это в голову не пришло. Впрочем, я, хотя и прожил в Чикаго всю жизнь, смотрел на местную политическую возню как бы издалека, со стороны. Не интересовался, не участвовал и не собирался участвовать.

— Вы уверены, что занимались этим уголовным делом, Билли? — удивилась Ким. — Похоже, я знаю о нем гораздо больше, чем вы.

Да, она явно владела большим количеством информации, чем я. Эми была ближайшим соратником Маргарет Олсон, ее правой рукой, но я ни разу не слышал от нее ни одного высказывания ни о политических амбициях Маргарет, ни о компромиссных сделках с обвиняемыми. «Возможно, меня это и не должно было касаться. — Я мысленно попытался себя убедить. — Эми не упоминала ни о чем таком, потому что мне знать и не следовало».

Но мне все равно было неприятно. Каждый раз, когда казалось, что я полностью раскусил Эми, я тут же узнавал о ней что-то новое.

И если она так старательно скрывала от меня важную информацию, то что еще она утаила?

Я вошел в кабинет Эми в заранее оговоренное время, то есть в десять часов, чтобы заняться подготовкой к грандиозному судебному разбирательству. Моя голова все еще гудела от попойки, которую я устроил для себя прошлым вечером. А еще — от того, что мне только что сообщила Ким Бинс. Ну и, конечно, от разговора с моей сестрой Пэтти неподалеку от места преступления. Да уж, моей голове было от чего гудеть.

Около своего кабинета Эми поздоровалась со мной довольно холодно: «Доброе утро, детектив, очень любезно с вашей стороны, что пришли», — но когда она закрыла за собой дверь и мы оказались наедине, положила ладошки мне на грудь.

— Привет, — прошептала она.

Я буквально отшатнулся, чем очень удивил ее. Когда мы поцеловались прошлым вечером, это явно было нечто большее, чем обычный поцелуй, и вызвало у меня ощущения, которых я не испытывал годами. Ее охватили такие же чувства. Во всяком случае, мне так показалось. Она впилась в меня взглядом, ожидая объяснений.

— Мне необходимо вам кое-что сказать, — пробормотал я.

Она посмотрела на меня с недоумением. Кстати, выглядела она великолепно: светло-серый костюм, волосы искусно зачесаны назад. Эми была умной — очень умной — и красивой женщиной. Такая комбинация была для меня убийственной.

— Вы предлагали Рамоне Диллавоу иммунитет в обмен на маленькую черную книжку?

Эми моргнула — всего лишь разок, — а во всем остальном лицо осталось невозмутимым.

— Да, — ответила она.

— А другим обвиняемым? Архиепископу? Мэру? Знаменитостям и бизнесменам? Вы обещали снять обвинения, если они помогут найти маленькую черную книжку?

— Да, обещала, — не стала отрицать она.

— А мне об этом вы не сообщили?

Она покачала головой.

— Я — прокурор. Вы — свидетель. Как прокурор я не обязана держать вас в курсе своих действий, относящихся к стратегии правоохранительной деятельности. — Не отрывая от меня взгляда, она наклонила голову. — К тому же это было до того, как… как я начала…

— Начала что? — Я поймал себя на том, что хочу побыстрее услышать, что она скажет.

— …доверять вам, — договорила она. — До того, как стала к вам неравнодушна.

Мне очень захотелось пойти у нее на поводу, поверить ее словам, ослабить бдительность и пустить ее в свою душу. Но я ничего не ответил. Я заметил на ее лице обиженное выражение из-за того, что я промолчал, однако сначала мне нужно было получить от нее более подробные ответы на мои вопросы.

— Вам известно, что я подозревала вас в воровстве маленькой черной книжки, — заговорила она. — Я от вас не скрывала. Мне нужна была черная книжка. И я не видела разницы, каким способом ее раздобыть.

— И вы по-прежнему так думаете? — поинтересовался я.

— Как именно?

— Как и раньше, считаете, что я взял маленькую черную книжку?

Она пару секунд помолчала, а затем ответила:

— Нет, я так уже не думаю.

— Но она вам все еще нужна. Вы все еще хотите ее заполучить.

Она подняла брови.

— Вообще-то нет. То есть я-то хочу, но решаю в данном случае не я.

— Что это означает?

Она завела прядь волос за ухо.

— Дело в том, что мне сказали, будто это теперь не так уж важно. Мне поручено пока отставить этот вопрос и сфокусироваться на победе в судебном разбирательстве относительно секс-клуба.

— А с чего вдруг? — наседал я. — Почему произошли такие перемены?