Черная книжка - Паттерсон Джеймс - Страница 26

Тому, кто взял ту маленькую черную книжку, мысль об этом не пришла внезапно, прямо во время облавы. Он продумал все заранее. У него был план.

У него или у нее.

Только я так подумал, как в комнату вошла Кейт — забавное совпадение. Она бросила сумку на письменный стол, не сказав ни слова и даже не посмотрев в мою сторону. Я почувствовал, как меня бросило в жар.

— Харни.

Лейтенант Визневски — Виз, мой начальник — поманил меня пальцем.

Виз тоже был там в злополучную ночь. Он еще попытался отговорить меня устраивать облаву.

Ситуация начинала смахивать на сюжет какого-нибудь старомодного романа Агаты Кристи: «Один из людей, находящихся в этой комнате, — вор! Один из вас взял маленькую черную книжку».

Бутерброд с отварной солониной в моем желудке превратился, как мне показалось, в кирпич. Потребовалось срочно выпить кофе. Кофеварка, представляющая собой стеклянный сосуд и приобретенная, наверное, еще в период президентства Эйзенхауэра,[38] содержала в себе лишь остатки в виде какой-то коричневой жижи. А поскольку у меня не было сейчас ни малейшего желания заниматься приготовлением кофе, я прошел мимо нее, не остановившись.

— Да, лейтенант, — сказал я, прислоняясь к краю дверного проема кабинета лейтенанта Визневски.

Его письменный стол был похож на витрину барахольщика: на нем высились неровные стопки различных бумаг, угрожающие вот-вот рухнуть на пол. В помещении до одури пахло сигарным дымом, а на углу лежала наполовину выкуренная дешевая сигара.

— Курение здесь запрещено, начальник, — сделал я строгое лицо. — Ты, возможно, не слышал об этом.

— А с чего ты взял, что я курю?

Визневски был в первую очередь политиканом и лишь затем — полицейским. Если то, что сказал Гоулди, правда и никто не мог знать наверняка, каким образом будут развиваться события в особняке, то Виз, наверное, в последнее время гадал по ночам на картах Таро.

Если бы на этом недостатки Виза исчерпывались, я вполне мог бы с ним ужиться. В любом подразделении полиции имеются интриганы, подхалимы и подлизы. Однако ходили слухи, что Виз — взяточник и коррупционер.

И он оказался в поле моего внимания при проведении тайного расследования. Он, однако, этого еще не знал, и я с нетерпением ждал того дня, когда все откроется.

— Я просто хотел дать тебе дружеский совет, — сказал он.

— Да? И в чем он заключается?

— Ты больше не лезь на рожон.

— Хороший совет, лейтенант. Подожди-ка. — Я сделал вид, что роюсь в карманах. — У тебя есть ручка и бумага? Хочу записать твой совет, пока не забыл.

У Виза покраснел лоб. Он всегда краснел, когда Виза выводили из себя (а вывести его было совсем несложно).

— Как всегда, строишь из себя комика.

Он стал что-то искать среди царящего на письменном столе хаоса, хотя найти что-либо в таком нагромождении всевозможных бумаг, как мне казалось, было попросту невозможно.

— Я найду маленькую черную книжку, — пообещал я, пристально глядя на него.

Он прекратил рыться в бумагах и поднял глаза:

— Да? А почему ты говоришь об этом мне?

— Просто подумал, что тебе будет интересно знать.

Он, похоже, воспринял мои слова в качестве обвинения (они, в общем-то, и были своего рода обвинением). Его лоб стал красным как никогда.

— Желаю удачи, — холодно сказал он.

Рамона Диллавоу вышла из своего дома в восьмом часу. Внешне она выглядела богатой женщиной, каковой в действительности и являлась: дорогая длинная шуба и соответствующая шляпа. Ее крашеные белые волосы свисали сзади в виде стильного пучка, она шла с высоко поднятой головой, и походка у нее была уверенной. Шагать, правда, долго не пришлось: на проезжей части возле тротуара ее ждал автомобиль-седан «Шевроле» среднего класса. Это, наверное, было такси, вызванное при помощи мобильного приложения «Убер». Или же за ней приехал кто-то из знакомых.

Я наблюдал из машины и, как только авто с Рамоной тронулось с места, рванул следом. Припарковаться в районе Линкольн-Парк было не так-то просто, и это могло создать для меня проблему: если Рамона, как я подозревал, ехала сейчас в такси, ее могли просто где-нибудь быстренько высадить, и тогда мне пришлось бы срочно парковаться где попало.

Рамону Диллавоу выпустили под залог через две недели после задержания. Поскольку она являлась менеджером особняка-борделя, то автоматически стала лучшей зацепкой в поисках маленькой черной книжки. В тот вечер она заявила, что никакой книжки не существует, причем сделала это в форме напичканной ругательствами тирады, которая слегка поубавила блеска в ее показушной изысканной манере поведения. Однако каких-либо подробных показаний она не дала: почти сразу же вызвала адвоката и отказалась отвечать на вопросы не только в особняке, но и в полицейском участке. Пять тысяч долларов, которые она выложила в качестве залога, были для нее, скорее всего, просто мелкими карманными деньгами.

Зацепиться было практически не за что. За ней числилось два правонарушения: во-первых, проституция, во-вторых, сутенерство. В этом деле она поднялась до уровня особняка-борделя с эксклюзивной клиентурой, но больше я о ней почти ничего не знал. Очевидно лишь то, что мы поставили крест на деятельности ее борделя и теперь она станет искать другой способ зарабатывания денег.

Ее высадили из автомобиля в районе Голд-Коуст, к югу от района Линкольн-Парк, на Раш-стрит,[39] возле ресторана «Тайсонс». Это был дорогой ресторан с баром, где немолодые некрасивые мужчины частенько проводили время в компании с необычайно красивыми женщинами.

Я припарковал машину во втором ряду — возле уже стоящего автомобиля — и неторопливо перешел на другую сторону улицы. Я не имел ни малейшего понятия относительно того, что хочу обнаружить. Скорее всего, Рамона собиралась просто поесть и выпить в чьей-нибудь компании, и в этом случае я остался бы ни с чем — такое уже случалось, и не раз. Пока что мне не везло, но я — эдакий неугомонный бойскаут — предпринимал новые и новые попытки.

В ресторане было полно народу, и возле стойки бара люди стояли в три ряда, ожидая своей очереди. Все оживленно разговаривали, слышался смех. Освещение было тусклым. Из динамиков раздавалась музыка — джаз. Шумно и многолюдно — это как раз для меня: в такой обстановке легче оставаться незаметным.

Я вытащил из кармана смартфон. Для этого было две причины: во-первых, необходимо поскорее опустить голову, чтобы меня не заметили, а смартфон в руках — вполне резонная причина. Во-вторых, мне мог понадобиться фотоаппарат, которым был снабжен телефон.

Я окинул взглядом помещение ресторана, но не увидел Рамону Диллавоу. Она, возможно, сейчас находилась в обеденной зоне, и в этом случае ситуация для меня усложнялась. На улице Рамона была в шубе, но теперь уже вполне могла ее снять.

Это напомнило мне один анекдот, и, поскольку я уже где-то с неделю ничего не посылал своему приятелю Стюарту, я включил режим видео, навел камеру на себя и стал говорить.

— Парень по имени Джерри выходит из душа в местном спортклубе, — тараторил я. — Сотовый телефон, лежащий возле его шкафчика, начинает звонить, и он отвечает на звонок. «Милый, — говорит женщина на другом конце линии. — Я только что видела шубу, которую мне уже давно хочется купить. Она стоит пять тысяч долларов». Джерри ей в ответ: «Ого! Пять тысяч за шубу — это немало. Ну ладно, вперед! Давай!» Женщина воспрянула духом: «Ой, ну раз ты в хорошем настроении, я только что проходила мимо представительства компании „Мерседес“ и увидела новую модель, которая мне очень понравилась. Но она стоит сто пятьдесят тысяч». Джерри говорит: «Сто пятьдесят штук за автомобиль? Вот это да! Ну ладно, так и быть». Женщина радуется: «Милый, ты — самый лучший» — и отключается. Джерри тоже нажимает кнопку «отбой» и откладывает телефон в сторону. Его приятели по спортзалу удивляются: «Джерри, нам и в голову не могло прийти, что у тебя столько денег». А Джерри улыбается в усы: «У меня их нет. Я вообще на нуле. Кстати, кто-нибудь из вас знает, чей это сотовый телефон?»