Лиза и силовики (СИ) - Сонце Лизанька - Страница 26

Никитин остановил машину и обернулся к бойцам:

– Парни, я, точно, лопухнулся. Сейчас обратно поедем. Внимательно смотрите на правую сторону. Рядом с Извозьем вышка сотовая стоит, как увидите, сразу говорите. После неё нужный поворот.

Теперь Никитин торопился. Хотя они и выехали заранее, но запас по времени таял с каждым километром. Шелестел под шинами асфальт, гудел за окнами ветер. Бойцы молчали.

Через пятнадцать минут капитан подал знак: «Особое внимание!». Решётчатые фермы вышки сотовой связи вот-вот должны были появиться над деревьями. Никитин гнал машину и боялся моргнуть, вдруг снова пропустит поворот? Позора не оберёшься!

Пять минут прошли в тишине. Если верить навигатору, он опять оставил Извозье в трёх километрах за спиной. Вышка так и не показалась на глаза, словно заколдованная… Заколдованная! Капитан снова бросил машину к обочине и замер, положив руки на руль. Колдунья снова водит их как лешак, наводит морок, иллюзию. Может ли она изменить всё вокруг? Если да, то она бог, с богом бороться бессмысленно, но будь она богом, не пряталась бы в бандитском гнезде! А ведь бойцы в тот раз плавали в болоте по-настоящему! Только думали, что это океан. Иллюзия, видимость… Он повернулся к бойцу, сидевшему рядом с ним:

– Марчук, слушай внимательно! Твоя задача – следить за навигатором. Только за навигатором, про окна совсем забудь! За сто метров до поворота доложишь. Ясно? За десять метров ещё раз маякнёшь.

– Так точно, командир.

– Всё, рванули.

Наверное, чёртова Лизка потешается, наблюдая, какие они выписывают кренделя! Туда-сюда, как ёжики в тумане. Ничего, подруга, нас не проведёшь! Капитан ожесточённо вдавил педаль газа. Взвизгнули покрышки, сквозняк затянул через щель в неплотно закрытой дверце запах горящей резины. Извини, Виктор Иванович, служба.

– Стоп!

Никитин сбросил газ и покатился вперёд на самом малом.

– Десять, командир, – доложил Марчук.

Капитан остановил машину и выбрался на обочину.

…Те, кто проезжал тем днём мимо этого места, могли застать странную картину: несколько спортивного вида парней сомнамбулами, как слепые, бродили возле поворота на Извозье. Ступали медленно, то и дело останавливаясь, замирая, как цапли, на одной ноге, словно не ровный асфальт был под их сапогами, а изъеденный весенним теплом лёд. Шарили руками в пустоте и вообще дурили. Впрочем, мало ли чудаков вокруг? Может, это были сумасшедшие лицедеи, решившие репетировать на проезжей части? Тогда пусть скажут спасибо, что никто из них не попал под колёса!

…Оглушительно заскрипели тормоза. В мокром осиннике протаяло окошко,оттуда вывалился грязный, парящий навозом и дизельным выхлопом самосвал, и встал в метре от Никитина.

– Куда прёшь, урод! – заорал, высунувшись из окошка, синелицый детина в телогрейке. – Чтоб тебя!..

Добавив еще несколько фраз, совершенно непечатных и даже не смешных, детина газанул и выехал на шоссе. Капитан очнулся:

– Края дороги засекай, края!

Бойцы не растерялись, уже через минуту встали парами, обозначив обочины съезда к Извозью. Хотя, это уже не пригодилось: в воздухе над кюветом висел ясно видимый тормозной след.

Никитин прыгнул за руль и медленно повёл машину по этому следу. Хлопнули дверцы, это бойцы заняли свои места. След упирался в деревья и растворялся среди них. Было чертовски странно. Машина плыла на высоте метра над жухлой травой и не собиралась падать. Стволы деревьев надвинулись вплотную. Никитин напрягся, ожидая удара, но ничего не произошло. Две или три секунды осины висели у него перед глазами, потом развеялись туманом. Впереди он увидел дорогу, справа возвышалась сотовая вышка, которую они так безуспешно искали, а метрах в трёхстах, за полем, начиналась деревня.

Отличная асфальтированная дорога, по которой они двигались, заканчивалась возле обнесённого кирпичной стеной особняка, продолжаясь далее обычной разбитой грунтовкой.

– Не порадел бандюган односельчанам… – произнёс с ехидством Марчук.

– Тем проще, – сказал капитан. – А это что за делегация?

Старенький «Пазик», родной брат городских маршруток, перегородил ворота, наглухо заблокировав выезд. Перед ним полукругом стояла небольшая толпа.

– Кажется, это баррикада, – сказал Марчук.

– Да, – согласился Никитин. – Если они испортили движок, то теперь только трактором.

– Или танком, – подсказали сзади.

– Не надо танков, – сказал капитан. – Нас просили обойтись без них.

***

Не так просто провести полтора часа в ноябрьской реке, пусть и в гидрокостюме. Если бы не прямой приказ генерала, Тиранов костерил бы проклятую «Лизавету» последними словами. Ныли зубы, и даже не скажешь, от чего больше: ледяной воды или чёртового «Любэ», песни которых капитан твердил про себя всю дорогу.

Парням ещё хуже, Тиранов время от времени всплывал, какая-никакая, а разминка. Наконец, показался ориентир – нижняя половина сотовой вышки, верх он видел уже давно. Капитан отстучал условленную серию ударов на сталиавтоматного магазина. Ток-ток-ток, – дождался ответа сквозь сип собственного дыхания в ушах. Теперь к поверхности поднялись все. До цели остались считанные десятки метров, глупо будет проскочить мимо. Пловцу в полной боевой экипировке ни за что не справиться с течением, не на берег же лезть…

Вот и стена. Тиранов мысленно присвистнул. Умеет жить мафия… Ничего, собьём гонор-то, не таких обламывали!

Впереди резала воду высокая решётка, набранная из мощных кованых прутков. Капитан ухватился за ребристое железо, перехватывая руками, позволил реке протащить себя ещё несколько метров. Оглянулся: все тут. Как будто плети грязной травы налипли на прутья – так со стороны должно выглядеть их прибытие.

Звонко лопнула дужка замка. Гогоберидзе на манер Терминатора приподнял над водой большой палец: путь свободен, входите, гости дорогие! Один за другим пловцы проникали внутрь сквозь приоткрытую калитку, Тиранов, который двигался последним, закрыл её и прихватил хомутом. Если что, от резкого рывка он лопнет, а пока пусть всё выглядит так, будто замок на месте.

– Вот, с-суки!.. – прошептал, выплёвывая загубник, Шикин. – Богато живут.

За решёткой хватило места для маленького, скрытого от посторонних глаз, причала. Отряд затаился под бортом стоящего у причала катера. Тиранов нащупал на поясе передатчик, вдавил тугую кнопку. В эфир выстрелил короткий кодированный импульс: отряд на исходной.

– Теперь недолго, парни, – хрипло сказал капитан. – Потерпите, потом согреемся.

…От противного гудка Викентий Казимирович чуть не пролил чай. Так же гудел сейчас браслет на руке майора Трепина, но вряд ли тот его слышал. Единственный звук, который можно достоверно услышать в кабине «Касатки», – это визг редуктора над головой. Все остальные – только с некоторой долей везения. Такая вот занимательная теория вероятности…

Кот отставил чашку, разбудил компьютер. В правом углу экрана крутилось изображение телефонной трубки – Трепин ждал ответа.

– Да! – ответил генерал.

Сквозь помехи прорвался голос майора:

– Рампа, здесь Одетта. Пуанты и Пачка на исходных, готов начинать балет!

– Здесь Рампа, – сказал генерал. – Начинайте, Одетта. Успеха!

– Принял, отбой!

Майор из эфира пропал. Генерал развернул окно на весь экран, взглянул на мир сквозь камеру, укреплённую над пилотским креслом. Тень вертолёта паучком бежала по облакам. В разрывах облаков виднелась земля – серо-зелёная озимь, рыжее жнивьё, бурые картофельные поля. Поблёскивала на солнце река, ниткой протянулось шоссе.

Потом паучок вырос, скакал тарантулом, размахивал над головой мощными лапами – лопастями. Если верить зрению, лопасти вращались медленно и в обратную сторону. Как они могли поднять машину в воздух? Кот улыбнулся. Его всегда занимал стробоскопический эффект, который возникал при быстром вращении лопастей, пропеллеров, спиц, – чего угодно. Мозг, не успевая обрабатывать информацию, успокаивает себя иллюзиями. А что обманывает кино- или видеокамеру? Почему обратное движение лопастей мы видим что вживую, что в записи? Наверное, этому есть учёное объяснение…