Попадалово, или Любовь по-драконьи (СИ) - Ягушинская Вероника - Страница 15

— Оно спало с ваш друг, — охотно пояснила девчонка, и я украдкой выдохнула. Хоть эта маленькая ложь и не была предназначена для ушей дракона, но пусть он лучше ревнует, чем подозревает меня в заговоре. Кстати, еще одним бзиком чешуйчатых была паталогическая ревность, и именно потому меня всегда так не любила Итэль. Будучи матерью Свэна, она искренне считала того своей собственность, и драконицу мало волновал тот факт, что до гибели Даллара Амиррен видела она своих сыновей в последний раз в пятилетнем возрасте, и вернулась в Истарион только после смерти условного мужа и с разрешения Мессира.

— Ах, вот оно что, — с непонятной интонацией протянул дракон после недолгой паузы и подарил мне очень внимательный взгляд. Увы, но прочитать его реакцию на новость я не смогла, и это оказалось действительно страшно. За прошедшие годы Свэн тоже изменился, и если раньше он закатил бы мне бурный скандал на фоне ревности, то чего от него ждать сейчас, я, увы, не знала, а потому мне только и оставалось, что стоять перед ним бледной полураздетой тенью и не смотреть в глаза, чтобы не демонстрировать угрозу.

Мессир задумчиво молчал, наверное, с минуту, а Аленка, про которую все забыли, стояла и счастливо улыбалась. Дурында! Сам факт измены задевает драконью гордость, если не сказать гордыню, и то, что об этом осведомлена еще и она, безопасности ее персоне не добавляет. Ящерам проще убить всех участников и свидетелей его позора, нежели придать случай огласке. Но для этого надо еще знать, с кем ему изменили.

«А, кстати, с кем?» — и этот вопрос явственно читался на лице Мессира, пока он с холодной задумчивостью людоеда разглядывал меня, будто решая, под каким соусом лучше подать к столу. И кстати…

— Мессир, — я присела в реверансе, ибо имела наглость обратиться к нему первая, — прошу меня простить, но не подошло ли время обеда?

— Действительно, подошло, — равнодушно промолвил Свэндал и молниеносным движением вынул свою кисть из капкана Аленкиных ручек, после чего развернулся и вышел, бросив через плечо: — Обед подан в южной столовой.

С его стороны это было грубо, на грани хамства, но сопровождать нас никто не собирался.

— Когда?! — возмутилась было переселенка, но я вовремя удержала рванувшую за «своей судьбой» девушку и закрыла ей рот ладошкой.

— Алена, еще хоть слово сегодня ляпнешь, и я тебя придушу собственноручно! — прошипела ей на ухо. Для большей доходчивости пришлось даже слегка надавить пальцем на болевую точку на шее. — Поняла?

И только когда она усиленно закивала, я выпустила девчонку на свободу.

— Но Марин! Оно же ходить!

— Не поверишь, оно ходить с года, — съязвила я в ответ и бегом направилась к столику, где россыпью лежали оставшиеся не вколотые в фату шпильки. Свэн ушел, а это значит, что надо срочно его не просто догнать, а обогнать, ибо опоздание на обед в присутствии монарха, пусть и не уголовное преступление, но что-то около административного.

— Но почему оно ходить? — неподдельно удивилась девчонка. — Я же хотеть оно такдержать, а оно взырываться и ушла.

— Пошому што оно рашштроилошь, — прошамкала я с целым ртом острых шпилек, которые я кучей сгребла со стола, и направилась на выход, — иж-жа того, што оно не жнало… фух! — вколола я на ходу последнюю и уже нормально закончила фразу: — не знал о моей меркантильности и подлости. Вот и расстроился сверх меры. Только сегодня его жалеть не стоит! — тут же осекла я скачущую рядом Аленку, которая уже начала светлеть лицом. — Драконы очень ранимые существа с тонкой душевной организацией, и ему нужно время, чтобы оправиться от удара. Вот, например, завтра будет в самый раз проявить участие.

Как раз к тому времени может уже решиться вопрос с нашим статусом, и мы благополучно отбудем в Три-третье государство, а до тех пор придется следовать правилам, принятым в драконьем обществе и спешить к южной столовой самой короткой дорогой.

— А-а-а-а! — истошный визг, отразившись от стен и потолка узкого прохода, больно резанул по ушам.

— Ну что еще? — практически прорычала я, оборачиваясь.

— Там лежачая кышь!

Я глянула в сторону, в которую указывал трясущийся Аленкин пальчик.

— Ну, летучая мышь, и? — обреченно вздохнула я.

Просто из трехсот метров потайного хода мы прошли, дай сил Богиня-Мать, сто, и это была уже пятая остановка. Мы исправно тормозили перед каждым пауком, имевшем глупость свить паутину на нашем пути, и мне приходилось сбивать липкие нити своей фатой за неимением иного инструментария. Потом на ходу я эту самую паутину судорожно отчищала, но не успевала я снять с фаты (благо, серой) последнюю ниточку или ее ошалевшего владельца, как раздавался новый визг. И вот опять. Оставалось только надеяться на то, что строители Истариона догадались сделать шумоизоляцию, иначе я даже боюсь представить, что подумают обитатели замка.

— Он мну пожрат! — уверенно заявила Аленка и с самым упрямым выражением лица попятилась.

— Это фруктовая мышь, — заверила я девчонку, но вы пробовали когда-нибудь сдвинуть с места упершегося осла?

Кажется, сегодня мой наряд фаты лишится. Я с тоской посмотрела на уже изрядно помятый и запылившийся кусок органзы и в очередной раз замахнулась им на мирно спящее животное, в душе молясь, чтобы оно полетело в противоположную от Аленки сторону, иначе я рисковала оглохнуть в этом чертовом «междустенье».

От несильного удара мышь резко проснулась, естественно, испугалась и логично в данной ситуации обгадилась, благо хоть только на фату, ну а после свершения своего грязного дела она рванула прочь с дикими воплями. Внушительной длины когти намертво запутались в ткани и, фата полетела за мышью. Несколько мгновения мы с ней перетягивали ткань, как канат, а потом такого издевательства не выдержала моя прическа. Шпильки разлетелись в разные стороны и с дробным стуком и тихим звоном посыпались на пол. Разбились (Орки, как и драконы, любят все блестящее, но, в отличие от ящеров, живущих в богатых на месторождения горах, первые не обладают достаточными ресурсами, поэтому драгоценными камнями инкрустируют только ритуальные и фамильные украшения. Зато песчаных карьеров на территории орочьих государств всегда хватало с лихвой, и проблему дефицита драгоценностей с легкостью решила бижутерия из стекла. Выглядит она не хуже, блестит также ярко, стоит недорого, но, увы, является довольно хрупкой.), с ужасом поняла я. Тяжелые каштановые пряди упали на плечи.

Все, это конец! Явиться на обед простоволосой я не имела права, это приравнивалось к пренебрежению к хозяину, а не явиться — тем более. Идти искать новый комплект шпилек или, на худой конец, плести косу времени также не было.

— Марин, ты мну ругаясь? — осторожно уточнила Аленка, подойдя поближе. И ведь даже пауков бояться перестала, вон один прямо у нее перед носом болтается. — Не ругаясь, — не получив никакого ответа попросила она и подергала меня за руку. — Я ненарядно!

Ругаться на нее?! Да это все равно, что орать на снегопад — совершенно бессмысленно, и сейчас я лишний раз убедилась в том, что Алена — не человек, а стихийное бедствие. Не нарочно она? Конечно же, не нарочно. Лавины тоже сходят с гор случайно и не по собственной воле.

Я перестала отрешенно пялиться в стену и повернулась к переселенке, Аленка попятилась. Кричать на девчонку я не собиралась, я ее убить в данный момент хотела, а еще заплакать. И какое из двух желаний было сильнее, сказать было сложно, а потому я просто молча скрипнула зубами, развернулась и быстрым шагом пошла в нужную мне сторону, больше не оборачиваясь. Серая фата так и осталась сиротливо лежать на полу, а вокруг нее в неярком свете хризофоровых светильников сверкали острыми гранями осколки разноцветного стекла.

Аленка бодрой рысью скакала сзади и благоразумно молчала. Теперь ее не пугали не только пауки, но и «лежачая кышь», которая отлетев от ненормальных барышень на приличное расстояние, угнездилась прямо над выходом из потайного хода. Подойдя к двери, я глянула в глазок. Не хватало еще, чтобы кто-то вспомнил о том факте, что я прекрасно знаю, пусть и не все, но довольно многие тайны Истариона, а сеть официальных, так сказать, служебных проходов — это лишь одна из них.