Жаркий поцелуй (ЛП) - Ли Лора - Страница 33

— Какое счастье, — пробормотала она. — Следующему незваному гостю я просто оторву башку сразу, без расспросов.

Она не шутила.

— Я помогу тебе спрятать тело. — Холодная улыбка, искривившая губы Кейна, была почти пугающей. Но сильнее ее беспокоили его бледность и темные тени, залегшие под глазами.

— Идем, жеребчик. — Она прижалась боком к его руке и чуть ослабила контроль, позволяя себе продемонстрировать усталость. Она ненавидела так делать — признавать собственную слабость. — Не знаю, как ты, а я определенно хочу в душ, а потом и вздремнуть.

Его рука мгновенно обхватила Шерру за талию, прижала ее к себе, а затем Кейн притиснул ее к груди, и она напряглась всем телом, когда он поднял ее до уровня своих глаз.

— Я собираюсь отшлепать тебя по заднице за то, что ты меня ослушалась и пошла в эти проклятые пещеры, — выпалил он, сверкая едва сдерживаемой яростью во взгляде.

Шерра закрыла глаза, видя больше, чем просто гнев. Она ненавидела эмоции, которые рвались из него, пылали в его глазах, отражались в опасных чертах лица. Она настойчиво напоминала себе о том, как должна вести себя с Кейном, напоминала о тактике, которой придерживалась с момента его повторного появления в ее жизни, о боли, которую он перенес из-за нее и ради нее. И эти мысли и чувства способны были ослабить ее, как ничто иное.

Дымка испытываемой ею нежности рассеялась, сменившись ощущением опасности, снова окружившей их, но ничто не могло погасить ее потребность в нем. Шерра могла смириться с похотью, ведь она действительно хотела его, но в такие моменты как сейчас, она остро сознавала правду. Любовь к нему ее убивает. Не потому, что она не могла его любить — она ​​могла. Но прошлое преследовало ее жестоким призраком, напоминая о том, что она из-за него была слаба, уязвима. Эту слабость она не могла ему показать, не могла позволить ему осознать.

— Пойдем, Кейн, пойдем домой, — вздохнула она, медленно отодвигаясь от него.

Шерра ссутулила плечи и побрела к джипу, ощущая себя полностью вымотанной. Ей нужно поспать, хотя бы раз выспаться без разрушительного возбуждения и без мучительных воспоминаний. Хотя бы раз.

* * * * *

Кейн осознавал, что его тело стало невероятно чувствительным. Он не мог этого понять, не мог объяснить. Теперь он слонялся мимо ванной Шерры и, ероша рукой влажные волосы, боролся с безумной потребностью ворваться к ней в душ и унести туда, где ей было самое место. Ему нужно окунуться в ее влажный жар, он нуждался в ней прямо сейчас.

Кейн покачал головой. Даже после их первого поцелуя с ним такого не было. Сейчас это было безудержное, необоримое желание, какого он никогда раньше не испытывал. Он пытался объяснить это тем, что они сегодня чуть не умерли в этих проклятых пещерах, но в этом не было никакой логики. Не было никакого способа объяснить внезапный всплеск похоти, которая горела ярче и жарче, чем все, что он до этого знал.

Да поможет им Бог, если Шерра намерена отказаться от него, потому что вряд ли он сможет ее отпустить. Кейн не мог отрицать, что безумно хотел ее. Он ощущал это у себя на языке, жаждал ощущения и вкуса ее плоти.

Мужчина пожал широкими обнаженными плечами, воздух овевал его чувствительную кожу, заставляя дрожать.

Сверхчувствительность. Черт возьми, мужчина не должен быть таким чувствительным.

Душ отключился, и Кейн напрягся, пытаясь взять себя в руки. Он мог представить Шерру своим внутренним взором: ее плоть была гладкой и влажной, сливочно-розовой и более соблазнительной, чем все, что он знал. Его руки все еще помнили это ощущение в пещере. Вкус поцелуя тогда был таким сладким из-за вкуса гормона, наполнившего все его чувства, пока он боролся, чтобы сохранить последние крупицы здравомыслия.

Его член все еще оставался возбужденным, когда он вышел из нее. Даже после того, как он бешено и яростно вонзился в Шерру — и Кейн даже не знал, что способен на такое — он все еще ее хотел. Он отвернулся от двери в ванную и зашагал туда-сюда, пытаясь понять эмоции и странные чувства, бурлящие в нем. Он так сильно хотел. Хотел того, о чем раньше не думал, чего никогда себе не позволял.

Черт, он любил ее. Это была единственная вещь, которая всегда присутствовала в его жизни, но он начинал чувствовать, что единственное, что их связывало — это горячка спаривания и секс. И в этом-то и была вся проблема.

Кейн вздрогнул от осознания. Все эти годы он жил и боролся лишь для того, чтобы отомстить за смерть женщины, которую, как он считал, он потерял, и чтобы вновь почувствовать, как его мир обрел свет, когда она вернулась в его жизнь. Он не позволял ее гневу или притворной ненависти поколебать его уверенность. Он не позволял своему собственному негодованию поколебать его. Она принадлежала ему, сердцем и душой.

«Черт». Кейн сел на стул в углу комнаты и, положив локти на колени, закрыл руками лицо. Почему он этого раньше не заметил? Почему он не понял, что происходит?

— Я тебя предупреждала, что в этом мало удовольствия, Кейн. — Шерра стояла в дверном проеме, укутанная в полотенце, которое скрывало ее гибкое тело, влажные длинные волосы обрамляли ее мрачное лицо. Кейн скривился от ее слов, и, быстро подняв голову, поглядел на нее так, будто впервые увидел.

— Твоя горячка проходит? — спросил он.

Шерра небрежно пожала плечами.

— Уже почти прошла.

— Ты была у Дока? — Он знал, что нет.

— Еще нет. Я пойду поутру, — заверила она, чуть поколебавшись.

— Ты сказала Таберу, что пойдешь сегодня, — напомнил он ей. — Утром я встречу тебя в кабинете врача.

Он поднялся на ноги, ощутив внезапную усталость. Несмотря на сумасшествие горячки спаривания и голод, сжигающий его душу, он почувствовал себя стариком. Покачав головой, Кейн подошел к двери и медленно открыл ее.

— Кейн? — Он замер, стоя к Шерре спиной и осознавая, что если обернется, то подойдет к ней, прикоснется и возьмет. И снова правда будет есть его живьем.

— Да, детка? — Он сохранял голос мягким, надеясь скрыть сожаление.

— Ты не останешься? — спросила она, ее тон был мягким, хотя и смущенным.

Он глубоко вздохнул.

— Не сегодня, Шерра. Если ты во мне нуждаешься, то знаешь, где меня найти.

Тишина позади него была громкой и яростной. Он стукнул кулаком по дверной раме и мысленно пнул себя. Черт, он наделал еще больше дерьма, чем в первый раз.

— Спокойной ночи, Шерра. — Он покинул ее спальню, не обращая внимания на собственное возбуждение и боль, терзавшую его грудь.

Возможно, любовь, которую он видел в ней так давно, действительно умерла. Боже, он так чертовски устал.

Он рыскал по всему проклятому периметру вокруг поместья, как щенок, бегая за ней хвостом и требуя ее внимания. Это было бессмысленно и начинало ущемлять его гордость. Кейн не предавал Шерру и был не способен умышленно оставить ее в той адской дыре. Если бы он только мог, он бы никогда не оставил ее там, а забрал бы с собой, несмотря на все риски. Но прошлое не изменить.

Она обвинила его в потере ребенка. Черт, он не мог винить ее, он и сам себя винил, хотя и не знал о зачатии. Эта потеря преследовала его все эти годы. Его ребенок. Его и Шерры.

Кейн покачал головой, входя в спальню. Сев на кровать, он стащил с ног обувь, затем встал, чтобы снять одежду, и лег в постель. Он обхватил пальцами свой член, медленно поглаживая, и закрыл глаза, представляя, что это Шерра его ласкает. Грустная улыбка изогнула его губы.

Ее руки были мягче шелка, жарче огня.

Она способна поставить его на колени, взгляд ее великолепных зеленых кошачьих глаз способен заставить его сердце сжиматься, а его член раздуваться еще сильнее. А ее тело. Он грубо застонал от желания. Ее тело заставляло его гореть от похоти.

Эти ее сладкие изгибы и атласное тепло манили и заставляли любого мужчину сходить с ума. Его пальцы ускорились, а сознание стало уплывать.