Реквием: Вечный свет (СИ) - Герр Ольга - Страница 15

  Собрание окончилось ничем. Амфидиплоиды разбрелись кто куда. Ева одной из первых ушла к себе в комнату. Но побыть в одиночестве ей не дали. Буквально через минуту в дверь постучали и, не дождавшись приглашения, вошли.

  Разумеется, это был Алекс. Он один умел входить в чужую комнату с таким видом, точно все здесь принадлежит ему.

  − Чего тебе? − Ева была не настроена на препирательства. И без того день был хуже некуда.

  − Зашел тебя проведать. У тебя было такое лицо, когда ты уходила, что я испугался, как бы ты не наложила на себя руки, − по тону Алекса никак нельзя было заподозрить в сочувствие.

  − Шел бы ты, − отмахнулась от него Ева, − да вот хоть к своей ненаглядной Насте. Уж она-то примет тебя с распростертыми объятиями.

   − Примет, − кивнул Алекс, − не сомневаюсь. Но я пришел к тебе, а не к ней. Впрочем, если ты настаиваешь, − он шагнул к двери, точно собираясь уходить.

  − Подожди, − окликнула Ева. − Я не хотела тебя выгонять. Просто день выдался такой. Неприятно чувствовать себя беспомощной.

  − Ты всадница по имени Тьма. Как ты можешь быть беспомощной? − Алекс забыл о двери.

  − Да ты посмотри на меня, − Ева развела руки, демонстрируя себя во всей красе. − Я - комнатное растение, которое выкорчевали из уютного вазона и посадили под открытым небом. Я обречена на смерть. Если не спалит солнце, то побьет градом или завалит снегом. Я совершенно бесполезна. Миру нет от меня никакой пользы. Зачем я нужна? Если я погибну, едва ли кто-то это заметит.

  − Я замечу, − в голосе Алекс наметилась хрипотца.

  − Ты не в счет.

  − Это еще почему? − обиделся он.

  − Ты далеко не лучший представитель человечества, а потому твое мнение ничего не значит.

  − Это я-то не лучший? – Алекс удивлено вскинул брови, точно заявление Евы стало открытием для него. Не дав ей насладиться произведенным эффектом, он склонился над ней, уперев руки в стену. — Кто еще может похвастаться, что способен на такое?

    Алекс поцеловал ее, его рука скользнула под блузкой. Смятение Евы длилось недолго, ему на смену пришло желание. Возникнув внезапно, оно вмиг захватило ее целиком. Алекс только провел кончиками пальцев от ее живота к груди, а она уже вся пылала. Его прикосновение действовало как спичка, брошенная в канистру с бензином. Такой реакции она от себя не ожидала. Еве оказалось, она справилась с влечением к Алексу, этому эгоисту с завышенной самооценкой. Тем неприятней было узнать, что Алекс по-прежнему властен, если не над ней, так над ее телом.

   Прервав поцелуй, Алекс заглянул ей в глаза.

  — Ну, так кто еще способен на такое? — самодовольно переспросил он.

  До чего же ей хотелось заехать ему по лицу! Может хоть так она сотрет наглую ухмылку. Но вместо этого она подалась к нему, требуя продолжение поцелуя, а все потому, что к этой минуте Ева уже была не властна над собой. В ней проснулась Тьма, а она, как известно, без ума от Алекса. Это Тьма толкнула ее к нему в постель. Нечто подобное она намеривалась проделать и в этот раз.

  Из последних сил Ева оторвалась от губ Алекса, вскочила и отступила к стене. Тяжело дыша, она боролась с Тьмой, которая рвалась к Алексу с неистовой силой, точно он был любовью всей ее жизни.

  − В чем дело? − Алекс подкрадывался к ней, как матерый хищник к трепетной лани. − Я тебя напугал?

  − Тебе меня не соблазнить, − предупредила Ева, едва веря в собственные слова.

  − У меня и в мыслях этого не было, − сказал Алекс, приблизившись вплотную.

   Она стояла, подпирая спиной стену, а он навис над ней как исполин над букашкой. От близости его тела кружилась голова, и пересохло во рту. Очертания комнаты расплывались, осталось только его лицо и запах одеколона, щекочущий нос.

   − Отойди, − попросила она. − Ты нарушаешь мое индивидуальное пространство. Мне это неприятно.

  − Ох, какие мы неженки, − Алекс рассмеялся. − Ты уж потерпи, потому что мне напротив очень даже приятно.

  Он снова полез под блузку. По мере продвижения его руки в Еве поднималась Тьма. Бороться с ней не было никакой возможности. Присутствие Алекса придавало ей сил, и Ева его за это ненавидела. Он открывал в ней все самое дурное, самое порочное, а она категорически не желала быть такой.

  − Я, кажется, помешала, − раздалось от двери.

  Ева не заметила, когда в комнату вошла Вика. Она стояла на пороге, уперев руки в бока и, судя по всему, наслаждалась увиденным.

  − Будь добра, − попросил Алекс, − закрой дверь с другой стороны. Не видишь, мы заняты?

  − Как скажешь, − Вика пожала плечами, игнорируя Евины взгляды полные мольбы и отчаяния. Но разве Вика могла встать на ее сторону и испортить брату веселье? О нет, она ушла, не потрудившись выяснить, устраивает ли Еву ситуация.

   − Так на чем мы остановились? − повернулся к ней Алекс.

   Ева пискнула что-то неразборчивое. Надо было срочно спасать ситуацию, пока не стало поздно. И она, собрав остатки воли в кулак, сказала:

  − Я знаю, чего ты добиваешься. Скорее всего, ты это получишь. Но помни: с тобой буду не я, а Тьма. Именно она неравнодушна к тебе. Я в этой игре всего лишь марионетка.

  — Ах да, как я мог забыть, ты же любишь Макса, — поддел он ее.

  — Неважно, как я отношусь к Максу, главное я не люблю тебя. Ты мне даже не нравишься. Если бы ни Тьма, я бы и не посмотрела в твою сторону.

  Алекс на секунду задумался, и у Евы появилась робкая надежда на спасение, но его ответ окончательно ее растоптал:

  − Плевать!

   Платину прорвало. Тьма хлынула подобно цунами, сминая волю Еву, подчиняя и приказывая. Еве было не убежать от Тьмы, от Алекса, от себя самой. Как однажды сказал Макс: ад не снаружи, он внутри. Евин ад был у нее под кожей.

  − Признай, ты тоже это чувствуешь, − шептал Алекс, целуя ее за ухом. − Давай проверим, так ли ты равнодушна ко мне, как утверждаешь.

  − Это все Тьма, не я, − бормотала Ева в перерывах между поцелуями, но Алекс ее не слушал. Да и какое ему было дело до ее отрицаний, если, говоря «нет», она одновременно стягивала с него футболку? Ева и сама себе с трудом верила.

   Она не помнила, как они очутились на кровати. То ли упали вместе, зацепившись за ее бортик, то ли Алекс толкнул Еву, а уже потом лег сам.

    Ева ничего не могла изменить. Разве что причинить ему боль, чтобы он понял, каково ей. Она что есть силы впилась ногтями ему в спину. Пусть почувствует тоже, что она. Но Алекс лишь утробно зарычал. Ему понравилась ее маленькая расправа.

   Бороться с Алексом было бессмысленно. Он был сильнее, опытнее, его настойчивость граничила с насилием. Он не воспринимал отказ. В конце концов, у него был союзник в ее собственном теле, и с этим она ничего не могла поделать.

    Ева сдалась. Расслабилась, и, как говорится, попыталась получить удовольствие. Надо было отдать Алексу должное, он сумел его доставить. В любовных играх он знал толк, и в какой момент Ева даже удивилась: почему она так отчаянно сопротивлялась? Был ли в этом смысл? Если и был, то она забыла какой.

   Но наваждение прошло, едва Алекс отдалился. Когда он лег на спину, закинув руки за голову, Ева точно прозрела. Тьма схлынула, и ее место занял стыд. Щеки пылали, Ева вся порозовела, точно обгорела на солнце.

   Натянув покрывало до подбородка, она боялась пошевелиться. Алекс сделал бы ей громадное одолжение, если бы просто встал и молча ушел. Но, конечно, он не мог уйти, не насладившись ее позором.

  Сев, Алекс натянул джинсы, а после провел ладонью по спине. Ева проследила за его жестом – спину парня пересекали глубокие царапины от ногтей. Неужели это ее рук дело? Вряд ли можно было покраснеть сильнее, но Еве это удалось. Должно быть, сейчас ее кожа цветом сравнялась со свеклой.

  − А ты дикая, − рассмеялся Алекс, скрывая царапины под футболкой.

  − Исчезни, − замогильным голосом попросила она.

  − Из комнаты?

  − Из моей жизни!

  − Прости, милая, этого не могу. Всадники связаны навечно. И потом ты сама попросила меня остаться. Я собирался навестить Настю, но ты настояла на разговоре.