Белая ворона (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт" - Страница 18

— Хорошо, — повторил он мягко. — Умница…

Поднявшись, он надел на каждое запястье девушки отдельные наручники и затянул плотно, но не туго. Свободные концы закрепил на спинке кровати, поправил подушку под головой Маред. Девчонка лежала напряженно, от недавнего расслабления не осталось и следа. Вернувшись, Алекс сел рядом, положил ей руку на живот и заговорил:

— У свободы, как и у доверия, две стороны. С одной стороны наручники сейчас тебя связывают, но с другой — освобождают от ответственности. Что бы с тобой ни делали, ты в этом не виновата. Боишься?

— Нет, — с тихим упрямством отозвалась Маред.

— Почему?

Дождавшись недоумения в ее взгляде, он продолжил, словно невзначай поглаживая пальцами нежную кожу:

— Ты ведь мне не веришь, так что твой страх естественен и понятен. Когда ты поймешь, что можешь доверять, он уйдет.

— А я могу? — с вызовом спросила Маред и снова облизала пересохшие губы.

— Разве я когда-нибудь обманывал тебя? — улыбнулся Алекс. — Девочка, когда я хочу сделать больно, то не скрываю этого. Нет ничего более дорогого и хрупкого, чем доверие. А если я хоть раз тебе солгу — оно уйдет навсегда. Хочешь пить?

Потянувшись, он налил воды с лимоном из графина в стакан, поднес его к губам жадно глотнувшей девушки. Дождавшись, пока Маред напьется, поставил стакан и заговорил опять:

— Вот это и есть доверие. Я не причиню тебе вред намеренно, я готов о тебе заботиться Да, я делаю то, что по вкусу мне и не нравится тебе. Но это не причина считать меня чудовищем настолько, чтобы не попросить воды. А если бы я затянул наручники слишком туго, ты бы тоже молчала?

— Нет, — буркнула Маред, отводя взгляд. — Но я же не знаю, может, вы это нарочно…

— Иногда я делаю это нарочно, — кивнул Алекс. — Слишком тугие наручники, горячий воск, иглы и плети… Но лишь с теми, кому это нужно. А единственный способ понять друг друга — это говорить. И слышать. Я хочу видеть тебя связанной, девочка, но не так, чтобы тебе было больно или неудобно…

Он погладил бока и живот Маред ладонями, наклонился и неторопливо приласкал ее соски языком, почувствовав, как они напрягаются, словно налитые спелым соком ягоды. Потом медленно стянул с девушки панталончики. Маред дернулась, сжимая колени и учащенно дыша.

— Все, что я захочу, помнишь? — ласково напомнил Алекс? — А сейчас я хочу, чтобы ты выбрала.

Он взял шкатулку с игрушками и, открыв, показал ее девушке.

— Я… — выдохнула Маред с неподдельным ужасом, — не могу! Не надо!

— Не надо вообще или не надо просить тебя выбрать? — поинтересовался Алекс. — Первый вариант — нарушение нашего контракта, а вот второй можно обсудить. Почему ты не хочешь выбрать? Это ведь в твоих интересах.

— Пожалуйста… — щеки Маред залила краска, девчонка даже в подушку попыталась вжаться. — Не могу… мне… все равно…

— Совсем все равно? — уточнил Алекс, доставая толстое, покрытое выступами деревянное дилдо, которое ни разу в жизни даже не думал использовать, а приобрел исключительно ради экзотического вида. — Точно?

Маред посмотрела на него глазами загнанного зверя. Дернулась, забыв о наручниках, глянула с откровенным ужасом, прошептала:

— Нет… не это…

— Девочка, — вздохнул Алекс, кидая бесполезную, но и вправду жуткую на вид штуку обратно в шкатулку. — Ты хоть что-нибудь слышала из моих слов о доверии? Полагаешь, я стану тебя калечить?

— Вы… Вы! Ну и выбирайте тогда сами!

Страх в ее глазах наконец сменился злостью, что было гораздо приятнее. Алекс улыбнулся.

— Обязательно. Я выберу сам, причем именно то, что нужно. И, может быть, ты хоть что-то поймешь из сегодняшнего урока о доверии.

Он достал гладкую каучуковую палочку длиной примерно в два пальца и толщиной в полтора, показал ее Маред.

— Ничего страшного, как видишь. Правда, у нее есть сюрприз, но он тебе понравится.

— Ненавижу сюрпризы, — пробормотала Маред, еще сильнее сжимая колени под ладонью погладившего их Алекса.

Положив игрушку в ложбинку между ее бедрами, чтобы девушка привыкла к ощущению и виду, он опустился рядом с Маред и обнял ее за плечи. Сказал в ухо, легонько касаясь губами мочки:

— Я не сделаю больно. Не сегодня.

— Тогда зачем вам это? — не утерпела девчонка.

— Покорность и боль — не одно и то же, — снова улыбнулся Алекс. — А мне больше нравится первое.

Он провел кончиками пальцев по лицу Маред, погладил ее шею, потом тыльной стороной ладони приласкал щеку, а пальцами — губы. Маред терпела молча, прикрыв глаза и упрямо сжав рот. Что ж, боль тебе не нравится, подчинение ты пока принять не можешь. Посмотрим, как отзовешься на ласку и удовольствие.

— Наручники, — шепнул он снова в ухо, — это разрешение самой себе. Пока ты в них, ты ничего не решаешь, значит, можно не чувствовать себя виноватой. Немного доверия, девочка… Если тебе станет больно — я остановлюсь. А вот стыд бывает очень сладким.

Девчонка всхлипнула и зажмурилась еще сильнее.

— Нет ничего плохого в удовольствии…

Алекс погладил ее бедра и низ живота. Склонился и поцеловал, с трудом сдерживаясь, чтобы не пустить в ход язык — это она должна позволить сама. Лаская низ живота, скользнул пальцами ниже, в горячую влажную ложбинку, и приласкал ее тоже, шепнув:

— Раздвинь ноги.

Придерживая рукой игрушку, шевельнул ею, добившись, чтобы Маред развела колени. Это даже хорошо, что глаза у девочки закрыты — лучше все прочувствует, сосредоточившись на ощущениях тела… Снова просунув руку между ее бедрами, он принялся гладить нежное лоно одним пальцем, двигая им медленно и плавно. Прижавшись бедром, просунул свободную руку под голову Маред, разворачивая к себе.

— Девочка моя, — шепнул в упрямо сжатые губы, зная, что Маред чувствует кожей его дыхание. — Мы просто попробуем, понравится ли тебе. Еще немножко шире…

Поцеловал настойчивее, скользнул языком по самой кромке губ, лаская их, пока место выскользнувшего из влажной плоти пальца занимал самый кончик дилдо. Пока еще снаружи, только упираясь в лепестки входа.

— Согни колени. Да, вот так…

Очень медленный толчок заставил Маред тихонько всхлипнуть, но сопротивляться девчонка не стала. Покорно согнула и развела колени, попытавшись отвернуться, но этого Алекс ей не позволил. Мягко повернул лицом к себе, поцеловал и влажные ресницы, и губы — каждый уголок по отдельности, а потом все вместе и по-настоящему, а потом снова — скулы, глаза, губы… Дилдо вошло глубже, и Алекс отпустил его рукоятку, давая Маред время привыкнуть к ощущению и перестать пугаться.