Мое черное сердце (СИ) - Железная Ирина - Страница 21

Поцелуй закончился и, открыв глаза, я дотронулся рукой до уголка ее глаз, вытирая след от слезы. Она прикрыла веки и лоснилась об мою ладонь.

— Будь со мной, — прошептала она. — Не оставляй меня…

Глава 30 — Рассвет.

Мы лежали на траве, где-то далеко в поле. Рядом была расстелена скатерть, на которой стояла открытая бутылка красного вина, пара фужеров для новобрачных, больше в супермаркете никаких не было, грозди винограда, груши и яблоки, которые мы помыли в колонке проезжая мимо.

Двери машины, сегодня это была ярко красная Audi A5, были открыты, мотор заглушен, фары погашены. Из салона доносилась тихая мелодичная музыка. Кажется, это был Linkin Park — Leave Out All The Rest.

Было далеко за полночь. Начался последний отсчет минутам до рассвета. А мы лежали обнявшись, и смотрели на звезды.

Заранее в том самом супермаркете мы купили карту звездного неба, и в свете фар, сверяясь с иллюстрациями, пытались отыскать на небе созвездия. Но отыскали не больше четырех, включая Большую Медведицу.

Мы держались за руки, и лежа на капоте, я рассказывал ей легенду о Каллисто, о том, как ее возжелал Зевс, и от которого она родила сына Аркада. Гера узнала о любви Зевса и превратила ее в медведицу, и когда Аркад вернулся с охоты, то чуть не убил свою мать, но громовержец не смог этого допустить, и пока летела стрела, схватил медведицу за хвост и перенес на небо. Ведь он не мог допустить, что бы Каллисто погибла.

Мы ели фрукты, пили вино. Настя звонко смеялась и улыбалась мне. Ночь была прохладной, но она прижалась ко мне и лежа на моей груди, рассказывала о книгах, которые прочитала, о своих мыслях.

Все это время мы смотрели на звездное небо, я чувствовал ее ускользающее тепло, и готов был отдать все свое. Я зарывался лицом в ее волосы, вдыхая ее прекрасный аромат. Мы ожесточенно спорили, есть ли еще жизнь во вселенной. Я видел, как она злится, и еще больше раззадоривал ее, она обижалась, и уступала мне, а затем, вспомнив новые аргументы в пользу своей теории, начинала сначала. Она была такая смешная, и упертая. Всегда стояла на своем. И все-таки она меня переспорила. Не найдя, что ей ответить, я просто заставил ее замолчать.

Мы целовались, она возбуждала меня, и я изо всех сил подавлял свое желание. Я не знал, смогу ли оставить ее в живых. Не сорвусь ли. Ведь она излучала тот самый свет.

Почувствовав мою отстраненность, она остановилась, и, положив голову мне на грудь, широко улыбнулась.

— Ты лучшее, что было в моей жизни, — прошептала она, закрывая глаза и обнимая меня. — Это ведь навсегда?

Я снова не знал, что ей ответить. Я просто хотел быть рядом с ней.

— Если бы мы встретились раньше… — только и смог сказать я, перебирая ее вьющиеся локоны.

— Ты когда-нибудь кого-нибудь любил? — спросила Настя, садясь на меня сверху, и положив руки мне на грудь. Ее волосы водопадом спадали с лица, струились по изгибам ее рук, и почти ниспадали на мое тело. Я любовался ею. Ее шикарными волосами, красивым лицом, яркими глазами, нежным голосом, бархатом ее кожи.

— Я думал, что любил, но, наверное, нет.

— Думал, что любил? Это как? Когда любишь, об этом не думаешь, это чувствуешь.

Я приподнялся и нежно обнял девушку. Настя обхватила меня за голову и ворошила мои волосы.

— Потому что я наконец-то понял, что это за чувство. А то, что было раньше, это была не любовь. А всего лишь жалость к себе, чувство обиды, приправленной горстью страсти и вожделения. Коктейль низменных страстей, которые я отчаянно выдавал за любовь.

— И что это была за девушка?

— Этот человек для меня мертв. Хоть я и вижу его призрак каждые пять минут до полуночи. Понимаешь, я был настолько глуп, что совершил один очень плохой поступок.

Настя еще крепче сжала меня в объятьях.

— Что бы ты мне сейчас не рассказал, знай, я всегда поддержу тебя, — она обхватила мое лицо руками и заглянув в глаза, наклонилась и поцеловала, давая мне время собраться с мыслями, чтобы решить, хочу ли я продолжить.

— Я думал, что я любил. Я думал, что моя любовь это самое сильное, и самое возвышенное чувство на свете. Верил, что на этих отношениях сошелся весь свет. Но мы не могли быть вместе. Мы настолько не подходили друг к другу… Постоянно причиняя друг другу боль. А я всегда хотел идти до конца, верил, что все смогу преодолеть. Бил себя кулаком в грудь, и верил в свое собственное понимание любви. Она поняла это раньше меня. Поняла, что мы не можем быть вместе не причиняя друг другу нестерпимую боль. А я… Я не смог пережить это и в один день закончилась моя жизнь…

— Ты уехал в другой город? — тихо спросила девушка.

Я усмехнулся.

— Я прыгнул с крыши.

Девушка громко ахнула и закрыла в ужасе рот руками.

— А потом началась моя новая жизнь.

Освободившись от девушки, я встал, и, сунув руки в карман брюк, посмотрел вверх на луну.

— Я вступил на ужасную тропу. И мне нет пути назад. Я и не хотел его. Это слепое чувство сожгло меня изнутри.

Закрыв глаза, я прислушивался к биению своего сердца. Очень скоро услышал, как Настя встала позади меня, неровно дыша мне в спину, и облокотила голову об мою спину.

— А сейчас, — я повернулся к девушке и взял ее за руки. — Ты перевернула мою жизнь. Я думал, что в этом темном тоннеле не будет ни конца, ни края, но увидел свет. И я благодарен тебе за все. Ведь ты открыла мне глаза, излечила мою душу.

Девушка со слезами на глазах смотрела на меня не в силах вымолвить ни слова.

— Я люблю тебя… — наконец решился я произнести эти три слова. Сердце гулко забилось. Это было жутко страшно. Но я уже почувствовал, как стало легче.

— Я тоже люблю тебя.

Мы обнялись и очень долго стояли молча. За нас все говорили наши бешено бьющиеся сердца.

— Я счастлива… — наконец тихо произнесла Настя.

Мы еще какое-то время простояли глубоко в поле под светом звезд и тенью луны. Затем в моем сознании стрелой пронеслась мысль, что мое время истекает.

— Нам пора. Скоро рассвет, — сказал я, отпуская объятья и отходя к машине.

Девушка присела и стала собирать вещи. Остановившись, она сказала:

— Я так мечтаю встретить с тобой хотя бы один рассвет, а ты всегда исчезаешь, не дожидаясь его.

— Прости, но я не могу, — я развел руками и сел в машину.

Когда мы уже выехали на дорогу, я спросил у нее:

— Почему ты такая грустная?

— Прости…

— За что?

— Ты столько раз спасал мне жизнь, а когда тебе нужна была помощь, меня не было рядом. Я тоже хочу стать твоим ангелом-хранителем. Я обещаю, — девушка решительно посмотрела мне в глаза и схватила за руку, — что отныне я буду хранить тебя.

— Ты лучше себя береги, — ответил я, улыбаясь, — а то ты вечно находишь всякие приключения.

— Знаешь, ты такой загадочный и таинственный, но сегодня, между нами очень сильно сократилась эта огромная пропасть. И я очень рада этому.

Мимо проносились огни витрин, встречных машин. Я лихо вел машину, и чувствовал последние песчинки отпущенного мне времени. Не было никаких сомнений, что я успею вовремя.

Мою ногу резко обожгло. Я скривился от боли, но Настя к счастью этого не заметила. Наше время истекало. Я не могу быть с ней вечно. Мое время подошло к концу.

Я попытался сосчитать, сколько осталось встреч. Даже если убивать в ночь по одной девушке, то выходило не больше месяца.

А это значит, что я разобью ей сердце. Может, мне лучше уйти сегодня. Так будет проще? Я не смогу так поступить с ней. Она погибнет, ведь она уже делала шаг вперед, как и я. Я все еще помню, как она падала тогда с моста.

Остановив машину возле подъезда, я резко выскочил, чтобы открыть девушке дверь. Подавая мне руку, Настя вышла из автомобиля и обняла меня.

— Я буду ужасно скучать без тебя, — прошептала она нежно. — Возвращайся скорее.