Шмели и термиты - Халифман Иосиф Аронович - Страница 36

У молодой шмелихи прилежащие тела с конца лета выключены, потеряли активность, и это поддерживает накопление жирового тела, необходимого для зимовки.

Однако здесь мы уже у переднего края разведанного: что заводит пружину, на чем основано меняющееся во времени действие корпора аллата, по-разному проявляющее себя у разных членов общины, — на все эти вопросы наука отвечает пока еще только очень приблизительными догадками и предположениями.

Зато достоверно, что молодая шмелиха, прежде чем покинуть родительский кров и обосноваться в зимовальной норке, заправляется на дорогу кормом из домашних медовых запасов.

Его берут немного — около двухсот миллиграммов. Это обязательно поздний мед.

…Выпитый дома мед — горючее первой ступени — расходуется зимующей шмелихой в первую очередь. Через несколько недель после начала зимовки зобик шмелихи пуст. На протяжении последующих нескольких недель постепенно истощаются запасы жирового тела из трофоцитов. Шмелиха агрорум, уходя на зимовку, весит около полутораста миллиграммов, а к концу зимы вес ее снижается больше чем вдвое, причем жира в трофоцитах почти не остается. То же и у шмелих террестрис: перед зимовкой — до трехсот миллиграммов, после зимовки — до двухсот; значит, общий вес уменьшается на треть, а вес жиров уменьшается в девять раз!

После того как запасы жирового тела пришли к концу, расходуется животный крахмал — самое концентрированное горючее, приготовленное для трудного путешествия в будущее.

Убыль в весе становится еще большей.

Мы уже однажды сталкивались с чем-то сходным: окуклившаяся личинка не покидает кокона, в котором изолирована, но за несколько летних дней, пока идет превращение-формирование имаго, заметно теряет в весе. Запасы питательных веществ она расходует на бурно протекающие процессы перестройки всего организма, на создание новых органов. Превращение сопровождается выделением значительного количества тепла. Превращение личинки в имаго — это, разумеется, не молниеносный взрыв, но изменение, будто заснятое на многокилометровую кинопленку. Для нормального просмотра всей ленты требуется примерно 250 часов. Пока они проходят, из тяжелой, безногой червеобразной белесой личинки формируется пушистое, ярко окрашенное легкое четырехкрылое шестиногое создание.

Сейчас в зимовальной норке, которую шмелиха не покидает на протяжении месяцев, убыль в весе насекомого еще более ощутима. Но питательные вещества тела расходуются без перестройки органов, без превращений, при низких температурах и практически без выделения тепла. Сгорание запасов протекает пять-шесть тысяч часов, в двадцать раз медленнее, чем в куколке.

Тут есть еще одна любопытная подробность… На первый взгляд кажется, будто шмелихам следует выбирать для зимовки местечко посуше. Как бы не так! Когда уже знакомый нам Андре Пувро стал предлагать в лаборатории готовым для зимовки шмелихам пяти видов на выбор ящики, набитые почвой разного состава, то почти все — 90 процентов! — из года в год продолжали оказывать предпочтение ящикам, заполненным наиболее влагоемким материалом — мхом или торфом. Уже одно это было неожиданно: кому неизвестно, как промокают во время осенних дождей и мох и торф. Но когда в серии других опытов тот же Пувро стал помещать шмелих в клетки, где они имели возможность выбирать ящики с почвой разной влажности, то свыше 95 процентов шмелих устроились в ящиках с самыми влажными образцами торфа и моха.

Но ведь чем выше влажность грунта, тем он беднее воздухом. А может, шмелиха, израсходовав запас кислорода, крепче спит в своей промерзшей ледяной колыбели? И может быть, ей ничуть не вредит скапливающийся в воздухонепроницаемом зимовальнике углекислый газ? Мы уже имели случай узнать, что этот газ легко усыпляет шмелей в опытах. Но о том, что в жизни этих насекомых бывает период, когда углекислый газ им вроде бы даже нужен, поддерживает их зимний сон, об этом мы, признаться, не думали.

Выходит, обыкновенное насекомое за свою недолгую жизнь успевает пройти целую цепь перевоплощений. Продолжая исследования анабиоза, химики, физики, биохимики, биофизики раскроют еще многое в жизни отдельных особей и целых общин насекомых, наконец, в шмелихе, сохранившейся от всей общины для будущего.

Семьями, общинами живет сравнительно немного насекомых: примерно около двух процентов. Но два процента от полутора миллионов — это тридцать тысяч.

Число видов общественных насекомых гораздо больше, чем принято думать. Первые описаны две с лишним тысячи лет назад, но и сейчас каждый год, причем не обязательно в Африке, Южной Америке или Австралии, обнаруживают то новый вид муравьев или термитов, то новый вид общественных ос или пчел.

Об одной такой обнаруженной на юге Европы совсем недавно форме небольших черных и черно-зеленых изящных пчелок-галикт, Галиктус маргинатус, стоит сказать подробнее.

Общественный уклад у этих пчел обнаружил старый югославский натуралист профессор Сима Грозданич, а подробно изучила молодая французская исследовательница Сесиль Плято-Кеню.

В жизни галиктовой семьи немало знакомого нам по шмелиной общине.

Как и у шмелей, молодые самки пчел-галикт зимуют в наглухо запечатанных подземных норках. Как и шмелихи, они, проснувшись весной, отрывают себе выход, пробираются на волю, к свету, летят на цветущие деревья и кусты, находят здесь пыльцу и нектар, а подкрепив этим кормом силы, принимаются каждая для себя готовить, причем неподалеку от материнского гнезда, свое, новое.

Как и у шмелей, община пчел-галикт до поры до времени состоит из одной самки и все растущего числа рабочих; как и у шмелей, у них лишь в зрелых семьях появляются продолжатели рода — самцы и молодые самки.

Но, несмотря на эти и ряд других черт полного сходства и частичного подобия, община пчел-галикт в целом очень отлична от шмелиной.

Судите сами: перезимовавшая пчелка-галикта роет весной почти отвесный ход, ведущий вниз сантиметров на тридцать! Этого не делает ни одна шмелиха: они, поселяясь на откосах, роют наклонный ход снизу вверх…

Вблизи от дна шахты пчелка-галикта сооружает от трех до шести маленьких овальных ниш-ячей, которые гладко зализывает слюной, стынущей, как лак. Это — изоляция от почвенной сырости.

Едва ячейки готовы, основательница-галикта начинает сносить в них с цветущих по соседству растений пыльцу и нектар. Корм укладывает в каждую нишу, спрессовывая аккуратные плотные хлебцы из цветня, обильно заправленного нектаром, В какой-то мере сходное мы видели и у шмелей, но дальше начинается нечто и вовсе ни с чем не сообразное. Изготовив последний хлебец, галикта поднимается к входу и начинает, пятясь, спускаться, причем энергично действуя жвалами и ножками, изнутри разрушает шахту. Разрушает все, что сама с такими трудами прокладывала… Целыми останутся лишь несколько последних сантиметров в глубине и связанные с ними ячейки.

Теперь строительница отдохнет, а затем отложит на каждый хлебец по яичку. Это происходит в июле. Из яичек вскоре вылупляются личинки, каждая поедает лежащий под ней корм, растет, окукливается, засыпает, а к началу сентября, когда на юге, где водятся эти пчелки, еще и тепло и сухо, в ячеях появляются — не скажешь: на свет, потому что это происходит во мраке подземелья, — молодые галикты.