Свобода на троих - Никольская Ева - Страница 10

– Таас, что ли? – произнесла имя проклятого кота, подняв взгляд на азора, а он в свою очередь слегка повел плечами, дескать, не в курсе. Я не поверила. – Ладно, проехали. Другой вопрос: может ли один из пары Эо находиться в другом мире для осуществления обмена энергией?

– Как я уже говорил, расстояние для нас не будет иметь значения. Но тебе не стоит быть так далеко от меня. Ты слишком уязвима. А защитить тебя, пребывая в другом мире, я, к сожалению, не смогу. Разве что поделиться энергией жизни. Но этого может не хватить.

Я покачала головой и снова принялась водить пальцем по его предплечью. Увлекательное занятие. Дома, погруженная в размышления, я могла бесцельно чиркать карандашом по листу бумаги, а потом, очнувшись от дум, долго разглядывать результат. Наверное, у всех творческих людей свои заскоки. И не у творческих – тоже.

– Больно было? – полюбопытствовала, поглаживая его кожу.

– Не настолько сильно и не так уж долго, чтобы придавать этому значение. Я хотел тебе показать, с какой скоростью восстанавливаются ткани. Скорей всего, твоя регенерация не будет столь стремительной, но то, что она увеличится, гарантирую.

– Ты думаешь, это поможет мне пережить рождение древнего? – Мой голос дрогнул помимо воли.

– И это тоже.

– А что еще?

– Мой дар, айка, – тихо проговорил Кир-Кули, накрывая мои пальцы своими. – Я ведь маг жизни, к тому же очень заинтересованный в твоем здоровье. Не беспокойся, ты не умрешь, если…

– Да согласна я, согласна. Не понимаю, кого ждем? Надеюсь, не Светлоликого? – Шутка получилась вялой, но Кир-Кули все равно улыбнулся.

А мне показалось, что времени в запасе достаточно, иначе не разводил бы он со мной беседы на всякие отстраненные темы вроде вышивания крестиком. Как пить дать всю информацию не раскрывает. Скармливает ее кусочками, большую часть приберегая на послеритуальный «ужин».

Изображая боевую готовность, я решительно высвободила свою кисть из-под мужской ладони, от соприкосновения с которой кожу слегка покалывало. Мягко так, приятно… А оно мне надо? Каким бы милым ни старался казаться аше-ар, он все равно оставался коварным демоном, от которого можно было ожидать чего угодно. Причем скорее плохого, нежели хорошего. С другой стороны, не попробовав – не узнаешь.

– Скажи только, что делать надо… братец крови.

Немного позже…

Признаться, ожидала, что для проведения ритуала Эо Кир-Кули отведет меня в какую-нибудь полупустую залу со множеством горящих свечей и непонятных знаков, начертанных на полу и стенах. Но все оказалось куда прозаичней. Меня даже с кресла сгонять не стали, заявив, что это самое удобное место для обряда. Сложив ноги по-турецки, я устроилась поудобней и принялась наблюдать за действиями аше-ара. А посмотреть было на что. Он, как и я недавно, рисовал кончиком указательного пальца. Только не по коже, а по воздуху. И в отличие от моих художеств его были видимы. Сияющие голубым светом линии, выплывая из-под руки создателя, складывались в замысловатые иероглифы. Лампы-ленты на потолке потускнели и свернулись в неровные спирали. Концы их свесились вниз и принялись мерно покачиваться, будто маятники на часах. Полюбовавшись на эти слаженные движения, я снова переключилась на блондина – за ним наблюдать было интересней.

Азор выписывал парящие в воздухе шедевры с таким непринужденным видом, будто развлечения ради, а не для обеспечения нашей пожизненной связи. Все-таки Кир странный. Какой-то он несерьезный, что ли. А ведь лет ему ого-го! Так долго не живут! Многие памятники архитектуры за столько времени в руины превращаются, а этот бледнолицый динозавр разгуливает себе спокойно, и песок с него не сыплется. Да и ведет он себя… кхм… совсем не как древний и мудрый старец.

Хотя, если подумать, все местные долгожители на свои годы не выглядели: что горожане, что их повелитель. Уж кого-кого, а дедушку с множеством приставок «пра» Светлоликий точно не напоминал. Но если вечную молодость населения Неронга можно было списать на чары, то про азоров такого сказать нельзя. Тем не менее смотрелась эта белобрысая древность получше некоторых моих ровесников. Я бы ему на вид больше тридцати с хвостиком не дала. Нормальный молодой мужчина: умный, хитрый, расчетливый и… вполне адекватный. Тысячелетней мудрости, как и старческой сварливости, не говоря уже о маразме, в нем не было и в помине.

Цепочка голубых символов, продолжая медленно плыть по воздуху, сомкнулась вокруг нашей троицы: меня, Кир-Кули и кресла. Не знаю, какой вклад оно вносило в церемонию, но сидеть на нем было весьма комфортно. Помещение погрузилось в полумрак, и свет, идущий от начертанных мужчиной пиктограмм, стал более ярким. А еще как-то резко похолодало. Поэтому на предложение блондина снять плащ я отреагировала категорическим отказом. Вот только упрямства моего хватило ненадолго. Посидев минуту-другую под прицелом немигающего взора ледяных глаз и выслушав одно терпеливое (а скрежет зубов – всего лишь плод моего воображения) и логичное (кто бы сомневался?) объяснение странной просьбы, я сдалась.

Обреченно вздохнув, стянула плащ и швырнула его за границу мерцающего круга. Расправив серебряные «крылья», он птицей полетел на диван, а я согревала ладонями обнаженные плечи, продолжая смирно сидеть на месте, – буду соблюдать правила, раз уж решилась на очередной ритуал. Надеюсь, аше-ар не потребует избавиться от других вещей, а то я сначала сгорю от стыда, после чего заледенею от холода.

Впрочем, мне и сейчас не жарко. Тонкая ткань потрепанного наряда совсем не грела, и кожа начинала покрываться мурашками. Да и чему там греть-то? Самодельная юбка из золотистого отреза и такой же сварганенный на коленке топ. Продолжая активно растирать плечи, я хмуро следила, как мужчина достает из-за голенища сапога небольшой клинок, затем осторожно вытирает его о свою правую ладонь, которая начинает сально блестеть. Хм… Может, лезвие чем-то смазано? Или все это – неотъемлемая часть ритуала?

Я не знала ответ. Да и знать не желала! Единственное, чего мне действительно хотелось, так это как можно скорее выбраться из круга летающих символов, внутри которого постепенно образовывался настоящий морозильник. Окинув меня сочувствующим взглядом, азор виновато улыбнулся и с выражением маньяка-эстета на лице принялся рисовать на своей руке какую-то закорючку… ножом. На этот раз я не зажмурилась, лишь проглотила подкатившийся к горлу комок и забилась в угол кресла. От мысли, что дальше он порежет мою ладонь, даже у мурашек случился ступор. Я знала, что для слияния нашей крови порезы необходимы, но не сложные же иероглифы вместо пары неглубоких царапин! Любопытство пересилило страх, я завороженно смотрела, как сочится кровь из алебастрово-белой ладони. Проворные капли собирались в струйки, стекали по длинным пальцам и, срываясь с кончиков, летели вниз. Кровавый дождь в таинственном свете магических символов – жутко, но по-своему красиво.

Лишь раза с третьего поняла, что Кир-Кули легонько тормошит меня за плечо. Оторвавшись от созерцания его руки, почему-то не спешившей исцеляться, я уставилась в голубые глаза азора. Они светились, придавая и без того необычной внешности поистине демонический вид. Под тяжестью этого взгляда стало совсем холодно, и я снова переключилась на его ладонь, по которой по-прежнему текли кровавые ручейки. Наверное, лезвие ножа было намазано замедляющим регенерацию составом. Кровь продолжала прибывать, роняя драгоценные капли на пол. Медлить было уже просто неприлично, и я, внутренне сжимаясь в ожидании боли, подала мужчине левую руку.

Дрожь расползалась по телу, и было уже сложно понять ее истинную причину: холод, боязнь предстоящего действия или стеклянный взгляд блондина, задумчиво поглаживающего мою ладонь. Какие странные у него глаза: то живые, яркие, как небесная высь, то светло-голубые, прозрачные, как осколки льда. А это ровное свечение радужки… Такой взор пугает, отталкивает и гипнотизирует одновременно. Я зажмурилась и выпалила: