Мистер Смерть и чокнутая ведьма - Завойчинская Милена - Страница 50

Я поджала губы и зыркнула на него с неодобрением, но развить беседу нам не дали. Пришлось заняться установкой мебели. Служащие магазина затащили новенькую софу, быстро собрали ее и поставили в нужное место. После я позвала Васю и попросила подготовить для Стрельцовой-старшей спальное место тут, а для леди Мортем в гостиной. Теодор не вмешивался, всё это время он тихо сидел за письменным столом и листал сборник лекарственных растений, произрастающих на просторах моей необъятной родины.

Когда мы в итоге освободились и вышли на кухню, то обнаружили лишь Владимира Вольфганговича, который неторопливо доедал вторую порцию пельменей и смотрел по телевизору новости. Ведьмы и некромантки не наблюдалось. Я заглянула в гостиную, но и там никого не увидела.

— А где?.. — растерянно спросила я шефа, вернувшись в кухню.

— Эти две дуры забрались в твою ступу и улетели в неизвестном направлении, — с тягостным вздохом пояснил оборотень.

— Что?! — опешила я. — Они же пьяные!

— Хорошо, уточняю: две пьяные дуры полетели искать приключения на свои задницы, — флегматично произнес Туманов и закинул в рот пельмень.

— А вы куда смотрели? Зачем отпустили их? — кипела я негодованием. Нет, от своей маман я могла ожидать чего угодно, но от английской аристократки?!

— Видишь? — наклонил голову шеф, демонстрируя мне макушку. — Ксения меня отвлекла, а леди Мортем огрела по голове сковородой.

— Ой, мама… — Я поперхнулась воздухом от ужаса и глянула на своего жениха.

— Ну… мама… — полыхнул глазищами Теодор. Его ноздри гневно расширились, но потом он не выдержал и рассмеялся.

— Вам кажется это смешным, мистер Мортем? — поднял на него взор Туманов.

— Извините. Просто я не предполагал, что леди Мортем способна на такое. Отец будет в шоке, когда узнает о ее выходках.

— Похоже, мы зря их познакомили… — выдала я, кажется, всеобщее мнение.

Не знаю, как Элизабет, но моя мама, если она одна, всё же хоть как-то, но держит себя в руках. Статус, положение, репутация и всё такое. А вот вдвоем они, похоже, вспомнили юность и пустились во все тяжкие.

Туманова я подлечила, и он уехал домой, махнув на нас рукой, но прихватив мешочек с замороженными пельменями. Отступные, так сказать, они же — плата за физический и моральный ущерб. А мы с женихом в итоге до рассвета сидели в гостиной и ждали, пока вернутся две блудные мамаши. Прилетели они, когда уже начало светать.

Далеко не с первой попытки рыжей ведьме удалось посадить мою ступу на лоджию, но все же она справилась. Стрельцова-старшая была в зюзю. Мортем-старшая была тоже в зюзю. Что не мешало им обеим прикладываться к горлышку бутылки мартини, передавая ее из рук в руки.

— Ой, детки, — захихикала моя матушка. — Тредодор, на два года моя дочь твоя. Протом всё врарно сбеж-жит…

— Доч-чка, — благостно улыбаясь, распахнула мне объятия англичанка. — Всьегда х-хотьеть… Я одробрьять. Но два года мало. Я требровать двьести.

— Мама-а-а! — осуждающе прищурился Мортем и шагнул к едва стоящей на ногах черноволосой леди.

— Мамуля-я-я! — протянула я, строго глядя на бесстыжую рыжую совсем не леди.

— А мы с Лизонькой так хорошо погуляли, — дыхнула она перегаром. — Лизок, держи! — сунула она в руки англичанки бутылку и перевалилась через борт ступы. Я едва успела ее подхватить, чтобы она не грохнулась на пол.

— Ксю, я любьить вас всьех. Ехать ко мне, и мы тоже гульять… — Элизабет Мортем смотрела на мир пьяными в дым глазами и обожала всё и всех.

Ее вытащил сын и понес в комнату. А мне на помощь пришел Василий.

С горем пополам мы распихали этих пьянчужек, требовавших продолжения банкета, по постелям, поставили у изголовья каждой из них по стакану воды с накапанным зельем от похмелья и с чувством выполненного долга смогли наконец и сами отправиться отдыхать.

Ни о какой романтике речь не велась. Попадали мы с Тео на мою кровать, перестеленную Василием, и отключились.

Утром, когда я смогла проснуться, то обнаружила, что лежу в объятиях жениха. Ой! Точно! Жениха! Ну и денек вчера был, а ночь еще задорнее…

— Жалеешь? — правильно понял то, как я напряглась, Мортем, который уже тоже не спал.

— Нет, мне стыдно, — подумав, призналась я. — И за себя, и за то, что мы с мамой устроили.

— А я рад, — прижал он меня к себе и уткнулся лицом в мои волосы. — Если бы не это, ты бы еще долго не решалась принять мое предложение и выйти за меня. Зато сейчас всё так удачно сложилось. И даже моя мама в курсе и одобряет. Нам с тобой теперь единственное, что необходимо сделать, — это остаться живыми до свадьбы.

— Хм. Моя вот, наоборот, не одобряет, но хорошо знает меня и потому решила пока затаиться.

— Против моей даже у твоей шансов нет. Уж поверь. Так что, готовимся, да? Поедем сегодня кольца выбирать?

— Так ты серьезно? — Я даже выпуталась из объятий, приподнялась на локтях и повернулась к нему.

— Абсолютно, — спокойно смотрел на меня разноглазый некромант. — Сколько времени я твержу, что ты моя пара, а ты всё никак не желаешь признать этот факт. Я с нашей первой встречи решил сделать всё, чтобы заполучить тебя в жены. Просто шел к этому сложным путем, чтобы не спугнуть. Я же не знал, что ты такая неугомонная и меняешь мужей как перчатки.

— Всего-то трое! — привычно огрызнулась я.

— Вот на этой счастливой цифре и закончим твои несложившиеся замужества.

В гостиной без звука работал телевизор, а на диване красовались два страдающих женских тела. Лица у этих «тел» были весьма помятые и отливали благородной зеленцой. Говорить у вчерашних дебоширок сил не было. Они даже глазами с трудом ворочали, следя за нашим с Тео приближением. Между ними возлежал Евграфий, взявший на себя шефство над помирающими от алкогольной интоксикации особами. И его даже периодически вяло почесывали или поглаживали. А вот Беллы видно не было.

Оценив состояние страдалиц, я пошла за еще одной порцией антипохмелина, а жениха отправила в магазин за пивом.

Когда дамы более-менее очухались, Элизабет шепотом позвала сына:

— Тео, книга в мой чемодан. Извинить, я вчера… — Кстати, надо отдать должное ее воспитанию. Несмотря на жуткое физическое состояние, леди не забывала о приличиях и говорила на русском языке, чтобы ее понимали все присутствующие.

— Да я понял, — улыбнулся он.

Что удивительно, багаж обеих мам обнаружился в квартире. Кто и когда его привез с места моей работы, я не знаю. Вчера было не до того, а сегодня уже неактуально.

Оказалось, леди Мортем прилетела не просто так, а привезла книгу из семейной библиотеки. Почему нельзя было сфотографировать на телефон нужные страницы и отправить их по электронной почте — вопрос не ко мне. Может, некромантские гримуары нельзя копировать?

Но как бы то ни было, Теодор ушел с головой в изучение старинного талмуда, а я поехала в свой разгромленный кабинет в офисе, чтобы посмотреть, что еще можно спасти, разгрести хоть немного сотворенный там хаос и забрать потом купленные вчера платье и туфли.

Встретилось наше странное неадекватное пополнившееся семейство уже вечером, когда я приползла домой. Вчерашние фурии за день на фоне общих похмельных страданий сблизились окончательно и мило ворковали, все так же оккупируя диван в гостиной. Правда, вид у них уже был не столь плачевный, как с утра.

На мой немой вопрос, выраженный взглядом, Василий закатил глаза и провел себе ребром ладони по горлу. Сие, вероятно, означало, что его всё достало, но уйти он не может, ибо находится при исполнении своих обязанностей домового. И я его понимаю. Моя мама доведет кого угодно до белого каления. Не просто же так Вася в свое время сбежал вместе со мной, а не последовал за прежней хозяйкой.

Ужин, как ни странно, прошел тихо. Две мамы переглядывались и задумчиво размазывали по тарелкам картофельное пюре. Белка и енот спешно закидывались едой, мечтая спрятаться от греха подальше. Похоже, даже любвеобильный Енька устал выступать в роли антидепрессанта и плюшевой игрушки для тисканья. Мы с Теодором позволить себе ретироваться и скрыться от всех не могли, а потому сидели как… жених с невестой.