Мистер Смерть и чокнутая ведьма - Завойчинская Милена - Страница 39

— Нет, — задрала я нос. — Но мог бы и предложить.

— Арина, выходи за меня замуж, — покладисто произнес Теодор, чуть заметно улыбаясь. — Предлагаю тебе руку и сердце.

— Нет, не выйду, — в тон ему отозвалась я и прыснула от смеха.

Разговор получился на редкость идиотский. Но я же чокнутая ведьма, сам именно такую заказывал. А значит, мне можно нести полную фигню, всё впишется в рамки моей некоторой неадекватности.

— Ладно, я подожду, — ничуть не расстроился некромант. — На самом деле я хотел дать тебе вот это кольцо. И настаиваю, чтобы ты носила его и никогда не снимала. Пообещаешь?

— А зачем? — Я с интересом уставилась на старинный изящный перстень с крупным темным многоцветным искристым опалом, в котором словно спряталась маленькая галактика.

— Ты согласилась принять мою жизнь. Давай будем считать, что это кольцо символизирует то, что ты теперь хранительница моей жизни?

Говорил Мортем с легкой, почти неуловимой, шуточной интонацией. Сказал бы серьезно, я бы заподозрила, что Белла права и он таким образом решил стать Кощеем Бессмертным, припрятав свою жизнь в перстенек и вручив его мне на хранение. Но ни малейшего колебания силы не чувствовалось, кольцо как кольцо, по ощущениям — даже не амулет и не артефакт. Ранее некромант носил его на мизинце левой руки, и я ошибочно полагала, что это одна из магических штуковин.

— И всё? — на всякий случай уточнила я. — Никаких жутких обрядов, типа разрезать ладони кинжалом и скрепить уговор клятвой и кровью? Просто принять и носить, типа я хранительница? А зачем?

— И всё, — кивнул он, проигнорировав мои страшноватенькие гипотезы. — А хочешь, я взамен стану хранителем твоей смерти? Это будет вполне закономерно и, пожалуй, даже символично. Ведьмочка, в которой светлая энергия бьет ключом, хранит жизнь некроманта. А он взамен хранит ее смерть.

— Ну вы сейчас договоритесь! — влез в беседу Евграфий, возбужденно подергивая полосатым хвостом. — Хотя… Арин, соглашайся. А что? Будет забавно.

— Да, Арина, соглашайся, — весело пискнула моя белка, активно подмигивая мне. Маленькие звериные глазки для подобного подходили плохо, но летягу это не смущало. — Зато, если что, мы иглу сломаем, и каюк Кощею. Даже зайца и утку стрелять не придется.

— Какую иглу? — не понял Мортем, озадаченно взглянув сначала на Беллу, а потом на перстень с опалом. — Ах, вы про Кощея Бессмертного? — дошло до него. Все же не зря он так внимательно слушал сказки, которые ему читала моя подружка. — Нет, Белла, тут всё совсем не так.

— Белла! — прыснула я от смеха и протянула некроманту левую руку. — Тео, не обижайся. Она просто шутит.

Он тут же водрузил мне перстенек на безымянный палец и сложил руки на груди.

— А мне что-нибудь дашь взамен? Неважно что. Просто символически, словно я храню твою смерть, — с улыбкой вопросил он, ничуть не оскорбившись нашим весельем. По-моему, ему это даже нравилось.

— Арин, Арин! Я знаю, знаю, что мы ему дадим! — оживилась Белла и, спрыгнув с дивана, помчалась в мою спальню.

Пришлось идти за ней. Что она там удумала? Какую шалость?

— Вот! — выдернула летяга из моей шкатулки, стоявшей на туалетном столике, украшение.

— Не-е-ет! — завопила я и бросилась к своему фамильяру, чтобы отобрать то, что она собралась вручить Мортему.

Не успела.

— Принимаю твою смерть, Арина Стрельцова! — протараторил англичанин, прыгая вперед и оттесняя меня. Явно понял: там нечто пикантное, то, что я ни за что ему не отдам.

А бессовестная белка сиганула ему на руки и вручила кулон. Я же застонала от досады и смущенно отвернулась.

Этот кулон я приобрела в одной из заграничных поездок. В маленьком городке случайно набрела на лавку серебряных поделок, увидела эту изящную подвеску и не удержалась. Купила, хотя за все годы надевала лишь несколько раз и только дома, очень уж он был пикантным. Неудобно ведь…

Плоский кругляш из молочно-белого искристого опала изображал луну, а на ней — серебряный силуэт обнаженной девушки с развевающимися волосами, сидящей на метле, поджав одну ногу и изогнув спину. Ну вроде как голенькая ведьма летит на метле по небу на фоне луны. Угу. Красиво невозможно, но так же неприлично, потому как фигуру девушки мастер выполнил настолько реалистично, что можно было рассмотреть даже маленькие складочки, соски на высокой груди, ресницы на томно прикрытых глазах, пальчики, крепко вцепившиеся в древко метлы.

— Арин, ну такая прелесть, а лежит в шкатулке. Пусть хоть мистер Смерть поносит и полюбуется, — благоразумно продолжая сидеть на руках у некроманта, залебезила Белла. — Ты ведь все равно его совсем не надеваешь, а мне жалко. И прямо так удачно: тут опал и там опал.

— Очень красиво. — Вытянув перед собой руку, некромант рассматривал покачивающийся на цепочке кулон. — Никогда не буду его снимать. Спасибо, Белла. Арина, твоя смерть в надежных руках. — Последнее было сказано с легкой иронией, так что я махнула с досадой рукой и ушла на кухню.

Было одновременно стыдно, глупо и смешно. Развели как девчонку. Кольцо с темным опалом впихнули, кулон с белым опалом в обмен отобрали, жизнь вручили, смерть забрали…

Потом мы пили кофе и компот. Кофе — я, Теодор и посмеивающийся, но отмалчивающийся Василий, а компот — зверята.

Я украдкой косилась в глубоко расстегнутый ворот рубашки Мортема, где на смуглой гладкой коже ярким светлым пятном красовался мой кулон. Красивый он. Кулон, в смысле. Хотя Мортем тоже красивый. Очень.

Было немного неловко. Вся ситуация в целом какая-то нелепая вышла. И обмен украшениями, и то, что Тео вроде как сделал мне предложение, а я вроде как отвергла его. Было непонятно, он шутил? Или не шутил? Если шутил, то обидно. Если не шутил — обидно вдвойне. Он мне нравится, и я, пожалуй… Нет, не стоит. Мы же коллеги, и он иностранец, и вообще…

Тьфу, короче!

Но Беллу я все же утащила потом к себе для воспитательной беседы и строгого выговора.

— …Я передумала, — невозмутимо заявило мне это непостоянное создание. — Нет, то, что я была права насчет кощейских повадок, ты и сама теперь видишь. Все же я очень умная, аж восхищаюсь сама собой. Но я к чему… Арин, это ведь выгодно, если всё по-настоящему. Мортема жмурики и нечисть не укокошат, раз его жизнь у тебя. А твоя смерть в надежных руках. Ну сама посуди, кто лучше некроманта сумеет ее сохранить?

— О умная белка, а тебя не смущает, что обряда-то никакого не было? — иронично поинтересовалась я. — Ты ведь знаешь, что без магической подпитки наш обмен украшениями и словами — это всего лишь… мм-м… Короче, ни о чем.

— Тогда тебе тем более не о чем беспокоиться, — пожала она маленькими мохнатыми плечиками. — Просто у нас Кощей нестандартный, импортный, в технике сокрытия своего бессмертия пока не разобравшийся. Зато девицу он себе присмотрел что надо. Елена Прекрасная была, Марья Искусница была, Василиса Премудрая была… А ты у нас какой будешь-то?

— Угу… — покивала я, стараясь не расхохотаться. — Царевна-лягушка. Или Марфушечка-душечка.

— Не занимайся плагиатом! — строго цвиркнула белочка. — Ты будешь Арина Невероятная.

— Ой не могу-у-у… — Я всё же захихикала.

— А то! Мы на мелочи не размениваемся! — фыркнула моя компаньонка и ускакала в гостиную. Наверняка сейчас всё расскажет Еньке, и они вдвоем будут хихикать над Кощеем Бессмертным, у нас известным как мистер Смерть, и Ариной Невероятной ака «чокнутая ведьма».

— Ох и дурехи вы, девочки, — заглянул в мою комнату Вася. Домовой прятал в бороду улыбку, но глаза его выдавали.

— Ну а чего? — развела я руками. — Белла велела не мелочиться.

Вскоре приехал Артём Зотов. Они с Мортемом сначала рассматривали разукрашенную мной карту, затем сняли ее с доски и разложили на полу. Снова полюбовались моим «шедевром», ну а потом малярный скотч отодрали, вооружились фломастерами, линейкой, калькулятором и принялись вычерчивать точно рассчитанные внешнюю и внутреннюю пентаграммы, с учетом уже существующих точек. Тут я им была не помощница, так как черчение никогда не любила, пентаграмм после окончания обучения не строила, ибо моя деятельность этого не требовала. А потому, заскучав, я ушла к себе.