Пешка в большой игре - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 22

— Другие иномиряне обещали мне это оружие, значит, оно может быть не привязано к владельцу. — Цу Кенброк упер потяжелевший взгляд в агента АДа.

— А почему не дали? — осмелился усмехнуться Демон. Он смотрел на князя, который тоже усмехнулся.

— Ты считаешь, что они меня обманывают?

— Считаю, властитель.

Тот помолчал.

— Это твоя сьюра? — перевел он разговор на другую тему. — Сенгурка. Чистая, — произнес он раздельно.

— Моя, — просто ответил Алеш.

— Моя прабабка была сенгурка, — произнес князь. — Одна из последних чистых. Они бежали от наплыва орд крысанов. Много у вас воинов, сьюра?

— Несколько тысяч, но они мутанты.

— Это не важно, я видел ваших бойцов, пара сотен таких мне бы пригодилась для личной охраны. Сенгуры не предают, мне об этом говорила моя мать. Ты сможешь привести их сюда?

Листи повернулась к Проксу:

— Если надзирающий разрешит, то смогу.

— Значит, ты у них захватил власть, пришелец? — Князь смотрел на Алеша уже с ббльшим уважением. — Я предложу тебе место правой руки, а сьюре — место начальника моей личной охраны. Что скажешь?

Алеш понял, что дела у Цу Кенброка идут неважно, его предают свои и не надеются на то, что он выстоит. Валорцы кормят обещаниями и водят за нос. Но это реальный шанс изменить обстановку в Инферно в свою пользу.

— Ты позволишь мне расправиться с теми иномирянами? — спросил он князя.

— Зачем тебе это?

— Вражда. Они убивают нас, мы — их, — просто ответил Прокс и выжидающе посмотрел на черного демона. Тот задумчиво постучал пальцами по ручке трона и ответил:

— Они обещали помощь в войне.

— Мы тоже обещаем, — ответил Прокс. — Сюда прибудет наш отряд, и они будут демонами.

— А потом ты попытаешься свергнуть меня и сесть на этот трон, — недобро улыбнулся Цу Кенброк. — У сенгуров ты уже стал властителем. Может появиться желание повторить это здесь.

— Мне не нужен твой трон. Моя война не здесь, а там, в открытом мире. Твой трон слишком мал для того, чтобы я претендовал на него. Я здесь потому, что здесь эти иномиряне, и они враги.

— Понимаю, — опять повторил Цу Кенброк уже спокойно. — Врагов надо уничтожать. Уничтожь их крепость на моей земле, и мы с тобой еще раз вернемся к этому разговору. Тебя проводят туда. А ты, сьюра, останься.

Прокс лежал за склоном небольшого холма и рассматривал в бинокль базу валорцев. Вот она, цель, к которой он так трудно шел. За энергетическим куполом скрывались мобильный комплекс и телепортационная площадка. Синдикат основательно устроился на территории князя и оградил себя от всяких случайностей, космодрома тут не было. Был телепортационый центр. Значит, корабли-приемники находились на орбите. Скоро шифровка ушла в центр.

Открытый космос. Приграничная станция «Созвездие-57Т»

Блюм Вейс читал общую сводку по зоне ответственности своего департамента. Здесь не было секретных сведений, а была выборка неожиданных и, можно так сказать, занимательных сведений, выходящих за обычные рамки новостей.

У соседей на торговой станции конфедерации Шлозвенга появилось посольство княжества Новоросского. В прилагающейся пояснительной записке сообщалось, что само княжество существует триста лет, но до этого себя никак не проявляло. Владея лишь небольшой кучей камней в космосе, оно пребывало в тихом забвении. Но на днях купило материк на независимой планете и установило дипломатические отношения с колонией. При этом они обменялись верительными грамотами и подписали меморандум о дружбе и взаимопомощи.

Вейс поморщился: еще одно мертворожденное государство, пыжащееся и претендующее на роль державы. Сколько их возникло и исчезло за годы его службы. Только одно отличало новое образование — автократичность.

— Надо же, княгиня! — усмехнулся Блюм. — Дама Хомо Шиза, по имени и не определишь, откуда она.

— Шеф, срочная шифровка от Демона, закрыта личным кодом. — Над столом появилось изображение секретаря.

— Сбрасывай, — приказал Вейс и углубился в чтение.

Степь

Я прятался среди кустов около стойбища племени муйага. Большое племя, союзник сивучей. Палило южное светило, и донимали мошки, но Лиан облек меня своей «коркой» и занимался тем, что ради развлечения ловил неосторожную мошкару и забирал у нее крохи энергии. Так как я видел, что лапки свои тянули малыши, то понял, что эти, в отличие от озабоченной няньки, нашли общий язык друг с другом. Меня окружили мертвые тела насекомых, и скоро надо будет менять место дислокации.

От скуки я напевал грустную песню: «Степь да степь кругом, путь далек лежит, в той степи глухой, помирал ямщик…» Доходил до «ямщика» и начинал сначала. Я видел, как в стойбище прискакали около сотни воинов, они были возбуждены и что-то кричали часовым.

«Интересно, что за новости они привезли?» — подумал я и, не выходя из «скрыта», телепортировался на территорию стойбища. Рассмотрел спящего в тени орка и принял его образ, вышел из невидимости и пошел спокойно между повозок. Стойбище жило своей суетливой жизнью, и каждый занимался своим делом, не обращая внимания на других.

— Ах вот ты где, вонючий помет лорха! — услышал я женский крик за своей спиной и, не оборачиваясь на чужие скандалы, продолжал путь к шатру вождя, куда побежали и прибывшие.

— Так ему бык еще на ухо наступил! — продолжала ругаться на неведомого бедолагу орчанка. — Уж лучше бы он тебе яйца отдавил, ковыль сухой. Я его послала за молоком для гайрата, а он тут вокруг этой лахудры ошивается. Ну, погоди! Ты станешь у меня мерхом.[5]

Вот дает, улыбнулся я… и получил палкой по голове. Удар вреда мне не нанес (спасибо Лиану), но я возмущенно повернулся и увидел толстую и огромную орчанку, которая возвышалась надо мной на три головы. Прямо тролль настоящий или троллиха.

— Ты что себе позволяешь, женщина?! — высокомерно заявил я.

— Знай свое место и закрой рот.

Рядом с повозкой стояла худенькая симпатичная орчанка, которую портили только сильно выпирающие клыки, и, накручивая волосы на палец, с интересом смотрела на разворачивающийся скандал.

— Что ты проблеял, недоносок? — Толстуха была поражена и, взмахнув толстой палкой, как мечом, попыталась еще раз врезать мне по голове. Я отскочил и погрозил ей пальцем:

— Ты, неотелившаяся самка коровы, брось палку!

Казалось, ту хватит удар. Заревев, она бросилась на меня. А что мне оставалось делать? Я оставил симпатичную дамочку с клыками и бросился наутек. Следом неслась стая разъяренных слонов, оглашая окрестности трубным воплем. Я пригнулся и перекатился под повозкой, следом туда ворвалась орчанка и застряла. Я остановился и уставился на нее, она кряхтела и не могла двинуться ни вперед, ни назад.

— Опять Крингара своего непутевого гоняет, — услышал я чей-то голос. Подобрал брошенную ею палку и зашел сзади, уставившись на необъятный зад дамы. Он воинственно торчал между колес. Посмотрел на палку, потом на Эльбрус, колыхающийся у меня под ногами, и задрал ей подол.

— Ой! — раздалось с той стороны повозки. И Эльбрус замер. — Ты чего удумал, лорх необъезженный? — Голос дамочки задрожал.

— Учить тебя буду, Крингара. Можно сказать, объезжать тебя буду, как лорху необъезженную, — и, размахнувшись, врезал по зеленому заду палкой. Снова размахнулся и врезал еще. Повозка закачалась и стала валиться. Ну и силища! — поразился я и, не дожидаясь, когда повозка рухнет и придавит меня своим весом, побежал прочь. Стали собираться зрители — еще бы, такое развлечение! И среди них стоял орк, образ которого я принял. Как вовремя, обрадовался я и перешел в «скрыт», сняв иллюзию.

Орк увидел фурию, несущуюся на него со скоростью пассажирского экспресса, и, вытянув руки пред собой, запричитал:

— Крингара, я уже иду! Скоро молоко будет.