Кошка в объятиях тьмы - Лебедева Жанна - Страница 4

Джейк подхватил кошку под живот и, зажав под мышкой, вынес из комнаты.

Оказалось, что помещение с диваном находится не в доме, а в бытовке наподобие строительной, стоящей за высоким забором из профлиста, освещенным по периметру тусклыми фонарями.

Позади бытовки рядами шли вольеры, отгороженные сеткой-рабицей. В них кто-то возился, шуршал, чавкал и ворчал.

— Добро пожаловать в приют для волшебных тварей, кошечка, — торжественно объявил Джейк.

— Кто в нем живет? — поинтересовалась гостья и, вывернувшись из захвата, ловко перебралась парню на плечо. — Запах просто ужасный. Лошадей, что ли, держите?

— Единорогов. — Рыжий кивнул на загон из бруса. — Так что почти угадала.

— В рекламе цветных пастилок говорят, будто единороги ходят в туалет радугой, — разочарованно поморщилась кошка, — не знала, что радуга так отвратительно воняет.

— Врут. Единороги, как все кони, ходят буквой «г».

— А это кто? — Кошка удивленно округлила глаза, и шерстка на ее загривке встала дыбом. — Какой страшный!

— Это Карл, — успокаивающе пояснил Джейк, — сирин.

Огромное существо застыло на пне, перечеркнутое рисунком стальной сетки. Птица — не птица, человек — не человек. Лицо застывшее, бледное, глаза черные, глубокие, словно колодцы, тело птичье, лохматое, пестрое, мягкое, а из-под светлого брюха лапы торчат — сухие, желтоватые, с когтищами огромными, как серпы. Таким лапам, чтобы разорвать кролика, секунды хватит. И на кошку тоже.

— Дурной он, — пожаловался на питомца Джейк, — сбегает постоянно. То замок отопрет, то сетку разломает. Одна морока с ним.

Они еще долго ходили по территории приюта, заглядывая в вольеры, клетки и загоны. Джейк рассказывал кошке о местных обитателях. Она сначала удивлялась, потом слушала, скорее из вежливости, а к концу обзора и вовсе погрузилась в себя.

Уже в бытовке, попив из блюдца холодного молока, она окончательно скисла, недовольная судьбой.

— Тебе не понравился приют? — простодушно спросил Джейк, закинул ногу на ногу и сунул в рот пригоршню пахучих начос. — Знаешь, это не самое плохое место для искупления грехов, если не сказать, самое халявное. Работать много придется, скрывать не буду, но…

— Приют мне понравился, — честно призналась кошка, — но я до сих пор не могу понять, за что попала сюда. Я ведь не преступница и не воровка… кажется. А может, я действительно совершила что-то кошмарное? Тогда все еще хуже! Неопределенность ужасна.

Глядя, как искренне переживает новоявленная помощница, Джейк задумчиво почесал голову.

— Вообще твоя амнезия слишком странная. — А потом его вдруг осенило: — Тебе надо с Озькой поговорить!

— С кем?

— С Озраэлем. Его подчиненные тебя сюда приволокли.

— Он из преисподней, да? Может быть, не стоит? — Кошка с сомнением взглянула на Джейка, но зеленые глаза парня сверкнули уверенностью.

— Да брось. Озька, конечно, демон, но характер у него мягкий, хоть он это и пытается всячески скрыть.

— Пожалуй, ты прав. Надо расставить точки над «и».

Кое-как дождавшись, когда стартует новый рабочий день, Озраэль примчался в исправительный сегмент преисподней и первым делом навестил сотрудников отдела приемки душ.

Когда растрепанный, запыхавшийся демон ворвался в сумрачную тишь кабинета, на него вопросительно уставились четыре изящные демоницы-операторши.

— Девочки, мне нужна ваша помощь! — с порога заявил Озраэль и попытался выдавить приветливую улыбку, которая вышла просто жуткой.

— Здра-а-авствуйте, — хором протянули демоницы, синхронно захлопав темными глазами со стрелками до висков. — Ой, спаси-и-ибо, — засияли дружно, когда Озраэль сунул каждой из них по плитке темного шоколада с красным перцем и сушеными сверчками.

— Девочки, мне срочно нужно взглянуть на документы по вчерашнему приходу.

Приход, который вполне могли видеть на своих мониторах демоницы, показывал количество попавших в загробный мир душ, праведных и грешных — всех вместе.

После первичного оформления души отправлялись в серую зону, где их земные дела подвергались строгому подсчету и взвешиванию. После этой продолжительной процедуры происходило собственно разделение на тех, кто идет в рай и в преисподнюю.

Если Алена поступила к ним вчера — она должна была пока что находиться в серой зоне, а значит, у Озраэля есть небольшой шанс повидаться с ней.

— Ну? — Демон вопросительно уставился на операторш, но они лишь растерянно зашелестели ресницами.

— С этим будут проблемы, — выдала одна из них. — Так неудачно получилось. — Она замялась, но требовательный Озраэлев взгляд заставил продолжить. — С утра мой компьютер завис, я попыталась починить его и нажала какую-то кнопочку, после чего он вообще перестал работать, потом Зэя пролила кофе на свой, Уния случайно удалила базу, а Ямис залезла на «Адоклассников» и подцепила там какой-то вирус…

Все как везде! Заставь работать со сложной техникой стадо безмозглых телок с наращенными ногтями и пустыми головами — все пойдет прахом… Озраэль с трудом сдержался, чтобы не выразить им все свое недовольство, сменив ипостась на первозданную. Он сдержался. Глубоко вдохнув и выдохнув, откланялся.

Да! В случившейся ситуации спасти все мог только один супергерой — сисадмин!

Обитель демонического сисадмина вызывала трепет и уважение даже у начальника отдела варки. Это место обычно обходили стороной все, даже уборщицы, и, возможно, именно поэтому вековая мудрость хранилась тут в серых комьях пыли и уйме переплетенных и запутанных, словно лианы, проводов.

— Чего надо? — поинтересовался через плечо сисадмин с аскетичным земным именем Геннадий. — А, это ты, Ози. Заходи. Кофе хочешь?

— Нет, благодарю, — вежливо отказался Озраэль, с ужасом взглянув на потрескавшиеся, покрытые коричневым налетом чашки, которые никто никогда не мыл. — Я по делу. Помоги приход посмотреть, очень надо! В отделе приемки почему-то все компы накрылись.

— Это нормально, — успокоил коллегу Геннадий. — Безмозглые курицы, что там работают, проливают кофе на клавы по пять раз на дню, а кнопка перезагрузки для них вообще артефакт из эпической легенды. Чего ты там хотел? Садись.

Геннадий милостиво кивнул на засиженный стул с оторванной спинкой. Озраэль приглашение принял. С его педантичной аккуратностью он совершенно не вписывался в антураж сисадминской берлоги.

Рядом с элегантным, ухоженным Озраэлем Геннадий выглядел как лопух рядом с нарциссом: растрепанный, помятый, в огромных потертых очках и переломанным рогом, замотанным скотчем.

— Кого искать будем? — не вдаваясь в подробности, перешел к делу сисадмин.

— Девушка. Двадцать восемь лет. Алена Сергеевская.

— Ага. — Пальцы Геннадия стремительно порхнули по клавиатуре. — Уже распределили в рай. А зачем она тебе?

— Да так, ни за чем, — печально отозвался поникший Озраэль. В тот миг его почему-то накрыла волна неожиданной щемящей тоски, какое-то мерзкое обреченное уныние.

Коротко попрощавшись с Геннадием, Озраэль поплелся на рабочее место. Там все было как всегда: суетились вокруг котлов расторопные бесы. Хвост, возомнив себя начальником, вздумал отлынивать от работы, но явившийся демон тут же поставил его на место, чем заслужил одобрение тети Сары.

— Молодец, Озичек, ты такой хороший начальник!

— Не подлизывайтесь, Сара Рудольфовна, — хладнокровно отозвался Озраэль, — сегодня по расписанию вариться будете.

— Ты молодец! Правильно! Мужчина должен-таки уметь настоять на своем. — Пухлые красные губищи растянулись в заискивающей улыбке.

— Что вы хотите от меня, скажите прямо, вы ведь просто так не хвалите, — устало отмахнулся демон, припоминая, что все комплименты Сары Рудольфовны обычно имеют под собой некую подоплеку.

— Не обижай любящую тебя тетушку Сару, мальчик мой, — наигранно возмутилась грешница, с громким плеском ныряя в котел. Спектакль с обидой продлился недолго, вскоре над кипящей водой показалась черная кичка, а потом и раскрасневшееся любопытное лицо. — Просто я вижу, что ты расстроен. Свидание неудачно прошло? Все из-за того, что ты таки меня не послушал и нахлобучил на голову свои неизменные рога?