Усмирившая волны (ЛП) - Майер Шеннон - Страница 44

Черт бы все это побрал, я не хотела, чтобы эта кошка мне нравилась.

Не теряя выигранного ею для меня времени, я поплыла изо всех сил, прорезая воду. Достигнув Реквиема, я пнула его в живот. Он развернулся ко мне, взглянув на мою голову. Его глаза радостно вспыхнули, когда он, без сомнения, увидел сережку.

Он рванул ко мне, а я попыталась увернуться, однако, он выбросил вперед руку, схватившись за мое ухо и вырвав из него крючок.

Без своего приспособления я не имела выбора, кроме как прекратить бороться или умереть. Пета плавала на поверхности, и Реквием схватил меня. Его мысли проникли в меня, когда он выкрутил мою руку, заставив уронить нож. Его глаза расширились, и ухмылка медленно расползалась до ушей, открыв все его зубы до единого.

Ты меня слышишь. Теперь я вижу это в тебе. Ты та, кого я искал. Дитя Духа.

Осталось лишь одно, что я могла сделать, и это ужасало меня.

Та часть меня, что была Духом, просилась наружу, манила. У меня не было выбора, не было другого способа спастись.

Я окутала себя силой Духа, погрузилась в нее. Полагаясь исключительно на инстинкт, я послала команду со своим голосом.

— Вытащи меня на поверхность. — Слова были не более чем пузырьками воздуха, но Реквием поплыл наверх, давление вокруг нас исчезло.

Мы вынырнули из воды, и я жадно вдохнула. Мы не были так уж далеко от Глубины, возможно, всего лишь в ста футах. Но для меня не было бы разницы, даже если бы мы были в десяти милях от нее.

Реквием притянул меня к себе, обвил руками и ногами.

— Дитя Духа, ты одна из последних, и ты будешь моей, чтобы создать новый мир по моим правилам. Даже Кассава не сравнится по силе с нами.

Мои руки и ноги были крепко зажаты, и я потеряла последнее оружие.

Желание воспользоваться Духом, чтобы спасти себя возрастало, и я увидела дорогу, по которой могла пойти. Используя Дух, я могла бы убить Реквиема, могла бы показать Отцу, что я достойна быть его наследницей. Могла бы править Краем, привлечь на свою сторону, кого пожелаю. Я заставила бы своих людей любить и уважать себя.

Я была бы непобедима.

И, словно в зеркале, я увидела, кем я могла бы стать. Глаза подозрительно прищурены, сердце свободно от любви, раз я заставляю окружающих поклоняться мне и делать, что я желаю.

Я стала бы Кассавой, если бы выбрала этот путь.

И внезапно я поняла, почему моя мать не стала спасать себя — собственная жизнь не стоила спасения таким образом. Все, что я знала, потеряло бы смысл, если бы я использовала Дух ради собственной выгоды. Я бы потеряла свою душу — такой была бы цена, которую я не желала платить. Я расслабилась.

— Тогда убей меня, потому что я никогда не склоняюсь перед тобой.

За ним поднялось длинное, ярко-красное щупальце со свисающим с него ожерельем, зубом грифона, с которого капала морская вода.

— Нет, я не буду убивать тебя. Но ты пожалеешь, что я этого не сделал. — Он нагнулся и впился в кожу зубами, заставив меня съежиться. Я закричала от отчаяния, но затем резко притихла. Не хотелось доставлять ему удовольствие своими воплями.

Позади Реквиема возрастало щупальце.

— Я не была бы так уверена, — прошептала я.

Щупальца Олив нависли над водой, и пять из них схватили Реквиема: по одному на каждую руку и ногу, а одно обвилось вокруг шеи. Его лицо посинело, а затем побелело от страха.

— Ты никогда не остановишь ее, Лакспер. Но я знаю ее планы и могу помочь тебе, — прокричал он, и я открыла рот, чтобы попросить Олив подождать. Он мог иметь в виду только одну «ее».

Кассаву.

Огромный кальмар сжал щупальца, и тело Реквиема разлетелось на части. Его голова камнем плюхнулась в воду прямо передо мной. Насколько жестокой олив была с Реквиемом, настолько аккуратно она подхватила меня и доставила прямо на сушу. Пета стояла на пляже, стряхивая воду со своего — теперь уже снова — крошечного тела.

— Пета, спасибо, ты снова меня спасла. Но почему ты вернулась? — я присела, чтобы иметь возможность смотреть ей прямо в глаза.

Она фыркнула.

— Я осталась, потому что у тебя нет фамильяра, и, очевидно, тебе нужна помощь. А что касается остального, то, возможно, Богиня-мать простит меня за смерть Лоума, если я скажу ей, что я спасла твою жизнь, дважды. Кажется, она благоволит к тебе.

Я не знала, что и сказать. Кошка дернула хвостом и с гордым видом ушла.

Длинное насыщенно-красное щупальце с висящим на нем ожерельем Гриффина показалось из воды. Олив опустила щупальце, так чтобы я смогла его взять. Я ласково прикоснулась к ней, когда стянула ожерелье.

— Спасибо, Олив.

Ее голова высунулась, и я увидела ее необыкновенные глаза, глядящие из-под воды. Помахав мне несколькими из своих рук, она ушла обратно на глубину. Я снова надела ожерелье, вода с него стекала мне на грудь. Я выдохнула, и усталость от битвы накрыла меня с головой.

Я начала оседать, но меня подхватили чьи-то руки, и Эш тихо произнес:

— Принцесса в порядке.

Он помог мне дойти до тронной залы, где был ужасный разгром. Финли лежала на полу, но ее грудь мерно вздымались и опускалась. Все было перевернуто вверх ногами и вывернуто наизнанку приливной волной, которую вызвал Реквием, чтобы смыть нас в море. Однако, рядом с Финли лежало все мое взятое сюда оружие. И, что важнее всего, копье моей матери. Я наклонилась рядом с принцессой — нет, королевой — и собрала его, медленно рассовывая по местам. Я взглянула на Айю, ухаживающую за Финли.

— С ней все будет хорошо?

— Да, с ней все будет в порядке. Спасибо тебе. Ты всех нас спасла, — тихо сказала Айю.

Я кивнула, не зная, что сказать в ответ. На самом деле, не я спасла их. В конце концов, это Олив прикончила Реквиема, а не я.

Эш обнял меня крепче.

— Пойдем домой.

Я прикоснулась к повязке и повернула ее, отправляя нас сквозь эфир прямо в Край.

В голове возникли последние воспоминания Эша.

— Ты беспокоился о ней, так? Это и есть настоящая причина, по которой ты прибыл в Глубину.

Белладонна перекинула волосы назад через плечо, встретившись с ним глазами. Материал, которым Ларк ее обернула, укрывал ее, но она все еще дрожала, как от холода.

Эш напрягся, когда до него дошел смысл сказанного. Откуда она узнала?

— Мои причины останутся при мне, Принцесса.

— Не причини ей боль, — зашипела на него Белладонна, и он удивленно уставился на нее. — Она слишком хороша для тебя, слишком хороша для всех, кого я знаю, и я не позволю тебе обидеть ее.

— Всего минуту назад ты была в бешенстве, потому что она забрала камень, а теперь защищаешь ее? — Он не был на самом деле зол, но он никогда не видел Белладонну — или любого из детей Кассавы — встающей на чью-либо защиту. И уж тем более, на защиту младшей сестры.

Воспоминание было коротким и оборвалось сразу же, как только мы упали в комнате Путешествий. Белладонна сидела на полу, уронив голову на руки.

Я не взглянула на Эша, лишь подошла к ней и помогла встать.

— Пойдем, отмоем тебя и наденем что-нибудь настоящее.

Все что угодно, только бы не посмотреть на Эша и не спросить, почему он на самом деле пришел в Глубину.

Глава 21

Следующие несколько часов пролетели в суматохе. Белладонну первой отправили к целителям, потом по очереди пошли мы с Эшем.

Как только я вышла из комнаты целителей, сразу же испытала шок, увидев Дольфа, ожидающего меня. Я бросилась к нему с распростертыми объятьями.

— Я думала, ты погиб.

— Не совсем, — хмыкнул он, неловко похлопав меня по плечу. Я хотела спросить его об Арчине, как он смог убить собственного сына, было ли это действительно необходимо. Но новые морщины на его лице, оставленные тоской и скорбью, свидетельствовали сами за себя. Он пошевелил бумажным свертком, скрепленным темно-синей восковой печатью с изображением Кракена, который выглядел совершенно как Олив.

— Я принес послание от нашей королевы. Отведешь меня к своему Отцу?