Крепость на реке (СИ) - Баковец Михаил - Страница 24

Тот быстро кивнул, открыл рот, закрыл, покраснел.

— Да говори уже, Потап. За слова тебя тут никто не съест, в посёлке, по крайней мере, — поторопил я его.

— Максим, а вы можете вытащить моих родных? Я был в тот момент с родителями и младшей сестрёнкой, в парке гуляли. Если я оказался здесь, то и они должны перенестись. Доронины они, как и я.

Вот только этого мне не хватало. Сказать, что его родные, если не оказались у нас, то по всей видимости уже мертвы? Неужели, он этого не понимает сам?

— Потап…

— Я понимаю, что они могут… могут быть убиты дикарями или погибнуть в джунглях, — голос парня от волнения сел, почти превратившись в сип. — Но есть же шанс, ведь так? Вы попали сюда раньше нас, а попали под удар одновременно. Вдруг, и родители тоже где-то там оказались и ждут следующего переноса? Я не просто так прошу, я… да я на всё готов. Если у вас тут феодальное право, то я готов стать вассалом, слугой вашим. Вот как она, — парень кивнул на невозмутимую шши.

— Она не слуга, она телохранитель. И у нас не настолько и феодализм. Скорее, военный коммунизм, диктатура коммунизма. Что-то вроде того.

— Вы поможете? Я отвечаю за свои слова, правда-правда. Вы понимаете, перед этим самым переносом сестрёнка сильно болела, ей делали несколько операций. Мы все переживали за неё, — торопливо и нервно заговорил Потап. — Она только пару месяцев как пошла на поправку. Вот решили все семьёй пойти на прогулки, в кафе посидеть в парке, я даже отпросился в институте, и тут это, перенос…

— Я сделаю это, — перебил я его.

— Спасибо!

— Стоп, стоп, — я выставил вперёд ладонь, словно, отгораживаясь от его слов и эмоций. — Я смогу только узнать про них и попытаться вытащить из междумирья, не больше. Если они оказались в этом мире раньше, вместе со мной, или попали в джунгли, то тут помочь ничем не смогу.

— Хотя бы так, — помрачнел Потап и повторил уже совсем тихо. — Хотя бы так.

Разговор сам собой прекратился: я не знал, что сказать ещё, собеседник ушёл в себя, замкнулся. Постояли с минуту и разошлись.

После этой беседы я отыскал Стрельца, который только собирался на тренировку.

— Федь, а ты знаешь иного Потапа?

Тот нахмурился, видимо. таким образом стимулируя свою память.

— Он из той пятёрки, что я возле крепости высадил, — помог я ему.

— А-а, воздушник! Знаю, знаю, на него уже столько планов у нашего совета. А тебе что до него?

— Да так, интересно, кого я вытащил на божий свет. Только что увидел его, и мысль в голове затесалась. Да и просто — интересно и всё.

— Воздушник он. Ещё два огневика, их уже пироманами-архимагами окрестили наши иные, и два непонятных.

— То есть непонятных?

— А никто не знает, что эта парочка может сделать. Перепробовали все известные варианты — от лекарей до теневика, и без толку, — развёл руками приятель.

— Понятно, — хмыкнул я.

— Слушай, а ведь ты можешь про них узнать!, — воскликнул вдруг он.

— Ага, только шнурки поглажу и валенки зашнурую, — отшатнулся я от него и скрутил фигу. — Во, видал? Многого от меня все хотите.

— Да это же для дела!, — ответил Стрелец, ни мало не обидевшись на грубость. — Кстати, ты ещё не притащил парфюмерии? Очень нужно, макс, — приятель прижал ладони к груди и заверил. — За мной не заржавеет.

— Не до вас мне, — отмахнулся я. — Помню, но потом как-нибудь.

— Всё у тебя «потом как-нибудь», — уже в спину мне пробурчал Федька, когда я не прощаясь (да и зачем, всё равно в течение дня не раз встретимся) направился в свою палатку. — А я тебя с такими девчонками познакомлю — огонь просто!

Тьфу, блин, теперь по посёлку пойдут слухи, что  с воеводой по бабам хожу. В принципе наплевать на это, но ведь их и Оля услышит, а она мне нравится, жаль характер у неё не сахар.

После тренировок и вечернего совещания, где я обязан был присутствовать, я прокрутил в голове просьбу Потапа. Если днём не было не до того да и самочувствие было не самое приятное, одна вялость и муть в мыслях, то к вечеру мысли очистились от шлака.

Ведь, что получается? Хотел я заняться созданием собственной команды, даже энергию в тикере решил потратить на поиски иных в междумирье и там попытаться провести первоначальные переговоры и перетянуть на свою сторону — и тут ко мне сам подходит один из таких, хм, вассалов. Да ещё и обладающий огромной силой. Жаль, что воздушник, мне бы силач или теневик-разведчик пригодился больше на первых порах.

Такое чувство, что мои желания понемногу и частично осуществляются в этом мире. Не по принципу « махнул он палочкой, и всё стало по его желанию», но весьма близко. Просто нужно немного приложить усилий в этом направлении.

И хотя во время разговора с Потапом я решил для себя, что исполню его просьбу через несколько дней, то после вечернего «шевеления мозгом» передумал.

Первая мысль, когда я оказался во сне, была — как в кино. В одно мгновение вспомнил блокбастер про сверхлюдей, которые резались между собой за человечество. Одни желали всех прижать к ногтю, другие наоборот. Вот у этих добреньких имелся аппарат, который помогал связать мозг вожака с мозгом всех людей на Земле. В такие моменты там всё было, словно, в тумане, люди казались пятнами света и при желании увеличивались до нормальных размеров.

Вот и сейчас я оказался в таком тумане среди пятен и шороха голосов, слившихся в один неразборчивый фон.

«Доронины», — мысленно произнёс я.

От меня вперёд потянулась яркая сиреневая линия, проходя насквозь сквозь пятна-людей. Понемногу она разделилась на три: две почти слились друг с другом, а одна ушла далеко в сторону.

Та единичная линия привела к мужчине, неуловимо похожему на моего недавнего собеседника-иного. Наверное, лет через сорок Потап будет таким же коренастым толстоватым мужичком с небольшой лобной залысиной. Старший Доронин сидел возле небольшого костра у шалаша на пеньке и помешивал деревянной палкой варево в эмалированной двадцатилитровой кастрюле, жутко закопченной. Где-то рядом звучали негромкие голоса, раздавался металлический стук.

Сегодня я управлял своим телом сам и по желанию взмыл ввысь, чтобы увидеть место лагеря на мировой, так сказать, карте…

С женщинами мне повезло больше, если это можно назвать везением. И мать, и дочь всё ещё находились в междумирье. Девчонка оказалась десятилетним подростком, очень худая и невысокая, с длинными светлыми волосами в рваных модных джинсах и розовой футболке с жёлтым и красным покемонами. Выдернуть их и переместить рядом с посёлком оказалось легче лёгкого. Вместе с ними я прихватил ещё пять человек, простых, безо всякого Дара. Находились они рядом с Дорониными, так что, вышло перемещение без особых усилий с моей стороны. Кроме людей в этом тумане бултыхались совсем тусклые пятна, в которых я опознал животных. Лошади, козы, несколько собак с кошками и просто туча пернатых — от канарейки до огромного зеленого попугая с кривым клювом. Больше из хулиганства и под воздействием хорошего настроения (все Доронины живы и этим я выполнил поручение парня на две трети, а то и больше), я взял и скинул почти сотню единиц неразумной живности, на которую сил ушло сравнительно немного.

Просто вспомнил, что многие (охотники в том числе) жаловались на нехватку лучших друзей человека, на небольшое количество пушистых мурчальников и домашней живности в целом (молока многим маленьким детям очень не хватало). Несколько лошадей прихватил из расчёта пополнить запас провизии, то, что из лошадей делают колбасу, слышал не раз, а нам, после увеличения населения в посёлке, еды стало не хватать.

Проснувшись, я проглотил две таблетки от головной боли и, отказавшись от завтрака, покинул палатку. Мне не терпелось посмотреть на дела рук своих.

В посёлке стояла суета. Все бегали, как наскипидаренные, но особого страха ни в ком не ощущалось, скорее настороженность и растерянность.

— Твоя работа?, — поинтересовался у меня Медведь. Главу посёлка я нашёл на стене, наблюдавшим за окрестностями.