Равноценный обмен (СИ) - "Olivia" - Страница 37

— Вы не понимаете… — начал Линар и осёкся, потому что догадался: даже если сейчас расскажет отцу, кем на самом деле является его возлюбленный, тот не поверит. Так какой смысл говорить?

— О нет, я всё прекрасно понимаю! Сейчас, когда с каждой милей ты приближаешься к смерти, ты уже готов отречься от своей долбаной любви, потому что жить тебе хочется гораздо больше! — презрительно бросил граф де Варен. — Но теперь это уже неважно. Я принял решение, и никто и ничто не заставит меня отказаться от него!

— Что вы хотите сделать со мной? — спросил Линар.

— Отправить на суд божий, — ответил граф, — и пусть боги решают, что делать с твоей душой, поражённой мерзостью похоти, а твоё тело, осквернённое мужеложством, пожрут гули. Падали самое место в желудках падальщиков.

Услышав это, Линар с ужасом посмотрел на отца, понимая, какую участь тот ему уготовил: оставить безоружным в одном из гнёзд гулей, которые весьма не прочь отведать живой плоти. Таких мест вокруг Новиграда всё ещё оставалось достаточно, несмотря на все старания стражи и ведьмаков. Юношу ожидала страшная и мучительная смерть, сбежать от которой он не сможет.

========== Глава 18 ==========

Быстро шагая к магазину, Детлафф думал о том, понравятся ли Линару подарки, которые он приготовил для юноши: несколько тетрадей в кожаных обложках с золотым тиснением и право на совладение магазином, которое вампир только что оформил у нотариуса. Для него самого деньги никогда не имели особого значения, но Линар был человеком, а потому стоило позаботиться о его будущем.

С этого момента юноша из наёмного работника становился полноправным компаньоном, и прибыль от магазина делилась поровну, а тетради… Вампир видел, что Линару они действительно нужны, потому и решил купить именно их, долго стоял в лавке, выбирая и раздумывая, и наконец остановился на этих: красивых и удобных по его мнению. Они, конечно же, проигрывали в сравнении с подарком Эртона, но Детлафф был уверен: Линар обрадуется им ничуть не меньше, поскольку важен не столько дар, столько тот, кто его преподнёс.

Почуял неладное Детлафф ещё до того, как распахнул дверь. В магазине было слишком тихо, вампир не слышал ничего: ни разговоров, ни дыхания. И это было странно. Впрочем, возможно, Линар на мгновение отлучился в уборную или ушёл на обед, но… Дверь магазина была не заперта, а за прилавком не оказалось никого.

Нахмурившись, Детлафф окликнул Линара, но в ответ не услышал ни звука. Такое однажды уже было. Тогда он точно так же вернулся домой и обнаружил, что Рена… Сианна исчезла. Зарычав и с трудом подавляя проснувшуюся ярость, вампир метнулся наверх, бросив тетради на прилавок.

Однако здесь его ждало совсем не то, что думал увидеть. Все вещи Линара были на месте, даже раскрытая тетрадь лежала на тумбочке, а перо — между страницами. Если бы юноша решил сбежать, ни за что не оставил бы то, что считал своими главными сокровищами. Да и чего бы вдруг он сбежал? Никаких признаков охлаждения вампир за Линаром не замечал, скорее, наоборот: этим утром их страсть была пылкой, как никогда, а удовольствие — острым и сладким настолько, что казалось, ещё немного и можно сойти с ума.

Заставив себя успокоиться, Детлафф спустился вниз, решив внимательно осмотреть магазин. Первое, что бросилось вампиру в глаза, — раскрытая книга Линара, лежащая на прилавке, её он тоже не оставил бы ни за что, если бы ушёл добровольно. Закрыв глаза, Детлафф принюхался и тут же ощутил чужой, незнакомый запах. Кто-то ещё побывал здесь, пока его не было, и этот кто-то… похитил Линара, потому что в комнате резко пахло страхом и… ненавистью, которую этот кто-то испытывал к юноше.

Это могло означать только одно — Линар попал в беду, и чем скорее он отыщет юношу, тем больше шансов на то, что тот ещё жив. Пока что след был свежим, а значит — прошло не так много времени с момента похищения, так какого чёрта он стоит тут, пытаясь обуздать ярость, уже изменившую черты лица? Каждая секунда промедления может стоить Линару жизни, так самое время напомнить людям, что некоторые границы нарушать не стоит.

***

— Проклятые дороги, — проворчал кучер графа де Варена, зевая во весь рот, — и хрен быстрее поедешь, кады тут одни колбоёбины, мать их! — мужчина хлестнул лошадей кнутом и услышал:

— Не спеши, а то успеешь, — один из четырёх стражников, сидевших в открытой карете, сыто рыгнул и продолжил: — Всё одно пока что хозяин останавливаться не велел.

— Так-то оно так, да пошто едем в глушь такую? Сказывают, чудищ тут полно…

— А это не твоего ума дело, — посуровел стражник, — куда надо, туда и едем. А чудовищ не боись, мы это, — он погладил свой меч, — не для красы носим, понял?

— Ага, — послушно кивнул головой мужчина, думая о том, что отдал бы всё на свете, чтобы оказаться сейчас дома, чтобы жена поставила на стол ужин, а потом — упасть на постель, прижав к себе родное и тёплое тело, и уснуть, вдыхая запах ромашки, в которой она всегда мыла свои косы. — Моё дело маленькое.

— Во-во, — хохотнул второй стражник, прикладываясь к фляге, из которой пахло хмелем, — всё путём будет, граф всегда дело говорит и платит не в пример другим господам.

— И то верно, — согласно кивнул головой кучер и собрался добавить что-то ещё, но вдруг ощутил, как над головой пронеслось что-то, обдав холодным вихрем, хоть ночь была тёплой. — Что за… — начал мужчина, но договорить не успел, потому что в этот момент невидимые, но невероятно сильные руки с острыми когтями схватили его за шею и резко повернули.

Хруста своих позвонков кучер уже не услышал, как и не увидел того, как возникший из ниоткуда чудовищных размеров нетопырь выхватил из его рук вожжи и резко дёрнул дышло в сторону, заставляя испуганно заржавших лошадей развернуть повозку поперёк дороги.

— Твою мать, — заорал стражник, увидев чудовище, повернувшее к нему оскаленную пасть с сотней сверкающих под луной клыков, — сдохни, тварь! — он мгновенно выхватил меч и вонзил его в грудь монстра, в то место, где у людей находится сердце, но… Чудовище, казалось, усмехнулось, взмахнуло когтистой лапой и…

Последнее, что успел сделать стражник — всадить кинжал в бок твари, а потом была вспышка жуткой боли и темнота. Он не видел, да и не мог увидеть, как его голова отлетела в кусты, снесённая с плеч нечеловеческой силы ударом. Нетопырь отвлёкся всего лишь на мгновение, чтобы вытащить меч, торчащий из груди, но этим не замедлил воспользоваться второй стражник, выпустивший в голову чудовища взрывной болт из арбалета.

Мгновение спустя он с ужасом наблюдал, как монстр оказывается совсем рядом, хватает его за руки передними лапами и толкает в грудь такой же когтистой задней лапой. Стражник не сразу понял, что обе его руки остались у чудовища, а сам он летит в придорожные кусты, оставляя кровавый след и захлёбываясь собственным криком. Двое остальных умерли быстро, последнее, что они успели увидеть, были сверкающие под луной когти, а потом пришли боль и темнота.

***

— Это что за хрень? — спросил стражник из замыкающей повозки, когда процессия внезапно остановилась. — Вроде рано ещё… Граф команды не давал.

— А хер его знает, — ответил второй, поправляя оружие, — пошли, проверим.

Кучер проводил их взглядом, но не успел вытереть со лба пот, как услышал нечеловеческий крик, увидел тёмный фонтан, взметнувшийся в небо, а потом мужчина ощутил, как его волосы встают дыбом, потому что неподалёку от кареты шлепнулась… половина тела одного из стражников. Луна безжалостно высветила волочащиеся за мужчиной кишки и широкую дорожку крови. Он полз, цепляясь пальцами за траву, а с губ сорвалось беззвучное:

— Бегите!

Кучер смог это прочесть, потому что его старшая дочь была немой, и тут же заорал:

— Спасайся, братва! — сиганул с козел на траву, прокатился по ней и понёсся к лесу, надеясь, что смерть его не догонит.

Стражники помедлили ещё мгновение, переглянулись и помчались следом, рассудив, что граф платит им не настолько много, чтобы навсегда остаться здесь.