Равноценный обмен (СИ) - "Olivia" - Страница 32

— Как хорошо, — улыбка девушки стала ещё теплее, — теперь вы чаще будете бывать у нас, как отцовский компаньон, и я наконец-то смогу показать вам наш дом, сад, цветники… — мечтательно продолжила она. — Вы же любите цветы, Линар?

— Не знаю, — пожал плечами юноша, никогда прежде не придававший цветам особого значения. — Они… красивые и хорошо пахнут.

— Какой вы… — Делия на мгновение опустила глаза, — вы не хотите меня обидеть и при этом — не льстите, соглашаясь во всём. Это удивительно.

— Разве? — приподнял бровь Линар. — У меня мало опыта в общении с… девушками, — добавил, раздумывая, как же перейти к тому, ради чего, собственно, явился. И не придумал ничего умнее, чем спросить: — Делия, ваш отец сказал, что вы помолвлены, это так?

— Линар, — девушка на мгновение опустила глаза, щёки её порозовели, — это было так, до недавних пор. Я согласна с вами в том, что нельзя выходить замуж или жениться без любви, и потому… собираюсь разорвать помолвку с Александром. Он чудесный юноша, но… сердцу не прикажешь, верно?

— Увы, — согласился юноша и спросил о том, что уже знал: — Не сочтите за бестактность, но… почему вы охладели к нему?

— Нельзя любить двоих одновременно, — не поднимая глаз, не сразу ответила Делия, — в моём сердце есть место только для одного… Для вас. Знаю, девушка не должна говорить так, но… я не умею кокетничать и не хочу больше делать вид, что вы мне безразличны. Это уже давно не так. Вы… ваши сказки, ваша храбрость и скромность пленили меня, и я поняла, что только с вами могу быть по-настоящему счастлива, — она наконец-то взглянула на Линара и, вероятно, прочла на его лице совсем не то, что ожидала, потому что вдруг замолчала, прикусив нижнюю губу, а потом негромко обронила: — Но вы думаете иначе…

— Делия, — начал Линар, надеясь, что после этого разговора девушка всё же не возненавидит его, — будь моё сердце свободным, сейчас я стал бы счастливейшим из смертных, поскольку меня любит прекрасная девушка с чистой душой, но… В моём сердце тоже нет места для двоих. Сожалею.

— И… кто же она? — сухо спросила Делия, а глаза девушки заблестели от слёз. — Не так давно вы говорили мне, что покинули дом, дабы не жениться без любви, прошло совсем немного времени, и вы заявляете, что влюблены. Или… — в голубых глазах вспыхнула догадка: — Ну, конечно же! О боги, какая же я дура! Отец недаром беседовал с вами тогда, он предложил вам сделку так? Вы откажетесь от меня, а взамен он сделает вас известным — верно? Посмотрите мне в глаза, Линар, и скажите, что это не так! — сейчас в её голосе звучали металлические требовательные ноты, и юноше не осталось ничего другого, как ответить, не отводя взгляда:

— Вы проницательны, Делия, однако вашему отцу не было нужды ставить мне подобных условий. Я уже сказал вам и повторю ещё раз: в моём сердце есть место только для одного и оно уже занято. Это случилось задолго до того, как мы с вами познакомились, даже до моего прихода в Новиград.

— Вас покорила какая-то провинциальная красотка с пышными формами и смуглой кожей? — сужая глаза, спросила Делия, и в голосе девушке ясно слышались обиженно-ревнивые ноты. — Скажите мне, кто она. Я хочу знать, кому проиграла! Крестьянке? Трактирщице? Полуэльфке?

— Его зовут Детлафф ван дер Эретайн, — как можно спокойнее ответил Линар, хоть сердце бешено колотилось, — он — хозяин магазина игрушек и тот, кого я люблю, с кем… делю ложе. Это правда, Делия. Дело не в том, что вы недостаточно хороши, а во мне, меня никогда не привлекали женщины, даже столь прекрасные, как вы.

— Его? — переспросила Делия, изумлённо уставившись на юношу, и прикрыла ладонью рот. — Вы сказали…

— Что люблю мужчину, — так же негромко и спокойно продолжил Линар, — я знаю, что говорит по этому поводу пророк и его последователи, но…

— Боги… — покачала головой Делия, глядя на юношу со странной смесью жалости и брезгливости, — только я могла влюбиться в…

— Презренного мужеложца? — помог ей Линар, ощущая странное облегчение, совершенно неуместное в данной ситуации.

— В несчастного, которому боги даровали мужское тело и женскую душу, — девушка покачала головой, — но почему вы не пошли к священникам или к чародеям, когда обнаружили в себе эту позорную страсть? Зачем позволили похоти увлечь себя в болото порока? Неужели вы не понимаете, что рано или поздно об этой вашей… — она презрительно искривила губы, — любви станет известно, и тогда никто и ничто не спасёт вас от бесчестья?

— О каком бесчестии вы говорите, Делия? — приподнял бровь Линар, ощущая, как в груди просыпается гнев. — Нет ничего позорного в любви, и неважно, кого именно ты любишь, важно, что это — настоящее, а не порождённое родительской волей. Исполнять супружеский долг, не желая супруга, куда постыднее, чем делить ложе с тем, кого любишь.

— Так вы ещё и гордитесь этим? — ахнула Делия, резко поднимаясь из-за стола. — Мне жаль вас, Линар, ваша душа будет проклята, боги…

— Заняты куда более важными делами, чем слежка за мной, — спокойно произнёс Линар, — а посему не стоит меня жалеть. Я счастлив с тем, кого люблю, и от всего сердца желаю вам когда-нибудь познать такое же счастье.

— Замолчите! — выкрикнула девушка, закрывая руками уши, и стремительно бросилась к выходу из комнаты, а Линар остался сидеть, глядя ей в спину. На юношу снова нахлынуло ощущение нереальности происходящего, так же, как и когда Детлафф спас его от бандитов.

В этот мир Линара вернул стук двери и быстрые шаги. Повернув голову, он увидел входящего в комнату отца Делии и совершенно не удивился этому. Более того, юноша был уверен, что Самуэль Эртон прекрасно слышал весь разговор, прячась в какой-то потайной комнате. И Линар не ошибся, потому что первое, что произнёс мужчина, садясь на стул Делии было:

— Великолепно! Я недооценил вас, Линар. Каюсь, не подозревал, что в вас столько смелости и тяги к риску! Выставить себя содомитом, чтобы Делия не думала, будто дело в ней! Но разве вы не боитесь, что эта ложь вылезет вам боком? Женщины не умеют хранить тайны, не сегодня-завтра Делия разболтает всё подругам, а эти сороки разнесут новость по всему Новиграду…

— Это не ложь, — прямо глядя в глаза Эртона, сказал Линар, — я не умею лгать. Всё, что я сказал, правда.

— Как? — на мгновение Эртон потерял дар речи и уставился на юношу, словно у него выросла вторая голова. — Вы… действительно живёте со своим… как его там…

— Неважно, — отрезал юноша. — Я не стал бы посвящать Делию в столь интимные подробности, но… Пусть лучше презирает меня, чем страдает от неразделённой любви. Если же это делает невозможным и наше дальнейшее сотрудничество, да будет так, — Линар поднялся, собираясь уйти, но Эртон остановил его жестом:

— Постойте. Вы правы, ваши… кхм… предпочтения действительно не имеют отношения к делу. Мне приходилось заключать сделки и с куда более… странными типами, а потому, если вы готовы подписать контракт сейчас, то…

— Готов, — холодно произнёс Линар, — а ещё я принёс вам другие сказки, как мы и договаривались.

— Отлично, — потирая руки, произнёс Эртон, — тогда — в кабинет, подпишем и делу конец.

— Идёмте, — кивнул юноша.

========== Глава 16 ==========

В последнее время Линару казалось, что он попал в одну из своих сказок, в ту её часть, которая начинается со слов «и жили они долго и счастливо» и обычно остаётся ненаписанной. Юноша засыпал и просыпался в объятиях Детлаффа, а страсти они предавались так часто, как было возможно. И даже днём, когда в магазине никого не было, вампир, оставаясь невидимым, обнимал юношу, касался губами затылка, шеи, волос. Это было странно — ощущать прикосновения, находясь вроде бы в одиночестве, но волновало Линара до дрожи.

Дела в самом магазине шли по-прежнему хорошо, а Эртон вовсю готовился выпустить первый тираж сказок Линара, успев уже разрекламировать их, где только возможно. Отношения Эртона и Линара были сугубо деловыми, хоть порой юноша и ловил на себе изучающий взгляд купца. Но больше никаких вопросов о личной жизни отец Делии ему не задавал, предпочитая тактично обходить эту тему стороной. А вот сама Делия…