Выбери любимый жанр

Семейные хроники Лесного царя (СИ) - Бересклет (Клименкова) Антонина - Страница 39


Изменить размер шрифта:

39

Гоблинша воздухом поперхнулась. С удвоенной энергией занялась наволочками, сметливо пряча от царевниного взгляда свежее пятно крови.

Как же хорошо, что он не оставил видимых следов! Пятно не в счет. Дотошная Миленка сразу отыскала бы шрам на груди некроманта и засыпала бы отца каверзными вопросами. Яр же своим отпрыскам никогда не врал. Да, бывало, умалчивал кое о чем, выжидая удобного момента для откровений. Но на прямые вопросы отвечал со всей честностью! Только вот нынче Милке обо всех подробностях знать еще рано.

Милена, дурачась, надула губки:

— Папка, как не стыдно! Опять ты за старое, да? А ведь обещал Ванечку мне отдать! Соблазнял бы его в своё время, теперь моя очередь.

— Скажи еще, что ты его первая нашла, — фыркнул отец. Но Сильвана обнял крепче.

— Ну, не первая, но без меня ты б его точно никогда не отыскал! — гнула свое упрямица.

Гоблинша закончила с постелью, поклонилась царю, (хотя скорее выразила почтение двум своим «богиням»), и поспешила выскользнуть за дверь.

— Давай молоко-то, — напомнил Яр, протянул свободную руку.

Дочка засверкала глазами:

— Неужто будешь поить его через поцелуи?

— Пусть спит пока, ему позже подогреешь. Перепелиного бульончика, — невозмутимо заявил отец. Прихлебнул, поморщился: — Остыло.

— Ну так сам меня не пускал! — возмутилась Милена, старательно сдерживая свой звучный голос, чтобы не потревожить сон больного.

— И мёда переложила, аж приторно, — продолжал капризный родитель. Но пил мелкими глотками.

— Всего-то ложечку!

— Чайную? — ехидно уточнил отец.

— Нет, столовую, — призналась дочь, которая также не имела привычки врать, тем более папаше. — Но без горки!

— Фу, и с пенками! Мерзость. Ик!

Милена отобрала у заикавшего отца кружку, пусть молока в ней оставалось лишь на донышке. Затем забрала у него и подопечного, перенесла того на свежие простыни, уложила, заботливо укутала одеялом. Поправила длинные волосы. Полюбовалась, приподняв капюшон, порадовалась, что сегодня некромант выглядит куда живее, чем прежде: и губы порозовели, и на скулах легкий румянец проявился вместо синюшной бледности. И дыхание стало ровнее, глубже. Забытье болезненной слабости наконец-то сменилось здоровым спокойным сном. С удовлетворенным вздохом развернувшись, Милена обнаружила, что отец устало откинул голову на резную спинку кресла, закрыл глаза — и тоже крепко спит.

— Два сапога пара, да оба на левую ногу! — тихонько фыркнула она. Сняла с изножия кровати пушистое шерстяное покрывало с кистями и укрыла своего хрупкого родителя. — И как они раньше вдвоем жили? Как выжили-то?..

Сильван вскрикнул, вскинулся — и едва не утонул! Вдруг очнулся в воде, распахнул глаза, встряхнулся, от резкого движения его повело, чуть не упал, чуть не захлебнулся, хотел вскочить, но руки-ноги заскользили по гладкому дну… Чья-то заботливая рука поддержала его, другая рука отвела длинные влажные волосы с лица. Сильван огляделся: то ли пар клубился в воздухе, то ли какой-то туман застилал глаза, но он разобрал-таки, что находится в купальне. Необычной, красивой купальне, просторной, какие можно устроить только во дворцах. Глубокая купель с ароматной теплой водой, с бортиками из широких ступенек, чтобы можно было отмокать сидя или сойти дальше на глубину и вдоволь поплавать. Насколько он разглядел, щурясь изо всех сил, плавать тут есть где, головой о противоположную стену не стукнешься. А вокруг купели — то ли бронзовые, то ли деревянные лакированные колонны, причудливо разветвляющиеся к сводчатым потолкам. Никогда раньше подобного не видел. Жаль, проморгаться не получается, под веками будто песок скрежещет.

— Очнулся наконец-то? — прямо над ухом негромко произнес очень знакомый голос.

— Ксавьер?! — хотел крикнуть Сильван, резко развернувшись. Но вышло сипло, едва слышно, собственное горло подвело. И развернуться толком не получилось, подвели конечности: дрожащие ноги не удержали, руки не послушались. Он неуклюже рухнул — тотчас подхваченный в объятия.

— Ксавьер! — счастливо прошептал маг, оказавшись притиснутым щекой к мокрой груди друга, всё так же по-мальчишески безволосой, отнюдь не блещущей мужественным рельефом.

Руки с трудом, но удалось подчинить своей воле: Сильван поднял задеревеневшие конечности — обнял своего самого близкого, самого лучшего, единственного на всём свете друга в ответ, стиснул со всей имеющейся силой! То есть еле-еле. Просто повис на нем. Сполз бы под воду с бульканьем, если б его не удерживали под мышки.

— Как себя чувствуешь? — спросил эльф, перехватил поудобнее и погладил по волосам, темным от воды. Сильван мимолетно удивился: откуда вдруг взялись такие длиннющие волосья? Кажется, до ягодиц достают, он вроде бы чуял, как кончиками под водой щекочут. Вот же «облегчение» обнаружить, что руки-ноги как чужие, а зад на щекотку реагирует!

— Странно, — ответил маг. Язык тоже был каким-то деревянным, негнущимся. И привкус во рту противный, сладко-ржавый, приправленный горечью трав и приторностью мёда. Его чем-то опоили? — Ксавьер, у меня глаза болят. И голова гудит. И вообще всё болит. Почему?

— Глаза остекленели, теперь отходят, вот и болят. Это пройдет, потерпи немного, — отозвался Яр. Собрал колышущиеся по воде волосы, перекинул приятелю за плечо, чтобы открыть спину, потереть выступающие позвонки мочалкой из мягкого трёпанного лыка. Правда, не столько мыл, сколько гладил: костлявые плечи, худые руки… Шею вот намылил от души. Теперь, когда миновала опасность потерять друга навсегда, Яру очень-очень захотелось предъявить ему старые счеты и высказать всё, что на сердце накопилось, потребовать ответ за несправедливую обиду!.. Однако он сдерживался.

— Ксавьер, что со мной было? — спросил Сильван, жмурясь от осторожных прикосновений, от тепла, от заботы. Мышцы покалывало, онемение постепенно сходило с конечностей, к коже медленно возвращалась чувствительность. Словно он оживал после долгой могильной неподвижности, и это ощущение было восхитительным! — Кажется, мне приснился кошмар.

— Какой кошмар? — мурлыкнул на ушко эльф. Взялся умащивать ему волосы одуряющее ароматной густой смесью, да заодно сильными тонкими пальцами массировать кожу у корней, отчего назойливое гудение в голове развеивалось, и почему-то хотелось плакать.

— Ужасный кошмар, Ксавьер! — всхлипнул некромант. — Ты даже представить себе не можешь такой ужас. Как будто бы мы с тобой поссорились. Будто я отверг тебя, вот же идиот! И ты ушел, оставил меня. А потом за тобой ушел и Харон, обозвав меня идиотом, и он был чертовски прав… Боже, как хорошо, что мы вместе! Пожалуйста, не отпускай меня. Держи меня, пожалуйста! Прошу тебя!..

Яр тихонько фыркнул: его друг, даже, бывало, в стельку пьяным, никогда не вел себя так откровенно. Обычное проявление чувств у некроманта — это коротко зыркнуть пронзительным взглядом из-под низко надвинутого капюшона и многозначительно промолчать. Сейчас же он спешит излить переживания, прижимается к нему столь трепетно доверчиво всем телом, просит обнимать себя как можно крепче. Ну как такому искреннему и нежному отказать?

— И что было потом? После того, как ты остался один? — подбодрил высказаться Яр, проведя мыльными ладонями по лопаткам, по бокам. Остановился на пояснице, позволив обхватить себя за шею, прижал к себе, уткнувшись подбородком в костлявое плечо.

Сильван блаженно жмурился:

— Ничего хорошего, Ксавьер. Какое облегчение, что это был только сон! Я скитался, потерянный. Потом нашел мертвого младенца гоблина, девочку. Я оживил ее, взял с собой. Затем нашел какое-то гиблое местечко, потратил уйму сил, чтобы построить чертову кривую башню… Потом… Потом к нам явился Марр. Он что-то пытался мне рассказать. Твердил, что был в плену, эльфы заточили его в темницу… Просто хотел оправдаться. Но я не желал слушать. И еще он… он покалечил моё дитя, а я так сражался со смертью за ее искорку жизни. Я вспылил, и мы устроили безобразную драку. Марр улетел, обиженный до слез. А я… я оказался идиотом. Я думал, что спасаю моё дитя, а на самом деле я бросил ее. Одну. Без поддержки. Я такое ничтожество… Ксавьер, я даже в своем собственном сне — ничтожество. Почему ты не покинул меня такого?

39
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело