Помещик 2 (СИ) - Беличенко Константин - Страница 28

   - И всё остальные трофей тоже. У вас и своих хватает - нагло заявляет он мне, через овраг.

   Так и знал, что он с... Пьяница, пьяница, а урвать кусок ума хватает. Может, поэтому его и послали? Ну, ничего. Земля круглая, когда-нибудь да сочтёмся ...за всё, капитан Зубов.

   - Жадный ты. Хорошо, согласен. Но мы сразу уезжаем по своим делам.

   - Идёт.

   Ещё бы! Зачем ему такие свидетели. А вдруг мы передумаем и добычу себе заберём. А так, с глаз долой с сердца вон, все деньги на карман.

   - Унтер бери пятерых. Принесите раненого и приведите коней - отдаёт приказ капитан.

   - Зарядить оружие и смотреть в оба - приказываю.

   - Да, серьёзная была битва - Фатей.

   Смотрю вокруг. Убитых около десятка и шесть-семь раненых возвращаются с поля боя. Ну, по нынешним меркам, тридцать процентов выбывших из строя за несколько минут, много. Не ожидали поляки такой интенсивной пальбы. Явно им наши арестанты сказали, что нас не много. А тут облом. Стреляем как рота, да ещё с нарезного оружия. Вот когда они ещё пули повыковыривают, вот удивятся. Очень надеюсь, что им целые не достанутся, а с мятыми не разберутся. Плохо. Ладно, пока покрутим эту мысль в голове.

   Поляки ещё больше сдали назад. Надеюсь, одного урока им хватит. Ну-ка, ну-ка, где моя труба. Жители Новогрудок разделились на две толпы и о чём-то оживлённо спорят. Раненые ковыляют с поля к ним. У кого лошадь убили, и он успел спрыгнуть. Кто не успел, но выбрался. Кто ранение получил, слез с лошади и возвращается пехом. На поле перед нами остались мёртвые тела людей и коней и пара лошадей бьющихся в агонии.

   "Любовь" панов, мы сегодня честно заслужили. Потом трое отделились от всех и поскакали к раненым, думаю оказывать помощь.

   Вообще-то странно начался бой и ещё более странно заканчивается. Тут всегда так? Необычно сейчас военные действия ведутся. Надо узнать.

   - А если мы стрелять начнём? - удивляюсь вслух.

   - Зачем? Сражение ведь закончилось - Воробьёв.

   - Что значит закончилось? Что, когда хотят, тогда начинают. Когда хотят, заканчивают. Так что ли? А если Пётр мёртв? - удивляюсь. - Стреляем в этих шустриков на конях - показываю пальцем.

   - Может не надо? - опять Воробьёв.

   Что в отряде происходит? Сплошное разброд и шатание. Ночная операция прошла нормально, а тут половина отряда как подменили. Не зря так я боялся. Придётся всем качественно мозги вправлять.

   - Надо Василий, надо - начинаю целиться. - И желательно ранить. А то они ещё надумают за нами и дальше идти.

   Кто-то рукой перекрывает мне прицел. Да что же это такое?

   - Дмитрий Иванович, не надо. А то они по Семёну и солдатами стрелять начнут - это уже Леонид.

   Я посопел, посопел, но пришёл к выводу, что Леонид прав. Действительно хватит смертей на сегодня.

   Солдаты принесли Петра и привели лошадей. Удивительно, но он оказался жив. Удар саблей разрубил кирасу на плече и части живота, оглушил его. Вот же какой мастер был. Жаль, что так вышло, я бы у него поучился. Пётр там так и лежал на крупе лошади пока его не снял Семён. Ощупав место удара, с моим не великим познанием, пришёл к выводу, что Пётр отделается сотрясением, трещиной в ребрах и большой гематомой. Главное жить, будет. Да что там будет. Через пару недель плясать сможет.

   Улаживаем аккуратно на телегу и в путь. День только начался, и я планирую пройти по возможности довольно много. Выяснение отношений и "раздачу слонов" в отряде решил оставить до другой стоянки. А то тут лишнего народу слишком много.

   Пока капитан с жадностью рассматривает трофей и раздумывает, что же делать ему дальше, я тихонечко общаюсь с унтером.

   - Михаил, если что приезжай ко мне в Тулу, возьму на службу - вербую к себе в отряд понравившегося унтера. Рассказываю, как меня найти. А нет, так обратиться к Фёдору. - Не переживай, я его предупрежу. Надеюсь, ты понимаешь, что распространяться об этом не стоит.

   - Неужто я не понимаю, барин. Дело государево. Мы со всем почтением и бережением.

   Караван потянулся на шоссе, а за нами пристроились крестьяне. Пусть едут, всё равно мы скоро расстанемся. Они в Минск, мы же направимся сразу в Борисов. Если не успеем, заночуем около какой-нибудь деревни с водоёмом. Надо себя привести нормально в порядок.

   Оглядываюсь на поляков. Ого, у них там целый сейм. Они расположились лагерем и никуда уезжать пока не собираются. Кто-то лежит, кто-то стоит, а несколько человек в центре что-то рассказывают и рьяно жестикулируют руками. Что-то мне подсказывает, что возможно это наша и не последняя встреча.

   "Ну а кто же тебя милай с таким богатством просто так и отпустит" - ехидно прозвучал внутренний голос. Скорее всего, освобождённые пленные рассказали про сундук в доме и что мы его забрали. Учитывая прошлые денежные поступления, поверят. А самые отчаянные и жадные пустятся в погоню. Вот только так "топорно" действовать вряд ли будут. "Ты бы как поступил? Вот теперь пойдут по твоему следу самые хитрые, и хлебнёшь ты горе...горькое".

   Глава - 14.

   Мой внутренний голос не ошибся. Преследование продолжили десяток всадников. Но ошиблись паны. Причём ошиблись три раза. Первый, когда подумали, что мы понадеемся на русский авось. Я же наоборот, освободил Фатея от всех обязанностей, взвалив на него разведку. Нам и так не хватало людей, а сейчас все к вечеру банально валились с ног от усталости. Похоже, мы переоценили свои возможности. Или надо срочно что-то придумывать с "наёмным персоналом" или избавляется от части добычи.

   Вторая ошибка. Преследователи не ожидали, что у нас на вооружение окажется мощная подзорная морская труба. Мой трофей от бывшего английского капитана, который даже в Москве купить не просто. Так что Фатей их обнаружил задолго и больше не выпускал из внимания.

   И третья ошибка, что связались с нами. А вернее со мной. В отличие от других, я уделял много времени качеству и количеству экипировки и вооружению. Выросший на понятиях 21 века "о плотности" огня оружия, не распродал "лишние" огнестрельные образцы, а наоборот старался нарастить. Тут ещё прибывали в заблуждениях теории "пуля - дура, штык - молодец" Суворова. Но не я. Это было справедливо в прошлом веке, где почти не было нарезного и многозарядного оружия. Сейчас же ситуация в корне изменилась. А наши начальники как обычно вырвали слова из текста, как им лучше, а главное ... дешевле. В оригинале это звучит так: "Бери пулю на три дня, и иногда и на целую компанию, как негде взять. Стреляй редко, да метко; штыком коли крепко. Пуля обмишулится, штык не обмишулится: пуля - дура, штык - молодец . Это же мысль А.В. Суворова встречается в другом его афоризме : "Штыком может один человек заколоть троих, где и четверых, а сотня пуль летит на воздух". ( Заветы Суворова.)

   Я и сам занимаюсь саблей и другим холодным оружием, но больше для тренировки. Не исключаю и для работы ночью или если понадобиться для тишины. Ну и всякое разное в жизни тоже бывает. Ведь и в покушение на мою драгоценную тушку, меня это уже не раз спасало. Не спокойное время, даже дворянам нужно быть начеку.

   Основной же упор сделан на огнестрельное оружие. Ружья у нас пристреленные и с "подправленными" стволами в ложах на один уровень. Пришлось повозиться. Все наши ружья капсульные, не считая новых трофеев. Но я от них потихоньку избавлюсь, а что-то из разукрашенных на подарки пойдёт. Навески пороха и пули одинаковые, завернутые в лощёную бумагу в специальных патронташах. Изменённая пуля служит сразу и пыжом. Заряжать и перезаряжать все научились быстро. Стреляют же в бою пока самые умелые, остальные заряжают. Казачий способ.

   Первую остановку мы сделали в старинном городе Борисове. Сюда хоть и с большим трудом, но добрались. Помогла в этом новая дорога, позволившая увеличить скорость передвижения. Сам уездный городок Борисов на покатом склоне берега реки с мостом, полное захолустье. Какой-то зачуханный. Хорошо если живет тысяч пять жителей. Хотя есть и каменные здания, но с Новогрудок и близко не сравнить. Эхо войны тут ещё не преодолели. Наверное, город начал развиваться только, только со строительством шоссе и нового моста. Знаменит, только тем, что в Отечественной войне 1812 года Березинская переправа стала самой мрачной страницей истории войн Наполеона. Французы до сих пор употребляют слово "Березина" и неистово крестятся.