Итоги и уроки Великой Отечественной войны
(Издание 2-е, доработанное) - Деборин Григорий Абрамович - Страница 22

Не менее позорным документом германского правительства явилась директива Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии об уничтожении захваченных в плен политработников Красной Армии и служащих советских учреждений от 12 мая 1941 г. Директива объявляла политработников и служащих государственных, коммунальных и хозяйственных учреждений особенно опасными для осуществления планов колонизации Советского Союза. Политработников предписывалось не считать военнопленными и уничтожать немедленно, не допуская их эвакуации в тыл. Часть советских служащих разрешалось оставлять в живых, в случае если они могут понадобиться для выполнения указаний оккупационных властей. Однако в последующем предполагалось уничтожать и их[122].

В отношении той части военнопленных, которым сохранялась жизнь, был предусмотрен чудовищно жестокий, каторжный режим, обрекавший их на постепенную смерть. Разрабатывал его по заданию германских властей генерал-лейтенант Рейнеке — начальник Управления по делам военнопленных при ставке Верховного главнокомандования. На секретном совещании в Берлине в марте 1941 г. он, инструктируя своих подчиненных, подчеркивал, что лагеря для русских военнопленных рекомендуется устраивать под открытым небом[123]. Германское военное командование считало себя необязанным предоставлять советским военнопленным снабжение.

О том, что собой представляли немецко-фашистские лагеря для военнопленных и гражданского населения, можно судить по докладной записке гитлеровского чиновника Дорша о лагере для военнопленных в районе Минска. В этом лагере, размеры территории которого не превышали величину площади Вильгельмплац в Берлине, находилось около 100 тыс. военнопленных и 40 тыс. гражданских лиц. Дорш писал: «Заключенные, загнанные в это тесное пространство, едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные потребности там, где стоят. Этот лагерь охраняется командой кадровых солдат численностью около одной роты. Охрана лагеря такой малочисленной командой возможна только при условии применения самой жестокой силы. Военнопленные, проблема питания которых едва ли разрешима, живут по 6–8 дней без пищи… Поскольку в ближайшем будущем не может быть и речи о смягчении положения или распределении заключенных по нескольким лагерям, следует немедленно объявить строгий карантин в массовом лагере Минска, который, вероятно, будет не единственным»[124].

Гитлеровцы собирались морить голодом не только военнопленных, но и весь советский народ. Выступая 20 июня 1941 г. на закрытом совещании, Розенберг дал следующие указания: «Южные области и Северный Кавказ должны будут создать запасы продовольствия для германского народа. Мы не берем на себя никакого обязательства кормить русский народ продуктами из этих областей»[125].

Розенберг возглавлял созданное в начале апреля 1941 г. «Центральное бюро по подготовке решения вопроса о восточном пространстве». Деятельность этого бюро развернулась в двух главных направлениях: оно составляло планы раздела и немецкой колонизации территории Советского Союза, а также разрабатывало планы истребления советских людей. 17 июля 1941 г. бюро было преобразовано в имперское министерство по делам оккупированных восточных областей.

В первоначальных планах «Центрального бюро» предполагалось создание на территории Советского Союза ряда марионеточных государств, всецело подчиненных Германии, но возглавляемых буржуазными националистами. Этот план был отвергнут германским правительством, которое сочло его излишне либеральным. Был выдвинут и принят другой план, в котором не существовало даже фиктивной видимости каких-либо национально-государственных образований. По этому плану вся территория Советского Союза становилась германским колониальным «восточным пространством». Обосновывая этот план, Розенберг заявил 20 июня 1941 г., что Советский Союз в полной мере перестанет быть «субъектом европейской политики» и станет «объектом германской мировой политики»[126]. Для удобства управления предполагалось разделить Советский Союз на четыре немецких рейхскомиссариата: «Москва» (рейхскомиссар Зигфрид Каше, резиденция — Москва), «Остланд» (рейхскомиссар Генрих Лозе, резиденция — Рига), «Украина» (рейхскомиссар Эрих Кох, резиденция — Ровно) и «Кавказ» (рейхскомиссар Арно Шикеданц, резиденция — Тбилиси). Берлин назначил не только всех рейхскомиссаров, но и 1050 генеральных и других комиссаров.

Шла подготовка к созданию еще одного рейхскомиссариата — «Туркестан», и был намечен его глава — советник Розенберга по Средней Азии Вели Каюмхан.

Накануне войны, в начале июня 1941 г., германское правительство издало 12 заповедей поведения немцев на Востоке и их обращения с русскими. О бесчеловечном содержании этой инструкции можно судить по ее шестому пункту: «Вы должны уяснить себе, что вы на целые столетия являетесь представителями великой Германии и знаменосцами национал-социалистской революции и новой Европы. Поэтому вы должны с сознанием своего достоинства проводить самые жесткие и самые беспощадные мероприятия, которые потребует от вас государство»[127].

Начальник гестапо Гиммлер по особому поручению правительства разработал генеральный план «Ост» — план покорения огнем и мечом всех народов Восточной Европы. План предусматривал поголовное уничтожение значительной части населения Польши и западной части Советского Союза и выселение миллионов людей в Западную Сибирь, на Северный Кавказ, а также в Африку и Южную Америку. На уничтожение и принудительное выселение (а фактически такое же уничтожение) обрекался 51 млн. человек. В качестве рабочего скота предполагалось оставить 14 млн., а для господства над ними, управления и колонизации переселить на эти территории 8—10 млн. немцев[128].

Министерство Розенберга особенно подчеркивало, что задача плана «Ост» состоит и в том, чтобы «разгромить русских как народ, разобщить их. Только если эта проблема будет рассматриваться с биологической, в особенности с расово-биологической, точки зрения (т. е. с „точки зрения“ физического истребления. — Ред.) и если в соответствии с этим будет проводиться немецкая политика в восточных районах, появится возможность устранить опасность, которую представляет для нас русский народ»[129].

Для полной ликвидации национальной культуры план «Ост» намечал уничтожение всякого образования, кроме начального в особых школах. Программа этих школ должна была включать «простой счет, самое большее до 500, умение расписаться, внушение, что божественная заповедь заключается в том, чтобы повиноваться немцам, быть честным, старательным и послушным»[130]. Умение читать было сочтено излишним.

Германские власти заблаговременно создавали команды и технику для массового истребления населения. Законом стали людоедские слова Гитлера: «Мы обязаны истреблять население — это входит в нашу миссию охраны германского населения. Нам придется развить технику истребления населения… Если я посылаю цвет германской нации в пекло войны, без малейшей жалости проливая драгоценную немецкую кровь, то, без сомнения, я имею право уничтожить миллионы людей низшей расы, которые размножаются, как черви»[131].

27 июля 1941 г. в дополнение к плану «Барбаросса» был принят еще один план: «Операция против Уральского промышленного района». Немецкие генералы запланировали силами в 8 танковых и 4 моторизованные дивизии захватить Южный и Северный Урал[132]. В декабре 1941 г. в переговорах с представителями Японии о разделе Советского Союза гитлеровцы требовали для себя не только Урал, но и Сибирь. Границей германских и японских владений был избран 70-й меридиан[133].