Живой товар - Хазарин Андрей - Страница 10

• Предыдущая
• 10/91
• Следующая

— Действительно удобно. Вы же читали мою анкету, знаете, что недалеко — минут пятнадцать ходьбы. Возле базарчика, может знаете, есть такой магазин «Сделай сам»? Вот над ним я и живу.

— Понятно.

А сама и ухом не ведет, хоть я ей уже яснее ясного объяснил, как ко мне идти. И что значит эта фраза «наши сверстники»? Она же на добрых десять лет моложе!.. Или это она вроде доктора выражается: «Как там наш гемоглобин?»

А как знакомиться с ними — черт его знает! Отвык я уже на танцульки ходить. Да и с кем знакомиться? Нарвешься на какую-нибудь дурочку с переулочка… Или старуху… Вот с этой рыжей я бы с удовольствием познакомился, но как? Совершенно четко дала понять, что она — только служащий. И никак иначе. Ну в самом деле, не выходить же ей за каждого клиента! А вот фиг, я не каждый, я товар штучный… М-да, что да, то да, на любителя… Попробовать, что ли, сюда походить, может, и получится что-то…

— Да нет, не люблю я эти вечера встреч. Я уж лучше в ваших фотографиях покопаюсь, может найду кого… — а заодно и с тобой лишний раз поболтаю, королева Анна.

— Как хотите, Вадим Андреич. Тогда к следующему вашему визиту я подготовлю выборку из каталогов — под ваши запросы. Попробуем решить вашу проблему.

Пока я обо всем этом думал, она вернулась из соседней комнаты — именно такая, как я и описал, невысокая, с хорошей фигурой, очень уверенная в себе. Счет принесла.

— Вы простите, что я о прозе жизни. Но вам придется за членство заплатить. Пройдите туда, в соседнюю комнату. Там бухгалтерия, Галочка уже ждет вас…

Когда так с тобой обращаются, даже деньги отдавать не жалко. Наверное, услуги у них круто стоят, но все равно приятно. Еще и кофейком угостили. И дождь за окном закончился…

Ну, пошел я, заплатил. Галочка действительно разобралась со мной в момент. Все, свободен… э, я ж не договорился, когда приходить, конечно, надо ещё раз зайти к королеве Анне!

Только ручку повернул, шаг внутрь сделал, как грохнула входная дверь в офис, через холл пронеслась какая-то основательная тетка, меня отпихнула, влетела в комнату и как заорет:

— Продали, сволочи! Мою девочку продали!

От такого крика у меня уши заложило, и я сразу поняла — дело плохо. Но все-таки профессиональная выучка — великая вещь. Я тут уже два года тружусь, всяких повидала и разного наслушалась…

В общем, усадила я её, виду не показываю, что меня эти крики напугали, а у самой внутри все трясется.

Повернулась к Диме, говорю:

— Спасибо, что пришли, Вадим Андреич. Заходите, не забывайте нас.

А он и отвечает:

— Так я прямо завтра и зайду.

Он что думает, мы тут ему за день принцессу Диану сыщем? А-а, хочет завтра — пусть завтра, не до споров сейчас.

— Пожалуйста. Мы работаем с восьми до восьми, думаю, найдете удобное время.

— Отлично. Я тогда перед работой заскочу, где-то в начале девятого.

— Хорошо, заходите, буду ждать.

Юлька тебя завтра ждать будет, брат Колесников. Ее это работа, не моя, ей с тобой и разбираться.

В нашей фирме принято клиента до дверей провожать. Проводила и его. На обратном пути записала у Анечки, что Колесников В. А. придет в 8.15. Ну и хорошо, что с утра, а то в среду у нас часов с трех народ косяком пойдет, головы не поднимешь…

Вернулась в кабинет, дверь прикрыла, чтоб, значит, никто не слышал. Кой там черт «не слышал», перегородки у нас — чистая видимость, пластик с алюминием. О звукоизоляции мы все можем только мечтать, и я, и Юлька, и Валентина. За каменными стенами у нас только шеф и, понятное дело, бухгалтерия. Галка даже жалуется, что, пока она в своем бункере сидит, все самое интересное мимо неё пролетает. И слава Богу, что пролетает, должность ответственная, Галка все наши финансовые секреты стережет, ни к чему ей нервничать…

Это я себя отвлекаю и успокаиваю, чтобы с горластой тетищей поровнее разговаривать. А то и сорваться могу — а должность не велит, да и ситуация, кажется, тоже. Хорошо хоть Юльки на месте нет, не на кого даме поливалку раскрывать, а то тут уже гремело бы на весь район. А так сидит в кресле, меня дожидается, на медленном огне подкипает, сейчас извергаться начнет…

Ну, я кинулась в бой первая:

— Позвольте предложить вам соку?

Стараюсь, чтобы в голосе никаких эмоций.

— Соку?! Я с тебя голову сниму, я с твоей лавочки штаны последние… соком она хочет отделаться, падла!

Голосок под стать лексикону, жлобус вульгарис, с шипом и визгом.

Сок я ей все-таки налила, на столик поставила. Может, выпьет, когда чуть успокоится, — а может, в меня стаканом запустит.

— Выпейте, успокойтесь немного и расскажите по порядку.

Да, заведена она до предела, рука трясется, стакан о зубы звенит. Перевела дух. Так, теперь не дать ей первой рот открыть.

— Так какую девочку мы продали и кому?

— Мою! Продали! Сволочи! Я вас выведу на чистую воду! Все узнают, чем вы тут занимаетесь!

Начало вышло не самое удачное.

— Можно чуть конкретнее? Кому продали, куда продали? Девочка — это ваша дочь? Или внучка?

Спросила — и тут же прикусила язык. Никогда не разучусь дразнить гусей. А-а, ну её, орет тут…

— Вы мою дочку в этот проклятый Магомабад отправили, замуж выходить!..

— И что же?

— А там никакого мужа и нету, в публичный дом она попала, в бардак, понятно?!

У меня сердце оборвалось. Сколько тут работаю, столько такой пакости жду. Ну вот, дождалась…

— Это ещё год назад случилось…

Тон изменился, сейчас на смену крику слезы пойдут.

Тетка продолжала, всхлипывая и накручивая себя:

— Ну вот, поехала она, адресочек у вас купила… Я бы ей за такие деньги тут троих нашла!

Ну и искала бы…

— А сколько до того над собой изгалялась, чтобы козлу этому угодить! Язык учила, на гимнастику бегала, на хе… хореографию…

Ага, это точно наш кадр, только мы во всем нашем богоспасаемом городе столько услуг оказываем.

— Ведь говорила же я ей, говорила — не дури! На черта он тебе сдался, этот Исмаил, одно имя чего стоит! Теперь-то понятно, зачем ему это все от неё нужно было — и язык, и фигура, и жейпинг, прости Господи, и танцы эти похабные…

— Шейпинг, — поправила я машинально. А насчет танцев — в прошлом веке и вальс считался неприличным. Темпора мутантур.

— Я и говорю, жейпинг! Ну старалась девочка, ну занималась — ей бы в школе так заниматься, одних денег сколько угробила…

Да, некоторые наши инструкторы несусветные цены заламывают, а мы ещё свой процент накручиваем…

— Вот, училась, она, значит, училась. Потом оформила документы и уехала.

— И что, ни разу за целый год не написала?

— Ну да, стала бы я дожидаться год! Нет, она у меня девочка хорошая. Она мне эти ваши мейлы посылала… Посылочки иногда.

«Мейлы» — это значит, что отправляла девочка сообщения электронной почтой, а мамочка их получала. Ничего себе! Это, конечно, у нас услуга недорогая, но чтобы целый год… А мамочка не из бедных — значит, не так сильно дочка своим отъездом её бюджет подкосила!

— А вы что — не волновались совсем? Ведь виза-то у неё всего на три месяца была?

Нервы у мамочки, значит, стальные. Уехала на чуть-чуть — и застряла… Тут никакие письма не помогут! Мою бы маму, не дай Бог, на твое место — та бы уже горы своротила, меня из-под земли достала! А ты только сейчас психовать начала. А с чего вдруг?

— А что ж мне волноваться? Она ж писала, что жених серьезный попался, захотел, чтобы она с семьей познакомилась, с обычаями ихними. И все оплачивал, как порядочный, — она ж домой какие подарки посылала!

— Какие?

— Куртку кожаную! И обувь мне! И всякое…

— Да, хорошие подарки.

— Я и говорю — хорошая она у меня…

Это уметь надо — слезы ручьем, а она ещё и говорит. И вроде успокоилась слегка. Одного я понять не могу — чего она к нам-то пришла? Мы её что ли уговаривали, девочку твою, насильно выталкивали? Мы про неё и не знаем ничего — кстати, а хоть зовут-то её как?

• Предыдущая
• 10/91
• Следующая