Йога. Искусство коммуникации (Издание второе, исправленное) - Бойко Виктор Сергеевич - Страница 22

• Предыдущая
• 22/122
• Следующая

Между тем Майтри-упанишада перечисляет лишь пять последних анг (этапов) системы, о яме, нияме и асане, вообще нет упоминаний, поскольку процесс взаимопроникновения брахманизма и Сутр к тому времени ещё не был завершён. О восьмичленной системе, включающей яму и нияму, говорит «Тирумантирам».

Сегодня не слышали о йоге либо не пробовали заниматься ею только очень ленивые люди. Обычно на Западе её воспринимают (и не без оснований!) как универсальный метод оздоровления. Этика же системы известна слабо и выглядит слишком архаичной чтобы серьёзно к ней относиться. Некоторые вообще не усматривают связи между йогой и нравственными принципами, например «Дхьянабинду» и «Амритананда-упанишада» упоминают о шести ступенях йоги, яма и нияма в них не упоминаются. Современники Патанджали и комментаторы даже упрекают йогу за то, что её цель — достижение личного освобождения — противоречит этике.

В Индии считают, что человек приходит к йоге не случайно, но заслужив это в прежних воплощениях. Как бы то ни было, происхождение нравственных ценностей в человеке не прослеживается. «На... земле и в нашей жизни, — отмечал М. Мамардашвили, — нет резона быть добрыми, деликатными, даже просто вежливыми. Но мы выполняем эти обязательства, как будто принадлежащие иному миру, который основан на добре, совестливости, жертвенности, миру, который полностью отличен от нашего. Может быть, мы появляемся из этого высшего мира, рождаясь на земле, чтобы потом опять в него вернуться и жить под властью этих законов, которым здесь только иногда подчиняемся?» (114)

Что такое мораль? Существует ли она вообще, тем более предписанная? Нравственность, достойное поведение... Совесть... Этика... Странно звучит это в то время как техногенное общество охвачено бешеным стремлением к материальному благополучию. Чем на самом деле жив человек? Есть потребности первичные, без удовлетворения которых человек существовать не может, а также интеллектуальные и духовные. Перечислим их вслед за Маслоу (117):

1) физиологические — еда, питье, сон, сексуальные отношения, инстинкт продолжения рода;

2) психологические — безопасность, стабильность, принадлежность к группе, любовь, уважение, самоуважение;

3) эстетические — красота, порядок (гармония), симметрия, завершённость (систематичность);

4) интеллектуальные — понимание текущих событий, познание;

5) свойственное данной личности эмоциональное и моторное самовыражение.

Первые две позиции вместе с пятой — это потребности выживания, третья и четвёртая — развития. Удовлетворение первых (впрочем, как и любых других уровней мотивации, включая высшие) не обеспечивает человека автоматически системой ценностей и духовным развитием, что хорошо видно на примере развитых стран.

Удовлетворение базовых потребностей первого уровня бесконечно и циклично, будучи реализованными, они на какое-то время просто исчезают из виду, переставая «давить» на сознание. Потребности уровня два неизменны и постоянны, хотя в определённые моменты могут и не осознаваться. Потребностей третьего уровня может не быть вообще, многие прекрасно без них обходятся.

Уровень четвёртый — вместе с третьим — это развитие души, подразумевающее личный поиск ответа на сакраментальный вопрос: зачем существует всё это, включая меня самого? Здесь могут быть только частные ответы. Например — такой; «Если жизнь во всём подобна бреду, значит, смерть — итог её и цель. Ночь идёт, как гончая, по следу, свет сочится сквозь дверную щель. И пока свой путь бесчеловечный над землей вершит парад планет, сквозь меня просвечивает вечный, и меня не помнящий скелет».

Итак, яма-нияма. С одной стороны этика — это некое учение о морали как форме общественного сознания, с другой — система норм общественного поведения отдельного человека или групп, объединённых по какому-либо признаку. Этика и мораль субъекта и группы могут не совпасть либо оказаться абсолютно противоположными.

Социум — арена вынужденного взаимодействия людей, а также их различных объединений, от семьи до государства. Потребности физиологические свойственны телу, они превалировали, пока не возник разум. По логике человек должен черпать из природы необходимые для поддержания жизни ингредиенты, и возмещать ущерб в количестве, потребном для восстановления биосферы. К сожалению, обыватель всегда стремится взять как можно больше, не отдавая, по возможности, вообще ничего. Чтобы ограничить аппетиты инстинктов с одной стороны, желаний — с другой, и не дать жадным глупцам возможности разрушить сообщество, в котором можно более или менее достойно существовать, были созданы ограничения, именуемые законами и моралью. Формализованные правила поведения — систематизация дозволенного и запрещённого, это свод законов. Отступление от них карается, но в законодательстве обычно оговаривают как допустимую меру отклонения от предписаний, так и наказание за это.

Полностью регламентировать жизнь нельзя, именно поэтому наряду с законами формальными в любом сообществе есть этика, законы совести. В отличие от юридических они формулируются обычно в виде заповедей, где меры нарушения и наказания не указаны. Ряд заповедей имеет религиозное происхождение, и потому в обосновании не нуждается. Большинство людей не соблюдают их строго, да это и не нужно, хотя возникли они тысячи лет назад и играют важную роль в обществе, определяя базовый уровень этики. Если закон вообще нельзя переступать, то заповеди религиозные не следует нарушать без крайней необходимости. Кроме них в социуме существуют так называемые принципы, им нужны обоснования, которые обеспечивает наука. Жёсткое столкновение идеологий привело сегодня к разрушительному релятивизму морали, особенно той её части, которая касается аспекта личной неприкосновенности или, как принято говорить, прав человека. Как уравновесить главные проблемы современности, отношения «государство-личность» и «социум-природа»?

Ортодоксы настаивают на том, что следует обходиться наличным, поскольку Библия, буддийский Канон, Коран, Талмуд существуют тысячи лет. Но возможно ли организовать нормально современную жизнь в рамках представлений далёкого прошлого? Чтобы не руководствоваться заклинаниями, смысл которых утрачен, эти представления следует модифицировать с учётом текущих реалий. Кроме того, «Знание Божьей воли вовсе не гарантирует способности и готовности её выполнять» (Нибур: «Почему Церковь не стоит на позициях пацифизма». — М., Наука. — с.159).

Конференция портала RealYoga: «Уважаемые! Никто на Вашу веру не покушается — лишь бы Вы её другим не навязывали. Ибо сказано, не помню где: „Уважай заблуждения ближнего своего как свои собственные“. Я же, как справедливо заметил уважаемый Сеуту, вынужден верить в то, что написал, а вот дальше — предпочитаю опираться на знание. Вера имела в распоряжении тыщи лет, чтобы окультурить мир, и результаты её деятельности я нахожу неудовлетворительными. От египетских фараонов до наших дней весь прогресс (имеющий, по моему мнению, место быть) достигнут главным образом за счёт знания. Так что я выбираю знание, но никому не навязываю свой выбор, и хотел бы в этом пункте взаимности. АЮТ».

Адаптировать этику прошлого к настоящему пытались А. Швейцер (214), Экзюпери, П.Флоренский, Тейяр де Шарден (177), М. Мамардашвили (114) Д.Андреев и другие. Некоторые из них не создали целостных систем, но реализовали этические принципы всей своей жизнью, например М.Волошин, матери Мария и Тереза, Лука Войно-Ясенецкий, патриарх Тихон, В.Хлебников и другие.

Двадцатый век заплатил страшную цену за попытки превратить реальную жизнь в царство свободы, равенства и братства. Стало ясно, что искоренить зло — значит, стереть с лица земли весь род людской, поскольку источником зла является животная сторона человеческой природы. Мудрые всегда знали, что добро и зло это правая и левая руки Бога, уничтожив зло, мы автоматически лишаемся всего, в том числе и добра. Церковь яростно отрицает априорное наличие зла в мире, но есть и другие мнения, например: «Сегодня мы уже можем с уверенностью утверждать, что многое из того, что мы называем злом, объясняется болезнью — болезнью тела или духа, невежеством, глупостью, незрелостью личности, несовершенством социальных условий и общественных институтов. Но мы не знаем пока, какую долю зла мы вправе объяснить этими причинами. Сегодня наши знания позволяют нам решительно отвергнуть заявления об изначальной, биологической, фундаментальной греховности, порочности, злобности или жестокости человеческой натуры» (117, с.179-180).

• Предыдущая
• 22/122
• Следующая