По поводу прошлой ночи (ЛП) - Аврора Белль - Страница 69

Я не была той самой нуждающейся девушкой, которой хотелось, чтобы мужчина гладил ее по головке и рассказывал ей, насколько красивой она была. Я не была такой. Но Куинн давал мне нечто новое и непривычное, что-то, чего я страстно желала — безграничное внимание.

Несмотря на то, как мой брат поступил с ним, он никогда не говорил плохо о Гарри. На самом деле, все было с точностью да наоборот. Он рассказывал мне истории о том, как Гарри спас его задницу, о времени, когда Гарри приютил его, когда тот на протяжении недели спал в своей машине, и то, что Гарри был ближе ему, чем его собственные кровные родственники.

Только Гарри был моим кровным родственником, и я ненавидела то, что мои отношения стали причиной раскола в нашей семье. Я любила Куинна, но Гарри был моим братом. У меня не было отца, но у меня никогда не было ощущения нехватки из-за этого, потому что Гарри стал всем, в чем я нуждалась, олицетворяя в себе все черты мужской модели. Моя любовь к нему была уникальной и незаменимой, и я была абсолютно потеряна без него. Он был моим лучшим другом, компаньоном, и его отсутствие оставило зияющую дыру в моем сердце.

Мне было больно.

Звуковой таймер духовки вернул меня в настоящее, и неожиданно я поняла, что несколько минут стояла на кухне, даже не моргая. Я сделала быстрый вдох и пошла вперед, чтобы выключить жаркое. Куинн скоро должен был прийти. Я хотела приготовить что-то вкусное на ужин. Он заслуживал вкусных ужинов со сногсшибательной девушкой.

По крайней мере, я могла обеспечить его одним из двух.

Куинн каждый вечер пропадал в спортзале с тех пор, как его приняли в подготовительную программу Полицейской Академии. Он и так был в отличной физической форме, и я не видела необходимости в том, чтобы он так тренировался, но он был уверен, что должен сделать больше. Он был так захвачен, делая что-то нормальное, что-то благородное. Было приятно видеть, как он отдавал всего себя тому, к чему относился с такой страстью.

Я улыбнулась от этой мысли и почувствовала ноющую боль у себя в груди.

Я любила его так сильно... очень сильно.

Дверь квартиры открылась, и я вынула жаркое из духовки. За моей спиной послышался долгий стон, а затем сильные руки обвились вокруг меня, прижимая меня к горячему, твердому телу.

— Ты только посмотри на себя, вся такая домашняя. — Он казался слегка удивленным. Затем слегка прикусил мое ухо и зарычал: — О, малышка, тебе точно перепадет сегодня ночью.

Я шлепнула его прихваткой и постаралась отстраниться, изображая отвращение.

— Фу. Отстань. Ты весь потный.

Его грубый смех прозвучал возле моего уха.

— Ах, вот как. Я же тебе нравлюсь весь такой потный. На самом деле, если я правильно помню, тебе нравилось это настолько сильно, что ты облизывала меня всего прямо вниз по направлению к моему чл....

Повернувшись, я закрыла его рот своими руками, широко раскрыв глаза, и зашипела.

— О, мой Бог, прекрати!

Он пробормотал под моими ладонями, его глаза улыбались:

— Грязная девчонка. — Затем нахмурился и пробормотал еще: — Эй, что это происходит? Я пробыл здесь уже целую минуту, а ты меня так еще и не поцеловала. — Он сделал паузу на мгновение, прежде чем добавить: — Дай мне эти чертовы губы, женщина.

Что я сделала такого хорошего в своей жизни, что судьба подарила мне такого мужчину?

Мои руки скользнули на его плечи, я легко улыбнулась ему, встала на носочки и с нежностью прижала свои губы к его. Он в ту же секунду застонал, его ладони спустились и обхватили мою попку, прижимая меня к своему телу так близко, как это только было возможно. Он сжимал ее, и легкая боль послала сладкую пульсацию от предвкушения прямо в мою киску.

Я прижалась нежными, влажными поцелуями к его губам и отстранилась, когда поняла, что у меня не хватит сил остановиться, если все продолжится в таком же духе.

Его глаза были наполнены такой одержимой похотью, и я знала, что если сейчас не остановлюсь, мы закончим голыми на полу в кухне, а ужин будет позабыт. Я отступила, вытянув перед собой руки, предупреждая:

— Нет. Мы кушаем. — Но Куинн обольстительно улыбнулся. Я топнула ногой, и он хмыкнул. — Куинн! Я готовила, черт бы тебя побрал!

Он обернул свою руку вокруг моей талии, и, ухмыляясь, ближе прижал меня к себе. Вторую руку положил мне на поясницу. Меня держали в объятиях так, что я чувствовала себя одновременно и в безопасности, и защищенной. И мне было больше, чем просто хорошо.

Я чувствовала себя волшебно.

Я непроизвольно уткнулась носом в его ключицу и вдохнула его запах — смесь пота и туалетной воды — запах Куинна. Его теплые, пухлые губы коснулись поцелуем моей макушки.

— Я скучал по тебе сегодня.

Я потянулась, схватившись за полы его футболки.

— Я скучала по тебе сильнее.

Его хватка ослабла достаточно, чтобы обернуть свою руку вокруг моих плеч и повести меня к стульям перед барной стойкой.

— Ты готовила. А теперь будешь сидеть. А я буду тебе прислуживать, принцесса.

Не было смысла спорить. Куинн собирался делать то, что хотел. Я быстро это поняла, находясь с ним в отношениях, и, если быть честной, не возражала против того, чтобы позволять Куинну баловать меня. Он любил меня и хотел показать, что так оно и было. Не было ничего дурного в мужчине, заваливающего вниманием женщину, которую он любил.

Он достал две тарелки, нарезал мясо, а затем выложил его на них, периодически поглядывая на меня. Я пристально смотрела на него, и чувство усталости обрушилось на меня. Я медленно моргнула, ощущая себя истощенной.

— Ты выглядишь сегодня немного лучше. Как ты себя чувствуешь?

Я задумалась, прежде чем пожать плечами. Мне было немного больно разговаривать об этом.

Куинн поставил передо мной тарелку, и я наблюдала, как он с удовольствием ел, одобрительно мыча и постанывая, прежде чем пошел за добавкой. Он посмотрел вниз на мою тарелку и увидел, что я просто ковыряла в своей еде.

— Не голодна?

Я оттолкнула от себя тарелку и вздохнула. Я чувствовала себя плохо.

— Не особо. У меня был поздний ланч. — Куинн перестал есть, взял мое лицо в свои ладони и приложил одну из них к моему лбу. Я отбросила его руку, закатив глаза. — Расслабься, мамочка. Я хорошо себя чувствую.

Он взял наши тарелки и сложил их в раковину, затем стянул с себя обтягивающую черную футболку, развязал завязки на поясе своих светло-серых тренировочных штанах. Они низко сидели на его бедрах, а очерченный пресс заставил меня почувствовать слабость в коленях. Он, задумавшись, почесал живот.

— Я иду в душ, а затем мы идем в кровать.

Я нахмурилась.

— Но сейчас же всего 8 вечера.

Он пошел в ванную. Я услышала, как включилась вода в душе, и он выкрикнул в ответ:

— Я и не говорил, что мы будем спать, малышка.

Мои губы сжались, а брови метнулись вверх.

— Ох, — выдохнула я.

Я подняла руку и понюхала свою подмышку, прежде чем пойти в спальню, чтобы переодеться в свою «красивую» пижаму.

***

Мой рот открылся в тихом стоне, когда Куинн толкался в меня сзади жестко и аккуратно одновременно. Он не спешил меня подводить к краю, а я была не в настроении его торопить, не тогда, когда он чувствовал потребность отдавать все мне, как сейчас.

Большие руки блуждали по моей коже, когда я стояла на коленях, упершись руками в кровать. Я вспомнила о том, что Куинн сказал мне в один из первых наших разговоров:

«Я уверяю тебя, Миа, самый лучший секс всегда грязный, грубый и шокирующий. Этот тип секса всегда последствие страсти. Он невероятен».

О, боже, он был прав. Он был так прав.

Его толчки участились, когда он прижался своей грудью к моей спине. Я слышала его тяжелое дыхание возле своего уха, и в этот момент, мне показалось, что я никогда в жизни не слышала ничего более эротичного, чем звук простого дыхания Куинна.

Его голос был низким, и он произнес.