По поводу прошлой ночи (ЛП) - Аврора Белль - Страница 26

Мой член из слабо эрегированного превратился в такой твердый, что готов был взорваться из-за ее небольшой сбивчивой речи. Я посмотрел вниз на него, и он дернулся, так, будто бы сказал: «Ну, и чего же ты ждешь? Прикоснись ко мне!».

Я проигнорировал свой член и ответил ей:

— Я полагаю, что для мужчин это ощущается так же, как и для женщин. Будто столкновение света и звука во взрыве тепла, отчаяния и нужды. Мне становится жарко во время секса. Обычно я потею, не только из-за физического напряжения, но также из-за потребности. И я люблю вкус пота на коже женщины во время секса. Это означает, что она трудится так же усердно, чтобы довести меня до финала, как и я. Он по вкусу как успех. — Я закончил свое объяснение, покачал головой и пробормотал: — Это было не очень хорошее объяснение. Прост…

Но она оборвала меня, заставляя замолчать:

— Оно было идеальным. Я почти могу видеть это. Чувствовать вкус. Я ух... думаю, теперь я понимаю.

Мои брови приподнялись вверх. Она звучала так, будто бы была заведена.

— Что же касается ощущений, когда губы женщины обернуты вокруг твоего члена ...— из меня вырвался стон. — ...это невероятно. Рот влажный и теплый, а звуки от трения кожа к коже просто... — я сделал паузу, а затем усмехнулся. — В общем, мне нравится это.

Майя звучала неуверенно.

— Звучит грязно.

Я не собирался лгать ей.

— Секс обычно такой и есть. Но ты всегда можешь привести себя в порядок после этого. — Затем я добавил: — Я уверяю тебя, Майя, самый лучший секс всегда грязный, грубый и шокирующий. Этот тип секса всегда последствие страсти. Он невероятен.

Я услышал, как она тяжело сглотнула, прежде чем сказала на выдохе:

— Поверю тебе на слово.

Капелька предэякулята показалась на головке моего члена. Я мог видеть чертов след от нее на своих боксерах. Я не имел понятия, что вселилось в меня, но почувствовал, как моя кожа покрылась мурашками, поэтому спросил напрямую:

— Тебя бы шокировало, если бы ты узнала, что разговор об этом заводит меня? Что я тверже чертового камня прямо сейчас?

Ее шепот звучал как мольба:

— Куинн....

Я хотел проверить ее пределы, чтобы увидеть, насколько далеко она позволила бы мне зайти.

— Что, если я прямо сейчас положу руку на свой член и начну дрочить на звук твоего голоса? Это бы завело тебя, Майя?

Нет ответа, только тяжелое дыхание.

Я потянулся к своему члену и схватил его, шепча:

— Ты влажная, Майя?

Незамедлительно, но немного неуверенно, она ответила:

— Да.

О боже, мне нужно было кончить.

— Скажи мне, Майя... ты касаешься себя?

— Нет, — в ее голосе зазвучало отчаяние. — Я не знаю как.

Подожди, что?

Я сел прямо, чтобы задать следующий вопрос:

— Ты когда-нибудь испытывала оргазм?

Ее голос сквозил сомнением.

— Я-я… думаю да.

Кусая внутреннюю сторону своей щеки, чтобы остановить себя от стона, я сказал ей:

— Если ты не уверена, поверь мне — у тебя его не было.

— Ох. Тогда нет, думаю, что нет.

Нет сомнений.

— Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе, как достигнуть его?

— Куинн, я не дума... я... нет, спасибо.

— Не стесняйся меня. Ты помнишь, как мы с тобой познакомились, правильно? Мы собираемся встретиться в воскресенье, Майя. — Я сделал паузу, чтобы дать ей переварить это. — Мы собираемся встретиться и заняться сексом. Я рассматриваю это, как начало нашего урока. — Я чувствовал ее неохоту, поэтому с легкостью добавил: — Или, если ты предпочтешь делать это лицом к лицу...

Майя фыркнула.

— Даже если бы я захотела — не смогла бы. Я бы не знала, с чего мне начинать.

— Я здесь, и не думаю, что где-то есть мужчина, который знает анатомию женщины так же хорошо, как и я. Я буду рассказывать тебе шаг за шагом. Но если ты согласишься на это, тебе нужно кое-что мне пообещать.

— Что? — она тихо спросила.

— Ты не можешь симулировать, — я продолжил. — Секс — это взаимодействие, Майя. Если тебе что-то не нравится, не бойся сказать мне это. Не лги, чтобы другой человек чувствовал себя лучше. Секс должен нравиться тебе. — Я ждал ответа, но не получил его. — Мы не обязаны этого делать. Решение за тобой. Не делай это только потому, что я попросил тебя. Я просто хочу, чтобы ты сделала это только, если будешь уверена.

— Хорошо, — прошептала она.

Я застыл.

— Хорошо — это да? Или...

Веселье сквозило в ее голосе:

— Хорошо — да. Что мне делать сначала?

Я и не ожидал, что она согласится и полностью был готов к отказу. Но не был готов к ее согласию. Я просто играл с ней. Я прочистил горло, затем подумал об этом.

— Я думаю, тебе следует лечь и, если на тебе надеты трусики — сними их.

Несколько секунд шуршания, затем.

— Сделано. Теперь что?

— У тебя чувствительные соски?

Она сделала паузу.

— Как мне узнать, чувствительны ли они?

Я откинулся и лег на кровать, стягивая боксеры, чтобы высвободить себя. Я оставил пояс трусов под яйцами, затем обернул руку вокруг своего толстого члена, слегка двигая рукой вверх-вниз. Мой голос стал хриплым:

— Просто прикасайся к себе, малышка. Медленно проведи рукой вверх по своему животу, ребрам, а затем остановись на груди.

Она тихо ответила:

— Хорошо.

— Сейчас нежно проведи пальцем по своему соску. Затем слегка зажми его между пальцами и нежно ущипни его. — От ее вздоха мой живот напрягся, а член дернулся. — Чувствуешь себя хорошо?

— Да, — она была смущена.

Маленькая улыбка появилась на моих губах.

— Сделай это еще раз. — Из нее вырвалось неровное дыхание, и я спросил: — Ты почувствовала это? Ты почувствовала между ног, как будто удар электрическим током? Жар?

Она выдохнула:

— Да.

— Сними с себя сорочку, Майя. Так тебе будет удобнее получить доступ к груди.

Никаких колебаний.

— Хорошо.

Еще шуршание, затем тишина. Я поглаживал себя, потирая большим пальцем капельку смазки и распределяя ее по головке своего члена.

— Хорошо. Теперь раздвинь ноги. Раздвинь их немного и проведи рукой по своей киске.

Ее дыхание в телефоне было единственным намеком на то, что происходило.

— Три пальца, Майя. Используй три пальца, не большой или мизинец. Потирай ими тремя. — Я позволил ей делать это несколько секунд, прежде чем приказал: — Распредели свою влажность. Размажь ее выше, прямо на свой клитор.

Она заговорила, задыхаясь:

— О, мой Бог.

Я усмехнулся.

— Хорошо, не так ли? — она что-то пробурчала. — Твой клитор твердый? Когда ты возбуждена, он набухает и становится тугим. Он будет действительно очень чувствительным, поэтому сначала касайся его нежно.

Ее голос стал податливым, что принесло мне чертовски сильное удовольствие.

— Хорошо, Куинн.

— Помнишь те три пальца? Используй все три, но оказывай давление только средним. Просто медленно скользи вокруг клитора. — Я подождал мгновение, затем продолжил: — Когда ты почувствуешь, что сможешь выдержать больше, три сильнее, мало-помалу. Почувствуй возрастающие ощущения. Почувствуй, как запускаются фейерверки.

— У меня учащенное сердцебиение. Это нормально?

Я улыбнулся на ее неуверенность.

— О, да. Это означает, что ты делаешь всё правильно. Как ты себя чувствуешь?

Прозвучал сдавленный стон.

— Как будто что-то должно произойти. Но этого не происходит, Куинн. Я думаю, что делаю что-то неправильно.

Сладкая Майя. Я поборол желание засмеяться.

— Нет, малышка. Ты все делаешь правильно. Это именно то, что ты должна чувствовать. Так, будто ты хочешь большего, нуждаешься в большем. Просто продолжай делать то, что я тебе сказал. Как ты себя трогаешь? Опиши мне это, и я помогу тебе усовершенствовать свою технику.

Она прошептала:

— М-м-м... просто вверх и вниз.

— Попытайся двигаться маленькими кругами прямо вокруг твоего сладенького бугорка. Почувствуй, как это ощущается.

В ту же секунду из телефона донесся сдавленный громкий стон.