Почему я ненавижу фанфики (СИ) - "Эш Локи" - Страница 7

План вырисовывался очень медленно. Хотя сложно назвать планом всего одно решение — найти девушку и срочно.

Пофиг кого, мне надо отстраниться от Даньки. Мне надо. Иначе я разрушу наши отношения, потому что шутки шутками…

Дверь тихо приоткрылась. Я отпрянул, словно вампир, которому засветили солнцем в глаз и опять скукожился над раковиной.

— Костя?

— Голова закружилась. Я сейчас.

Даня медленно приблизился, тронул мою макушку.

— Ты зачем волосы…

— Не трогай, — подавив порыв нагрубить, я выскользнул из-под его руки. — Пожалуйста, не трогай меня. Чего ты с лекции ушел?

— Я чем-то тебя задел, Блэкджек? — он говорил тихо, но для меня голос звучал, словно в динамике телефона на максимальной громкости — почти оглушающе.

— Мне просто нехорошо, — наконец, выдавил я.

— Ты расстроен. Учитывая, что последний, с кем ты говорил, был я, то вывод напрашивается только один.

Я поднял глаза и увидел, что он не хмурится, как мне представлялось, но на лице отпечаток чистого, без примесей, волнения.

Сжало внутри, будто кто-то впустил в грудь огромного рака и тот ухватился клешнёй за сердце, взяв заодно края лёгких и вены-артерии. И потащил, сука, в неведомые рачьи дали…

— Прости. Тебе плохо, а я… — Данька ломко улыбнулся уголком губ. — Давай потом поговорим, пошли в медпункт.

— Не надо кудахтать надо мной, окей?

— Могу покукарекать, — в своём духе ответил Новиков, чем моментально свел злость на нет. — Приступать?

— Боже, даже побузить не даст… — рассмеялся я. — Дань, я потерялся. Мне нужно время разобраться.

— Тебя раздражает то, как я себя веду или то, что я говорю?

— Меня раздражает то, что я думаю, — не заметив, как меня подвели к откровенности, выдал я.

— Давай так. Скажешь честно — отвечу честно.

Я сделал шаг. Новиков медленно выдохнул и вопросительно поднял брови.

— Я немного увлёкся. И понял, что меня куда-то не в ту степь потянуло. Ты хороший друг, всегда был… не хочу, чтобы это изменилось.

— Прости. Я сбил тебя с толку? — и всё-таки он прикоснулся — что ему мои запреты? Положил руку на плечо, слегка сжал. — Успокойся, ага? Ты… нет тем, на которые мы не могли бы поговорить. Но судя по тому, что ты тут мямлишь, ты ещё не готов, так что давай всё-таки отложим этот разговор для других, более приятных времён.

Нет, это ненормально — быть настолько понимающим и проницательным при общей долбанутости на всю голову.

— Хорошо…

— Эй, чел, ты весь мокрый. Подожди меня — схожу за твоими вещами и провожу к гардеробу.

— Ко-ко-ко, блядь, ко-ко-ко-ко.

— Ты щас довеселишься — на руках понесу, как невесту.

Даня вдруг зажался и растрепал волосы на затылке.

— Извини. Я научусь контролировать свой язык, обещаю.

Мой жестокий рак оживился и с новой силой потянул так приглянувшийся ему ком органов.

— Господи, я ничего такого не… хорошо, соглашусь, язык ты используешь не по делу. Есть куда более интересные способы его применения, нежели нести чушь.

Пасмурная морда Даньки просветлела. Рак съебался в туман, а я поплыл.

— Варианты предложи.

Мы стояли и смотрели друг на друга. Мне приходилось слегка задирать голову, чтобы глаза-в-глаза. Несущественная мелочь, но всегда бесило.

Пауза затягивалась.

— Ладно-ладно, — Даня отступил на шаг, поднимая руки в жесте капитуляции.

— Пол можно помыть, — проходя мимо, сказал я. — Твоим болтливым языком-тряпкой можно помыть пол.

— Предпочел бы мыть им людей… — полушёпотом отбил Даня.

Ему важно оставлять за собой последнее слово.

— Людей?

— Нет, я бы предпочел помыть одного конкретного человека, но он вряд ли это позволит.

Я не мог с ним сражаться. Просто не мог.

Зато мог бороться со своей фантазией, с недавних времён норовящей изобразить генерируемые Даней ситуации во всей красе.

— Заткнись, а. И кто-то обещал помочь мне с вещами.

Он слинял неслышимо.

А я добрался до скамеек на первом этаже и, развалившись на них, уткнулся взглядом в расписание пар.

Это просто недосып. Просплюсь и отправлюсь воплощать план в жизнь.

Лишь бы только потом ни о чем не пришлось сожалеть…

========== 5 - Дождливый день, приятные уступки ==========

— Что с тобой?

На перерыве я подкрался к Новикову с левого фланга — едва добравшись до аудитории, он улегся на парту и всем видом показывал, что не собирается принимать участия в лабораторной работе.

— Ох, — не поднимая головы, Данька положил руку на грудь и захлопал ресницами, а-ля смущенная девица. — Что это? Неужели Костенька Тесаков волнуется обо мне?

— А есть о чем волноваться?

— Ничего серьезного, — прикрыв глаза, он всё ещё улыбался, но я каким-то внутренним чутьем улавливал на вечно беззаботном лице болезненную тень. То ли чуть сжатые губы выдавали, то ли едва заметная хмурость.

— У тебя что-то болит?

Улыбку смело в момент. Даня сел и, сглотнув, посмотрел так серьезно, что я с трудом подавил дрожь.

— Я начинаю подозревать, что ты экстрасенс. Как насчет битвы? Ты бы неплохо там смотрелся. Весь в черном. Натирал бы своё пятно и… «женщина, у вас рак»!

— Прекращай заговаривать мне зубы. Что с тобой?

— Нога, — он положил ладонь на шею, неловко повел плечами. — Нога ноет. Дождь будет, наверное.

Дождь действительно пошел.

Пока мы стояли с одногруппниками возле спуска в метро, обмениваясь мнениями по поводу изменений в графике и перекидывая фото расписания факультативов на следующую неделю, стянулись пепельные тучи и обрушились на мир сильнейшим ливнем.

— Расскажешь про шрам? — нырнув за Даней в укрытие подземного спуска, спросил я. Дождь зашипел громче, небо яростно загрохотало. — Прости, если это неприятный вопрос.

— Боже-боже, — усмехнулся он. — Ты фетишист? Ну, шрамы там, всё такое…

— Можешь хоть сейчас не сводить всё к флирту?

— Не могу, понимаешь, по моим венам течет секс…

Остановившись, Новиков проводил взглядом шумную компанию студентов.

— Неподходящее место. В гости зайдешь? Или, если ты боишься напугать Риту, давай перекусим где-нибудь?

— Только не в Макдак, у меня от их соусов язык в трубочку сворачивается.

— Тогда я покажу тебе одно классное местечко.

И я пошел за ним, старательно приглушая тревогу — Данька всё еще выглядел нехорошо и даже слегка прихрамывал, но ни на секунду не терял самообладания.

— Короче, не повезло мне однажды, — начал он, как только мы набрали полные тарелки еды в маленьком уютном ресторанчике по типу «вот твоя тарелка — нажрись до отвала» и устроились в углу под низко висящей лампой. — Я познакомился с девушкой, которая была немного… не в себе. Мы не встречались, ничего такого, просто дружили и общались какое-то время. У неё иногда происходили срывы, и все об этом знали — родители, учителя, но никто особо не паниковал, потому что случалось это редко. И… в общем, однажды её довели в школе, и она убежала в слезах. Я побежал следом, просто потому, что хотел убедиться, что она будет в порядке.

Несмотря на свой выбор — огромную котлету по-французски, я не мог затолкать в себя и куска. Эмоции поработили меня настолько, что начали контролировать даже всегда здоровый аппетит.

— Но?

— Но она выбежала на дорогу. Мне повезло, что это была не машина, а мотоциклист.

Даня замолчал. Пугающая тоска тронула лицо.

— Он сделал всё, чтобы никого не убить. Пожертвовал правой рукой и коленом, уронив мотоцикл на бок. В общем, мне прилетело передним колесом… и мы потом вместе лежали в больнице. Зато девушка осталась жива.

— Это ужасно.

— Да уж. Парня зовут Алексей, и он молодец — держался стойко и никого ни в чем не винил. Мой дед отстегивал ему на лечение огромные суммы, про себя я вообще молчу — чуть не разорил старпера, наверное. Я уже и не помню, сколько сделали операций — то ли восемь, то ли десять. Короче, кость собирали по кусочкам. А ещё там внутри спица.