Переписка с протоиереем Георгием Флоровским - Сахаров Софроний - Страница 14

Относительно Советской России я давно уже догадывался, что дальше «реставрации» старого порядка воображение не простирается. И «реставрация» дает удовлетворение, создает иллюзию «порядка» и «благополучия». А между тем этот «старый порядок» был весьма не благополучен и не реален (в смысле англ. un-real^[77]). Однако именно этого большинство не желает признать, вопреки очевидности. Когда вышли, в свое время, мои книги о святых отцах, среди откликов был и такой (и это исходило от очень замечательного протоиерея, ко мне близкого): «Напрасно и ДАЖЕ ОПАСНО! Вы напоминаете о беспокойных эпохах церковной истории! Знакомство с отцами откроет недостаточность ходящих учебников и внушит недоверие. Хорошо, что отцов забыли и не к чему о них и напоминать. Так лучше!» Как Вам это понравится?! Сказано это было с большим убеждением. Впрочем, в то же время покойный митрополит Антоний высказался как раз в противоположном смысле: «Слава Богу, что напоминаете об отцах». Его собственное богословие, как и богословие владыки Сергия, было, к сожалению, весьма далеко от святоотеческого, как ни ссылался он на отцов.

Вы, впрочем, видели или увидите о. Василия. после его возвращения из Мюнхена, и он Вам расскажет о В.S. съезде^[78]. Съезд был в общем удачный, но богословская секция была пестрая и бледная. Интересным был только обмен мнениями о богословии преп. Максима Исповедника в священном собрании, в котором и я принимал участие. Только времени на дискуссию было очень мало. Я очень рад, что Вы переезжаете в Англию. Конечно, будет и там много трудностей, особенно поначалу.

Учебный год у нас начался: в Гарварде и в греческой школе. В Гарварде в этом году я читаю, между прочим, курс патристики, к нему нужно готовиться, так как я должен вместить весь материал в ограниченное число часов. Меня неожиданно выбрали председателем библиотечной комиссии в Divinity School^[79], и это означает немало работы, т. н. стратегической. Библиотека запущена, и много нужно сделать, чтобы привести ее up to date^[80]. На некоторое время придется отложить мои планы.

Перед Мюнхеном мы хорошо отдохнули в Северной Италии — пробыли 9 дней в Cernobbio, на Lago di Roma, в трех милях от самого Roma. Это была наша vacation^[81].

Здесь погода резко переменилась: вчера было безумно жарко, а сегодня холодно и идет дождь.

Ксения Ивановна шлет привет.

С братским целованием и любовью

Ваш Г. Флоровский

Письмо 15

Об отзывах па книгу «Старец Силуан» в английской церковной печати. Просьба написать статью о Старце Силуане. О богословии как компиляции, а не выражении реального догматического и аскетического опыта

S^te Geneviève-des-Bois, 17 декабря 1958 г.

Дорогой отец Георгий!

К наступающим дням Рождества Христова и Нового года примите мои наилучшие пожелания — Вам и Ксении Ивановне.

Давно уже не имел вестей о Вас, и сам я не писал Вам. Но было немало случаев вспоминать Вас в течение этих месяцев, кроме, конечно, неизменного воспоминания о Вас в ином порядке, литургическом. Книга о Старце вышла к двадцатилетию его кончины, как это и предполагалось. Я думаю, что Faith Press Вам послало должные Вам экземпляры. Возможно, что и критические отклики в английской печати Вам известны. Но на всякий случай посылаю Вам при сем в копиях три-четыре из них. Первый по времени был отзыв Воддемса, в Church of England Newspaper^[82]. Если принять во внимание, что ему как официальному представителю англиканской церкви необходимо защищать ее престиж и даже, б.м., превосходство, то его отзыв можно считать скорее положительным. Вы знаете, что у них есть основания опасаться слишком большого влияния Православия. Через три недели после того появился отзыв в Church Times^[83], по их обычаю, — безымянный. Этот отзыв носит наиболее свободный характер непосредственного выражения впечатления от книги. Наконец, третий появился в Times Literary Supplement^[84]. Как литературный орган, он отмечает больше всего «литературный» момент книги.

Кроме того, мадам доктор д’Аллон, принимающая самое близкое участие в издании «Контакт», прислала мне копию того отзыва, который она думает поместить в следующем номере «Контакт»-а. И его тоже прилагаю.

У меня всегда была мысль просить Вас написать в каком-либо богословском журнале в Америке Ваш отзыв, с более обстоятельным изложением тех мыслей, которые было невозможно втиснуть в узкие рамки «Предисловия» к книге. Я хотел бы. чтобы Вы в той статье указали, что Вам привелось и лично встречаться со Старцем на Афоне и беседовать с ним. Таким образом и Ваша статья и Ваше «Предисловие» будут живыми свидетельствами об историческом факте. Это очень облегчило бы меня: с меня снялась бы тяжесть единоличного свидетельства. Итак, пожалуйста, дорогой отец Георгий, сделайте что-нибудь в этом направлении. Я знаю, что Вы перегружены, как Вы мне и писали в Вашем последнем письме, но Бог даст Вам силы на это маленькое усилие.

Моя жизнь еще не определилась «географически», и визы я еще не получил в Англию. Подал прошения и жду. В остальном я благополучен: здоров, служу, встречаюсь с людьми, которые приезжают сюда к нам на литургию, в нашу монашескую церковку. Пишу мало: мне самому трудно выезжать и иметь книги. Библиотеки для меня в этом смысле просто недоступны. Это обстоятельство мешает мне обосновывать выражаемые мною мысли ссылками на святых отцов. Ведь недостаточно (для очень многих специалистов) только выразить мысль, хотя бы и очень ценную. Им нужно ее «документировать», поскольку богословие в наше время уже давно приняло характер компиляции, а не выражения своего действительного «догматического опыта» и опыта аскетического. Это было признано как право за отцами.

Еще раз повторяю мои самые искренние поздравления и пожелания. И да хранит Вас Господь.

Ответное письмо

Православие в Америке «выдыхается». Приходы — национальные колонии. О бездействии духовенства. Отстранение от церковной жизни

Cambridge (Massachusetts, USA), 7 февраля 1959 г.

Дорогой отец Софроний!

Вчера получил Ваше письмо, и одновременно пришла книжка из Лондона. Спасибо. Очень радуюсь, что книга была хорошо встречена прессой. Сюда она еще не дошла. Не сомневаюсь, впрочем, что и в Америке она найдет понимающих читателей, хотя, может быть, и не среди православных. Положение, впрочем, сложное. Среди молодежи православной есть искреннее искание духовной жизни, но оно находит мало откликов среди учащих, поглощенных суетой мира. Странным образом Православие здесь «выдыхается» именно потому, что официальные руководители держатся за старые пути. Православные приходы становятся иностранными колониями и утрачивают церковный характер. Разочарование молодежи в иерархии угрожает духовной трезвости не меньше, чем обмирщение «старших». Здесь, в Бостоне, есть довольно большая организация православного студенчества, объединяющая несколько высших школ. Активная группа включает около 50–60 человек. Они искренно ищут православных путей. Большинство здесь греческое (по происхождению). Но среда многочисленного здешнего духовенства всех наций это движение встречает мало интереса, и вся тяжесть руководства падает на меня, при помощи двух-трех молодых священников греков, бывших в последние годы лично под моим влиянием. В массе же клир здесь старается не отстать от века сего и приспособиться к духу времени, сохраняя при этом видимость старого. Здесь все это, конечно, на более примитивном уровне, чем в Париже, в Богословском институте, где стремятся заслонить, или заместить, святых отцов традициями русской религиозной философской мысли.

Я очень доволен своей работой в Гарварде. Но от прямого участия в церковной жизни я отстранен, да и сам отстраняюсь, ибо кооперировать с людьми чуждого духа тяжело и не безопасно. К счастью, настоятель здешнего русского прихода человек честный и искренний, хотя несколько старомодный, и отношения у нас открытые и братские. Сожалеть к тому же у меня нет и времени, которого не хватает и на текущую литературную и академическую работу.