Космофлот: война и миры (СИ) - Чародейкин Андрей - Страница 9

Теодор осторожно взял протянутую Вацлавым бумагу. Из дома появилась Марта. На ходу вытирая тряпкой руки, она заглянула в бумагу через мужнино плечо, и переменилась в лице: из строгого оно стало растерянным. Теодор, читая, хмурился. Нахмурилась и Варька, отложила недоеденный пончик, метнула на Вацлова вопросительный взгляд из-под русой чёлки, и требовательно дёрнула головой: - 'что там у тебя?'.

- Как же это так? - растерянно протянул Теодор Мицкович, хлопая выгоревшими ресницами.

- Ты садись, - засуетилась вокруг Вацлава хозяйка, - Ну-ка, вот, присядь. Поешь? Ты когда ел?

- Не помню, - сознался Вацлав, неотрывно глядя на злосчастную бумагу, но под напором Марты Мицкович за стол всё же сел.

- Марта! - потребовал хозяин, и жена поняла его с полуслова: быстро принесла из кухни бутылку и рюмки.

- Ты, давай, того, - приговаривал Теодор, наливая Вацлаву, - тебе сейчас надо стресс снять.

- Да что случилось-то?! - возмутилась Варвара. Вацлав только тяжело вздохнул.

Сняли стресс. Закусили.

- Ой, как же ж это, а? - всхлипывала-вздыхала Марта.

- Что-то я не пойму, - буркнул Теодор, нахмурился, и налил по второй.

- Это, наверное, какая-то ошибка, - потерянно вымолвил Вацлав.

- Тут же ничего не написано! - проворчал Теодор. - Что значит 'погиб'? Как? Где? Когда?

- Кто погиб? - обмерла Варвара.

- Сказали, где-то на 'Кирибее-три', - потерянно сообщил Вацлав. - Но что отцу делать в той Кирибее? Тут какая-то ошибка.

- А где эта Кирибея? - спросила Марта, глядя на мужа.

- Не знаю, - буркнул ей Теодор, и спросил у Вацлава: - У вас там, что, родственники? В Киребее?

- На Кирибее-три нет обитаемых планет, - сообщил парнишка, - в сети пишут, там только пограничный форпост, и всё.

- Так это в космосе, что ли?! Может, и правда, ошибка? - Марта растерянно переглянулась с мужем.

- Щас, - пообещал тот, и залпом опрокинул в себя вторую рюмку. Крякнул, вытер губы рукавом, и в самом деле выдал здравую идею: - Так надо в полицию позвонить, и выяснить!

Варвара сорвалась с места, и ветром унеслась в дом. Почти тут же выскочила обратно, но уже с отцовым инфором в руках. Отец взял у неё инфор, взглянул, и его зрачки полыхнули красным светом - лазерный проектор рисовал дополненную реальность через хрусталик на сетчатку глаза. Теодор повращал глазами, помахал в воздухе рукой, и наконец вывел изображение на стену.

- Полиция планеты на связи, - объявила строгая женщина в форме полицейского офицера.

- Мы хотим знать, что случилось с Роджером Бондски, - сообщил ей Теодор. - Нам доставили уведомление о смерти Роджера! Мы хотим знать, что с ним случилось.

- А Вы ему кто?

- Близкие, - буркнул Теодор.

- Я его сын, - сообщил Вацлав.

- Минуту. Странно, но у нас информация отсутствует, - офицер полиции выглядела растерянной. - Попробуйте обратиться в полицейское управлении сектора, - и отключилась.

- Да чтоб Вас! - рыкнул Теодор, и набрал другой номер. Пока устанавливалась межзвёздная связь, Теодор налил ещё по рюмке, кивнув Вацлаву: - Держись, сынок!

- Ты его сейчас вусмерть алкоголем накачаешь! - возмутилась Варвара.

- Он мужик! - возразил ей отец, и спросил у Вацлава: - Мужик?

Вацлав пил алкоголь первый раз в жизни, так что понятия не имел, чего ожидать. После первой он ничего не почувствовал, зато после второй ощутил заметное облегчение, так что сейчас был согласен добавить. Паренёк молча взял предложенную рюмку, и выпил залпом. На этот раз парнишку передёрнуло, и Теодор поспешил предложить Вацлаву закуску.

Тем временем по инфору им ответила женщина-полицейская из далекой столицы сектора. Пока Теодор описал ей вкратце ситуацию, Вацлав почувствовал, что растекшееся внутри его тепло третьей рюмки начинает медленно успокаивающе покачивать мир вокруг него. Ноги и руки стали мягкими и усталыми, щеки заалели. В общем-то Вацлаву было плевать на эти симптомы, главное, что стягивавшая грудь стальным обручем холодная тьма внутри него отступила. А вместо отступившей от сердца тяжести пришла решимость действовать.

...

Планета EYO ("yet other Earth"), она же "Йо", административный центр сектора

Здание полицейского управления - строгих классических очертаний солидное строение из секлостали, с тяжеловесными намёками на древний стиль 'нео-тех', возвышалось над весёленьким зелёным сквером. В наушниках звучал 'Остров Мёртвых' Рахманинова. Низкие струнные, арфы, литавры перекатывали тяжёлые волны в мерном и необычном пятидольном ритме, добавляя зданию монументальности, многозначительной мрачности истинной цитадели правосудия.

Обезболивающие и антистрессовые начали отпускать: сквозь тупую вату безразличия уже прорывались отчаяние и боль. И винить некого, кроме себя. Бездарно! Непрофессионально!

Небольшой мелодический отрывок у виолончелей повторяется вновь и вновь, переходит к альтам, а затем скрипкам, передавая бесконечное движение волн. Кажется, будто лодка Харона везет в царство мертвых погибшие души: слышатся всплески под веслами, время от времени прорезаются горестные возгласы, всплывают отдельные интонации сурового средневекового напева 'Dies irae' - 'День гнева'. Капитан Редхат поморщилась, споткнувшись на пороге полицейского управления, и вошла, придерживая здоровой правой рукой упакованную в лоток левую. Бронированные створки без заминки отворились, и с привычным лязгом сошлись за спиной.

Стены коридора управления украшали сводки, ориентировки, 'Разыскиваются: капитан Сергей Волков и его банда пиратов', и всего три плаката: седая женщина с мудрыми печальными глазами: 'Родина мать зовёт!'; стройные силуэты алиенов: 'Готовься: враг на пороге!'; молодой космодесантник хмурит брови на измазанном копотью лице - без шлема, доспех побит - смотрит задумчиво на зажатую в кулаке гранату: 'Быть или не быть?'. Судя по отсутствию чеки на гранате, вопрос уже риторический.

- Капитан Редхат, - голос киберсекретаря, спокойный и выверено-приятный окликнул её по громкой связи в коридоре уже около оперативного зала её отделения, - зайдите к шефу полиции.

Редхат с чувством помянула алиенов, но послушно развернулась по команде 'кругом' и двинулась по длинному коридору назад к лестнице. Затем по широким ступеням - уже заметно потёртый подошвами форменных ботинок искусственный мрамор - на этаж вверх, и к кабинету шефа. По пути она успела в красках представить, что бы сама на месте шефа сделала бы с собой. Получалось мрачно, круто, и печально.

Контрастный узор красным на чёрном - ковровая дорожка в приёмной шефа, а у неё перед глазами - раскалённые до красна пузыри горящей обшивки на фоне чёрной бездны космоса. И отголоски криков в ушах. Редхат покачнулась, побледнела, но устояла. Киберсекретарь высветил мельком иконки 'сочувствую' и 'бодрись!', и зажёг приглашающую зелёную стрелку. Редхат выключила музыку, стянула наушники, сунула их в задний карман форменных брюк, и вошла в кабинет шефа. Шеф выглядел усталым. Он сидел за столом, прямой, как на строевом смотре, аккуратно сложив ладони на столешнице, и сурово смотрел куда-то сквозь стол, вниз.

- Капитан Редхат! - шеф даже не поднял глаза на вошедшую и вытянувшуюся перед ним девушку-офицера. - Каковы, по-вашему, функции космического отделения гражданской полиции? - голос ровный, холодный, ничем на чувства и настроения шефа не намекающий. Редхад почувствовала некоторую дурноту, и рефлекторно сглотнула.

- Наблюдение, сбор информации, сопровождение, по необходимости - досмотр гражданских космических судов на орбите.

- Оперативная работа по задержанию и аресту судов, подозреваемых в пиратстве или контрабанде? - всё так же сухо спросил шеф.

- Осуществляется силами объединённого военно-космического флота человечества, - отчеканила капитан Редхат, и посмела добавить: - Кроме случаев, имеющих политическую окраску. Космофлот человечества не имеет права вмешиваться в политику.